Поэзия народов СССР IV - XVIII веков

Маштоц Месроп

СПРАВЕДЛИВОСТЬ И ЯЗЫК

Начав о справедливости главу, Раскрою слова смысл по существу. Его значенье тюркское узнай, Нм все дела счастливо осеняй. Быть справедливым – правдой дорожить, Правдивым быть – в чести, в богатстве жить. Кто жаждет полного богатства, тот Рубеж правдивости да не пройдет. Кто в жизни возлюбил почета путь, Равно со всеми справедливым будь. Любовь страны – всем справедливым щит, Бог щедро правдолюбов наградит. Знай, что язык людскому роду дан, Как чудо из чудес, как талисман. Мысль в голове мелькнет, но в тот же миг Она из головы летит в язык. Кто справедлив и чей язык правдив, Тот ни на глаз, ни на руку не крив. А если крив язык, то весь, как есть, Ты крив – и утерял людскую честь. Язык людской! Будь в силе и в красе,- Будь прям и прав,- исправимся мы все! А если крив останешься,- как нам Исправиться, адамовым сынам?! Что в голове – все то у языка, Все, все людьми взято у языка. Не лживым словом будем спасены, Правдивым словом будем спасены!

ОВАНЕС

АРМЯНСКИЙ ПОЭТ

XV-XVI века

ПЕСНЯ ЛЮБВИ

Я гибну! Сжалься надо мной! Любовь сказала: умирай! Возьми же заступ золотой и мне могилу ископай. Пусть на костре сожгут меня: душа, стеня, взлетит огнем, Кто не знавал сего огня? И сушь и зелень гибнет в нем. Мой бедный прах вином омыв, пускай певец над ним споет, Как в саван, в листья положив, в саду весеннем погребет. Жестокая! Глаза твои учить могли бы палачей, Ты всех влечешь в тюрьму любви, и бойня – камни перед ней! О! Сердце ты мое сожгла, чтоб углем брови подвести. О!

Кровь мою ты пролила, чтоб алый сок для ног найти. Кидайте яблоки в меня! Я нежным ранен языком! Я пленник твой! Мой дух пьяня, ты поишь сладостным вином. Мне нынче ночью снился сон, что на куски я разнесен, Зверье сосало кровь мою, мой труп достался воронью. Льва надо мной зияла пасть; и все струилась кровь моя… Твоя искала крови страсть,- являйся, жажды не тая. Землей, что топчет удалец, клянусь: во мне душа одна! Меня сожгла ты! Наконец, пей кровь мою, взамен вина! С моей главы на сердце вдруг упали клубы черных туч. Желчь разлилась, туман вокруг, а слез поток – кровав и жгуч. Мы ели за одним столом, из кубка пили одного, Садились вместе, шли вдвоем. Ах! Что осталось от того! Свои слова и свой обет ты помнишь? Им свидетель – бог! Теперь меж нами связи нет, все зложелатель превозмог. За зло пусть бог заплатит злом, чтоб враг мог зло свое испить, И добрым пусть воздаст добром, чтоб вновь вдвоем с тобой нам быть. Да, мне укажет бог пути! Деревья зацветут в лесах, И древу сердца вновь цвести, и вновь пернатым петь в ветвях! Безумный Ованес! Терпи, работай, полно унывать! Надеждой твердой дух крепи: она придет вновь целовать!

ГРИГОРИС АХТАМАРЦИ

армянский поэт

Конец XV- XVI век

ПЕСНЯ

Весна пришла! Весна пришла! Сады – в убранстве роз, И горлинка и соловей поют, поют до слез, Горя любовию к цветку, что краше всех возрос, Чей в зелени румяный лик влечет бессчетность грез! Я опьяней! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! О, солнце! О, луна! Звезда, встающая с зарей! Венера, льющая огонь лучистый и живой! О, ослепительный алмаз! О, жемчуг дорогой! Пурпуровый цветок в саду! Фиалка в мгле лесной! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Ты – светлый вяз! Лилея ты, чей стебль благоухан! На пыльной, людной площади зеленый ты фонтан! Что град Катай! Что весь Китай! Что славный Хорасан! Они – ничто перед тобой, и я любовью пьян! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Дух бальзамический струят персты, белей, чем снег. Ты – сладкий сахар! Ты – миндаль! Ты – ладана ковчег! Ты – свежий, сладостный цветник! Сад – полный вешних нег! Ты – красный яблок, а к нему зеленый льнет побег! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Ты – багрянеющий топаз! Сверкающий рубин! Ты – беспорочный изумруд! Цветной аквамарин! Ты – перл, обточенный волной на дне морских глубин, Отважным добытый пловцом из сумрачных пучин! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Ты – нунуфар! Ты – базилик, цветущий долгий срок! Ты – мирта! Нежный бальзамин! Ты – лилии цветок! Ты – гамаспюр, в садах весны пустивший свой росток! Ты – лавр, из коего плетут в земном раю венок! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Ты – деревцо, где без плодов зеленой ветки нет! Ты – пальма в почках без конца, ты пальмы первоцвет! Ты – лес, что острым запахом цветов и трав согрет! Ты – роза и фиалка! Ты – над морем алый свет! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! Ты – из миндальных деревцов роскошный, пышный сад! Ты – запах амбры! Мускус – ты! Ты – дивный аромат! Ты апельсиновых цветов душистее стократ! Ты -кипарис, и ты -платан! Ты кедр, шатер услад! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! О гамаспюр! Ты, что, цветя, не вянешь никогда! О эликсир! Ты, что целишь все скорби без следа! Прекрасная! Будь, как миндаль, зеленой навсегда, Чтоб видели красу твою мы долгие года! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! Все дни мои – что сон! О чудный образ! Ты вовек – прекрасна и чиста! Как ангелы, сияньем ты небесным облита! Твой рот – божественный алтарь, и фимиам – уста, А зубы – нити жемчугов, и вся ты – красота! Я опьянен! Я опьянен! Любовью опьянен! Я опьянен! Я опьянен! При солнце взят в полон! Я опьянен! Я опьянен! И дни мои – что сон!

ПЕСНЬ О РОЗЕ И СОЛОВЬЕ Когда исчезла роза, в сад явился соловей, Узрев ее шатер пустым, затосковал по ней, Всех спрашивал, не находя возлюбленной своей, В ночи взывал, за часом час плачевней и грустней. «О сад, с тобой я говорю! Дай мне, о сад, ответ! Ты розы но берег моей, любимой розы нет; Главы, царицы всех цветов, увы, пропал и след, Чей был бессмертен аромат, чей был прекрасен цвет! Так рухнет пусть твоя стена и распадешься ты; Засохнут пусть твоих дерев и ветки и листы; Пусть топчет всякая нога просторы пустоты, Исчезнут злаки, и трава, и корни, и кусты». «Обильноводный, не теки,- я говорю ручью,- Стряхните, дерева, листву зеленую свою!» Я без смущенья говорю, отчетливо пою. Достойнейшую унесли любимицу мою. Ах, розу унесли мою, и ныне я уныл, Отняли свет очей моих, и мрак меня стеснил, Я плачу и при свете дня, и при лучах светил, Моей привычкой стала грусть, в душе нет прежних сил. То надо мною учинил садовник, может быть; Он розу от меня унес, чтоб боль мне причинить. Ее мне больше не видать! Рабу, мне как же быть? На грусть веселый свой напев я должен изменить. Боюсь, быть может, ветер встал, суровый, страшный, злой, И листья розы оттого увяли под грозой. Иль дуновеньем ее палящий солнца зной Обжег и розу омертвил с непрочной красотой. Иль, мне завидуя, цветы свершили это все, Похитив, тайно унесли все счастие мое. Иль сильный град на розу пал из туч, как лезвие,- Сразив жестоко, от куста отрезал он ее». Одно в ответ цветы гласят на много голосов: «Где роза спрятана – о том нет вести у цветов. Утеха мы тебе, певец, на тысячу ладов, И каждый все тебе из нас пересказать готов». Соловей пошел к птицам и спросил у них о розе. На крыльях в воздух соловей взлетел на этот раз, Подумал: «Расспрошу у птиц я обо всем сейчас, Что знают, пусть о том скорей мне сообщат рассказ, А то, как море, хлынет ток слез у меня из глаз». «Вы знаете ль, свершилось что? О птицы, к вам вопрос: Из сада розу унесли, чистейшую из роз! Не знаете ль, куда ушла иль кто ее унес? Вы, может, видели ее иль весть вам кто принес?» Л те в ответ: «Создатель-бог то ведает лишь сам, Лишь он один читает все, что скрыто по сердцам. Иди, лети, ищи ее ты по другим местам, Но розы не видали мы, господь – свидетель нам». И огорчился соловей, сказал: «Куда пойду! Ведь до рассвета я всю ночь терзаюсь, как в бреду. Мне страшно, что без розы вдруг я смерть свою найду, Тоскуя, с розой разлучен, в могилу я сойду. Хотя б, без розы, дали мне весь мировой простор,- Все будет жалким для меня, презренный, лишний вздор! Пусть песнопевцы мне поют и с музыкою хор,- Мне будет сладкий их напев как тягостный укор. Куда же унесли тебя иль скрыли где тебя? Твою высокую любовь как позабуду я? Страдает сердце у меня, как и душа моя, И увядают все цветы сегодня, грусть тая. Я весь дрожу, вся жизнь моя – как будто сны одни, И самый солнца свет, как мрак, мне кажется в тени. В мучениях и в горести провел я эти дни, И жизни той, что прожил я, в счет не войдут они. Моя разлука тяжела, терпимая едва. Не обо мне ли издавна сказал пророк слова: Не хуже ль я, чем пеликан, в стране, где жизнь мертва, И на развалинах не я ль уселся, как сова!» Пошел садовник, говорил с соловьем и сказал: Пришел садовник и его утешил средь забот, Сказал: «Не плачь, о соловей, ведь роза вновь придет. Смотри: фиалка уж пришла, предтеча розы,- вот, Я с доброй вестью прихожу, несу поклон вперед». И соловей благодарил и был безмерно рад: «Дай бог, чтоб ты блаженно жил и дней бессчетных ряд; Пускай твои цветы цветут, распустится твой сад, Пусть обновятся в нем фонтан и камни из оград! Все веточки и все ростки пусть зеленеют в нем, Росой покроются с небес, заблещут, как огнем, Размерно зыблются пускай под нежным ветерком, На радость людям аромат пусть разливают днем!» Затем соловей написал письмо к розе. И роза созвала цветы и велела читать перед всеми. Взяв, розе по двору снесли

посланье от певца, Там розу-астру перед ней избрали как чтеца. Встав на ноги, она, держа посланье у лица, Прочла от соловья письмо всем громко до конца: «Душой любимая! Тебе я низкий шлю поклон! Блаженная! Здорова ль ты, лишь этим я смущен. На господа надеюсь я, кто всем обогащен, Что беспорочной и живой тебя содеял он. Простерши руки, целый день я возношу мольбы, Молюсь, чтоб длились для тебя дни радостной судьбы. Ты – всем земным цветам глава, они – твои рабы, Над ними всеми ты царишь и правишь без борьбы. По цвету несравненна ты, и запах твой – хорош, Ты ярче солнечных лучей сиянье утром льешь. Когда увижу я тебя, как будет час пригож,- Ведь по природе ты кротка и ненавидишь ложь. Покорнейший пишу поклон тебе издалека. Прошу тебя: вернись ко мне и пожалей слегка. Коль хочешь ведать, как живет покорный твой слуга, Знай: у него и толк и ум – все отняла тоска. Покой и мир утратил я, гнезда не создавал; Ни капли сил нет у меня, всю кровь я потерял; Тебя не видя, я дрожу, почти совсем пропал, До утра в бденье нахожусь, все ночи я не спал. Тоскуя, надрываюсь я: наступит ли весна? В печали, в думах по тебе душа изнурена. Морозная, суровая зима проведена; Все горе по тебе, всю скорбь изведал я сполна. С упреком говорили мне: зачем страдать, любя? Ты – раб! Царица всех цветов полюбит ли тебя?» Выслушала роза письмо соловья и возвратила ему письмо И отвечала роза так, когда закончил чтец: «Отправлю множество цветов к нему я наконец, Да скрасят горы и поля и за дворцом дворец, Чтоб с радостью среди цветов мог обитать певец. Мне ехать не пришла пора, немного подожду. Пусть подождет и соловей немногих дней чреду. Что высока его любовь, не подлежит суду. Ему скажите, чтоб меня он поискал в саду». Пошли и отнесли то письмо соловью. И он открыл уста с радостью Услышав это, соловей стал очень ликовать, Сказал: «Благую нынче весть мне довелось узнать: Прелестнейшая роза в сад вернется к нам опять. С единой розой твари все возможно ли равнять!» Поднялось солнце в небеса и до Овна дошло. Вдруг туча на небе росой взгремела тяжело, И тысяч тысяча цветов внезапно возросло, Но розы, хоть искал певец, там не было назло. Зеленый розы лист потом он заприметил вдруг: Она была еще светлей и ярче всех подруг,- За завесой, на трон воссев, обозревала луг, И били, как рабы, челом ей все цветы вокруг. «О боже,- молвил соловей,- тебя благодарю! Все славят господа уста, и я хвалой горю. Все славословье вознесем небесному царю, Я розы меж кустов узрел в счастливую зарю». Опомнись, Ахтамарец, ты! В стихах не суесловь! Припомни, что колючий шип – здесь, на земле, любовь! На слезы обречет и скорбь, согрев недолго кровь. Что проку в радости, когда – потом рыдать нам вновь!

ПЕСНЯ О ЖЕЛАННОЙ

Сады вокруг в цвету стоят, Бессмертьем веет аромат. Зову желанную в тоске,- Возрадуемся в цветнике. Вином полны и молоком Груди твои. К устам влеком Я медом, что хранится в них, Томлений не тая моих. Сладкоголосая краса, Таинственные чудеса - В любви твоей. Мои пути, Мой разум солнцем освети. Рай дивный, дерево в плодах, Вино, чья сладость на губах. Я пьян от этого вина, Мне келья темная тесна. Вот расцвели цветы земли… Пойдем к бахче. И ты внемли: Я о любви тебе спою, Что душу тяготит мою. Тебя встречая в день любой, В тоске беседуя с тобой, Смотря на образа красу, Как лихорадку я снесу? Тебя перед глазами нет,- Глаза души найдут твой след; Живешь ты в сердце, как в дому, Тебя душой я обниму. Ты золота богатый склад, Ты камень дивный, ты гранат, Сверканье искры и топаз,- Тебя ищу в который раз. Когда тебя увижу, мой Рассудок расстается с тьмой. Ты только губ не отнимай: Целуя, поднимаюсь в рай. Вся сдержанность исчезла прочь, Сижу и плачу день и ночь. Перегорающий в жару, Я вечность вижу. Я умру. Царица, лучезарный лик, Я пьян, немеет мой язык, И восторгаться я готов, Изнемогая от оков. Ты свежий утренний цветок, Ты око солнца, ветерок. Что с юга стелется в тиши, Владычица моей души. Как роза красная, в ряду Других цветов знатна в саду. Стан равен пальме. Надо мной Шатром раскинься в летний зной. Благоуханий нежных смесь Из роз и лилий веет здесь. Шафран, бальзам в одно слиты,- Так ароматом веешь ты. Так утоли же, позови,- Душа и тело ждут любви, Все изнывает существо Вблизи сиянья твоего. Светильника скользящий луч, Как в сердце пламень страсти жгуч! Давно со сном разлучено, Не сдерживает слез оно. Лишь встретиться с тобой… Я прав, Тебе венец сплетая слав. И песни затвердив размер, Тебя хвалю я, как Гомер.

ПЕСНЯ

Борьба духа и плоти

Вечно телом душа стеснена; В непрестанных стенаньях, она Богу молится, слез не тая: «Рассуди, справедливый судья». Ног меня сотворил, и закон Заповедал мне, грешному, он: Пусть не делят раздор и вражда Душу с телом моим никогда. Но я сам для себя стал судьей, Потому суд неправеден мой. Дерзость люди взрастили в сердцах, Потеряли к создателю страх. Говорю я теперь: горе мне. Нет душе исцеления. В огне Одинокая будет страдать, Призывая Христа благодать. Я измучен обильем грехов, Я дрожу. Мне не сбросить оков. И враждует с душой моей плоть, И друг друга хотят побороть. Я покоя найти не могу. Как бродяга, все в том же кругу Я блуждаю. Хоть на два бы дня Кровь и отдых нашлись для меня! О Григорис, когда, не боясь, Ты отмыл бы греховную грязь! Излечись, разве время для сна? Мир наш – тление, жизнь непрочна; Смерти день приближается. Где Врач твой, где исцеленье в беде? Завтра явится Вестник в пути И прикажет отсюда уйти.

ПЕСНЬ ОБ ОДНОМ ЕПИСКОПЕ

Лишь утром розы заблестят, Влетает соловей в мой сад, И розу воспевать он рад. И слышу: «Встань, покинь свой сад!» Опустошил я горный скат, Камнями защитил свой сад, Собрал колючки для оград И слышу: «Встань, покинь свой сад!» Устроил я в саду каскад, Росу небес он брызжет в сад; Льет не вода – фонтан услад. И слышу: «Встань, покинь свой сад!» В моем саду цветет гранат, Лоз виноградных полон сад; Льнет к зреющим плодам мой взгляд. И слышу: «Встань, покинь свой сад!» И белых роз и алых ряд Расцвел, украсив горный сад; Хочу впивать их аромат… И слышу: «Встань, покинь свой сад!» В точиле мнется виноград, Вином меня утешит сад; Хочу я пить в тиши прохлад. И слышу: «Встань, покинь свой сад!» Сорву я десять роз подряд: Они вино твое, мой сад, Пусть ароматом напоят. И слышу: «Встань, покинь свой сад!» Увы! В цветы вселился яд, Не дышит розами мой сад, Распались камни колоннад… Да, мне пора покинуть сад! Не внемлет роза соловью, Я больше сладко не пою, Кто душу отозвал мою? Ах, бедный раб, оплачь свой сад!

НААПЕТ КУЧАК

АРМЯНСКИЙ поэт

XVI век

АЙРЕНЫ ЛЮБВИ

* * *

Твоих грудей шамамы я вкушу ль, царица меж цариц? Ах! Море – грудь твоя: она смиряет пламя огневиц. И я желал бы стать чирком, в волнах купаться с роем птиц, А отдыхать на берегу – в тени твоих густых ресниц.

* * *

О ночь, продлись! Останься, мгла! Стань годом, если можешь, ты! Ведь милая ко мне пришла! Стань веком, если можешь, ты! Помедли, утра грозный час! Ведь игры двух тревожишь ты! Где радость? В скорбь ты клонишь нас! Ты сладость гонишь темноты!

* * *

Идя близ церкви, видел я у гроба ряд зажженных свеч: То юношу во гроб любовь заставила до срока лечь. Шептали свечи, воск струя, и грустную я слышал речь: «Он от любви страдал, а нам – должно то пламя сердце сжечь!»

* * *

Когда умру я от любви, срежь косу, волосы сними, Как факел, в руку их возьми, меня ищи не меж людьми; Придя к могиле, все пойми, плиту слезами окайми И, мне шепча: «Любовь прими!» – холодный камень обойми!

* * *

Ко дверям возлюбленной подведите меня скорей! Обнажите раны мои, покажите ей! Вместо свеч мои пальцы отрубленные зажгите ей! Схороните любовью сгубленного у ее дверей!