Погружение
Шрифт:
В этот момент в нём проснулся журналист. Герман долго сдерживал своё любопытство и наконец, решился.
***
Всё произошло именно так, как ему предсказывал Барбус.
Герман получил аванс и первое редакционное задание. Оно оказалось несложным. Ему предложили сделать фоторепортаж о дне рождения одной местной чиновницы. Он должен был в назначенный день отследить всех прибывающих в её офис с поздравлениями: чиновников, бизнесменов, друзей. Герман с лёгкостью согласился на эту работу. Он и не предполагал, какой интересной она окажется.
Именинница приехала на службу только часам к двенадцати. Вне всякого сомнения, с утра над ней трудились визажисты, парикмахеры и прочие волшебники женской привлекательности. Потянулась вереница поздравляющих. Непрерывный поток шёл целый день. Одна за другой подъезжали машины, украшенные спецпропусками, мигалками и флажками. Огромные корзины цветов и коробки с презентами тащили помощники приезжавших господ.
Когда наступил вечер, служебная машина чиновницы выехала из гаража доверху загруженная подарками. Даже виновнице события не хватило в ней места. Её увезли засидевшиеся гости.
Следующий день Герман посвятил выявлению личностей поздравителей. С её коллегами — чиновниками всё оказалось достаточно просто, это были люди публичные. Гораздо сложнее оказалось вычислять приезжавших на поклон бизнесменов. Но и тут кое-кого он распознал.
На третий день Герман оформил отчёт, добавил к фотографиям сопроводительные комментарии и отправил работу заказчику.
Вечером того же дня ему на счёт пришёл гонорар. Такую сумму он обычно зарабатывал за целый месяц.
Это было как первый укол наркомана или первый выигрыш игромана. Хорошие деньги, интересная работа, уверенность, что в любой момент можно соскочить.
Следующие задания были сложнее, требовали больше времени, энергии и фантазии. Но и оплата возрастала. Жизнь без этих заданий теперь показалась бы серой и скучной.
Дело было не только в деньгах. Выполняя всё более трудные поручения, он ощущал себя настоящим журналистом. Ему нравилось проводить расследования. Порой они растягивались на много недель, требовали подготовки, планирования, инициативы.
Последнее задание не показалось ему невыполнимым. Внедриться под видом пациента в закрытую психиатрическую клинику. Добыть чего-нибудь сенсационного, сделать репортаж о ее обитателях.
На случай провала он заготовил легенду. Невинная попытка блогера снять несколько роликов и подняться на волне хайпа в соцсетях. Впрочем, легенда не пригодилась.
Выполнение задания обернулось бессрочным заключением в психиатрической клинике. О том, что он здесь могли догадываться только в редакции. Но он не сомневался, что там и пальцем не пошевелят ради его спасения.
Попасть сюда было трудно. Вырваться на на свободу — невозможно.
Какой прекрасный сюжет для банального фильма ужасов.
Глава 44 Как меня зовут
Он проснулся в прекрасном настроении, свежий, отдохнувший. Удивительно, здесь у него ни разу не случалось бессонницы. Возможно виной тому чистый воздух, темнота и тишина за окном. Как в деревне.
После завтрака его пригласила в свой кабинет доктор Рита.
— Как меня зовут, вернее, кто я? — с порога задал вопрос Герман.
— Вы тот, кем себя ощущаете. Вот Вы мне и ответьте.
— Я ощущаю себя Германом, блогером с потерпевшей аварию «Сферы». Но есть сомнения...
— Никаких сомнений. Всё так и есть.
— А кто такой Журналист? — Герман с деланно равнодушным видом внимательно следил за реакцией собеседницы: — Кто этот человек, о котором я так много знаю?
— Возможно, Вы о нём читали когда-то. И в беспамятстве, в котором Вы пребывали почти двое суток, Вам могла припомниться его история. В бреду так бывает, смешиваются фантазии и реальность. Не волнуйтесь, это пройдёт, всё встанет на свои места. Со временем.
Герман заметил, что доктор не подтвердила реальное существование Журналиста и своё знакомство с ним. Он хотел было возразить, сославшись на вчерашний разговор с Эльзой. Уличить докторшу. Но прикусил язык. Надо всё проверить. Для начала, он снова поговорит с Эльзой. Если она не мистифицирует его, если она не бредит сама, то... В любом случае следует перепроверить её рассказы. Ведь были же и другие свидетели существования Журналиста среди пациентов и младшего медицинского персонала? (врачам доверять, наверное, не стоит).
Если же всё окажется плодом больного воображения Эльзы, то он сильно подставится перед доктором Ритой. Пока что его вроде бы лечат от нервного срыва. А тут вырисовывается чёткий диагноз — паранойя. Нет, такого подарка он им не сделает.
Между тем доктор усадила его в удобное кресло, приготовила ему и себе кофе. Они долго болтали о пустяках. О детстве Германа, о его матери, о школе и Университете, в которых он учился, о друзьях и работе. С удивлением Герман отметил, что доктор ведёт аудиозапись.
«Что это дружеская беседа или сеанс психотерапии?»
Выглядела она при этом очень довольной.
Глава 45 Он это не Он
С Эльзой они встретились, как и договаривались, в парке, на том же месте. Некоторое время оба молчали, испытующе глядя друг другу в глаза.
— Ты меня разыгрываешь? — вопрос прозвучал почти хором.
Они рассмеялись и дальше разговор потёк непринуждённо. Эльза продолжила рассказывать Герману о Журналисте. Тот внимательно слушал, но не нашёл ни одного противоречия вчерашнему рассказу. Так врать нельзя. Но вдруг, это всё же её бредовый вымысел, который она сама искренне принимает за правду. Не стоит забывать, что она тоже здесь не просто так оказалась.
— Я тебе доверяю, Эльза, но хочу проверить. Скажи, с кем я ещё общался в Клинике раньше?
— Общества пациентов ты избегал. Попробуй поговорить с санитарами из корпуса А. Ты там жил, когда был Журналистом, — она немного помолчала и серьёзно добавила: — Не важно, кто ты, журналист или блогер, не доверяй персоналу, особенно, профессору и доктору Рите.
Разговоры с санитарами ничего не прояснили. Никто из них прежде не общался с Германом ни в одном из его образов. Правда двое заявили, что они в этом корпусе работают всего несколько дней и ещё толком ни с кем из пациентов не познакомились. Герман попробовал посплетничать с нянечками, те показались ему более мягкосердечными и менее подозрительными. Но и тут его ждало разочарование. Филиппинка, утверждала, что все белые для неё на одно лицо. Та же, что постарше что-то мямлила про то, что она вообще не смотрит на пациентов, что за многие годы работы здесь всё перемешалось, да и память уже не та. Он почувствовал, что обе были неискренни. Но не проводить же допрос с пристрастием.