Поэзия народов СССР IV - XVIII веков

Маштоц Месроп

* * *

С той поры, как рожден на свет, мне спасенья в молитвах нет. И пускай священник зовет – сворочу, не пойду вослед. А красавица поглядит – славословлю и шлю привет. У колен ее – мой алтарь, я грудям ее дал обет.

* * *

Не нужна ты мне, не нужна, Мне с тобой ни покоя, ни сна, Обожгла ты меня стрелою И осталась сама холодна. Скажут мне: ты стала водою,- Пить не буду, губ не омою, Словно та вода солона. Если скажут: ты стала лозою,- Не коснусь твоего вина.

* * *

Пред

тобою я, мой желанный, Скатерть белую расстелю, Куропатку с кожей румяной Соком сливовым оболью, И напиток хмельной и пряный Я в две чаши для нас налью. Я надену наряд тонкотканый, Чтобы ты за дымкой туманной Видел белую грудь мою.

* * *

Ах, случилась прорушка одна,

Мне попалась дурнушка одна.

Захотелось мне с ней обняться,

Начала дурнушка ломаться,

Мол, не надо, я смущена.

А красавица мне из окна

Закричала: «К чему стараться?

Что в любви понимает она?

Надо к тем идти миловаться,

Кто хоть знает, как страсть сильна!»

* * *

Ты смеешься, ты все не со мною, Но тебя я верну – погоди, Окружу глухою стеною И запру, словно сердце в груди! И тогда снисхожденья не жди. Я сожгу все мосты под луною. Все мосты, что уже за спиною, Все мосты, что еще впереди!

* * *

Милый мой, мне принесший зло, Свет мой ясный, быстрей – в седло. Скройся прочь, чтоб мое проклятье Поразить тебя не могло!

* * *

Я люблю, я огнем объята, Я, как облако в час заката, Пламенею, а людям – смех. Знаю, это за грех расплата, Но какой я свершила грех? Я люблю, но любовь моя свята. Ты мне нужен один изо всех. Так за что ж я молвой распята?

* * *

Я, как всякая птица, дика. Я твоя, коль удержит рука. А упустишь – в небе растаю Иль смешаюсь с чужою стаей, Не узнаешь издалека. В клетку вновь ты меня не заманишь, Станешь ладить силок – не обманешь, Не боюсь твоего силка.

* * *

Я опился, но не вином, Распалился, но не огнем. От любви душа опьянела, От любви мое сердце сгорело. Я стою под твоим окном. Ты ко мне выходишь несмело, Л меня не пускаешь в дом. Для чего же два яблока зрело Под твоим голубым платком. Тронуть их рука захотела, Ты заплакала: «Люди кругом. То, что ночью следует делать, Милый, можно ли делать днем?»

* * *

Ловчий сокол я с красным кольцом, Ты – залетная голубица. Я заметил твой след с трудом, Я ловлю – ты не хочешь ловиться. Человеческим языком Говоришь ты: «Что зря трудиться? Не охоться за мною днем, Будет ночь, я – ночная птица!»

* * *

Мы пылали с тобой огнем, Мы сгорали с тобой живьем. Все прошло,- ты узнать захотела, Что со мною стало потом? Все случилось, как ты хотела, Что могло, все давно

сгорело, На костях моих нету тела, Есть лишь пепел в сердце моем.

* * *

Эх, глаза, мне бы выжечь вас Без пощады железом каленым, Лучше тьма – мне не нужно глаз, Что на милого смотрят влюбленно. Мне б язык отрезать сейчас, Чтобы слов не болтал затаенных, Мне бы сердце пронзить сто раз, Чтоб не билось оно исступленно, Обреченно, как в смертный час.

* * *

«О, как много в тебе, вино, Бед и горя заключено, С той поры, как тебя я приветил, Счастье не было мне суждено!» И на горькие жалобы эти Внятно мне отвечало вино: «Разве мало непьющих на свете И несчастливых все равно!»

* * *

Где была ты, откуда пришла? Если ты не посланница зла, Отпусти меня, сделай милость! Ты сожгла мое сердце дотла, Ты в душе моей поселилась И дороги назад не нашла, Ты в сознанье моем заблудилась, Ты моими слезами стекла.

* * *

Я тебе надоел, ну что же! Как прикажешь, тебе видней, Твой покой моего дороже. Но любовь, что нам делать с ней? Я уйду, и тебе, быть может, Станет легче на несколько дней, Но потом тебя страх встревожит, И тогда ты станешь умней. Ты поймешь: на девичьем ложе Без меня еще холодней.

* * *

Черноброва ты, тонкостанна, Лоб высокий, лицо румяно. Белизну ты внутри несешь, Грудь твоя, словно два шамама, Что ж припасть мне к ней не даешь? Ведь и ты уйдешь в край туманный, В край, куда красоты не возьмешь. Почему ж при жизни так странно Ты со мною себя ведешь?

* * *

Мне б рубашкою стать льняною, Чтобы тело твое обтянуть, Стать бы пуговкой золотою, Чтобы к шее твоей прильнуть. Мне бы влагою стать хмельною Иль гранатовою водою, Чтоб пролиться хоть каплей одною На твою белоснежную грудь.

* * *

Совершая обычный свой путь, В чей-то двор я решил заглянуть. Там висело белье на веревке И рубашка – любо взглянуть. Рукава ее вшиты ловко И цветами расшита грудь. Вот хозяйку этой обновки Залучить бы мне как-нибудь. Обмануть бы, найти уловку Или золотом прихвастнуть.

* * *

Образумься, побойся бога, Знают все, ты грешила много. Я ж страдаю который год. Что ж твердишь ты: «Я – недотрога!» Ты вкусила запретный плод. В рай закрыта тебе дорога. Сын вороны, он впился в твой рот, А на сокола смотришь ты строго. И покоя мне не дает День и ночь за тебя тревога. Как ошибочен твой расчет, Как жеманство твое убого!