Поход скорпионов
Шрифт:
Есть, вероятно, среди колдунов и порядочные люди. Их намного меньше – чересчур велик соблазн дурить простым людям голову, вытягивая из них заветные дзанги, – но они, я почти уверен, есть. Я, например, слышал рассказы о четырех вполне честных магах, и даже если людская молва, как обычно, на три четверти лжива, где-то должен жить хоть один порядочный колдун. Может, мне когда-нибудь повезет и я встречусь с ним лично.
Но не ищите среди тех, кто посвятил свою жизнь изучению магии, людей приятных и легких в общении. О таких даже сказки не рассказывают. Мирдгран – да позволит старику Скорпион еще много лет сохранять здравый рассудок – рассказывал в свое
А теперь представьте себе мага, которого его же коллеги на дух не переносят за отвратительный характер. Несложно догадаться, что я говорю о Тарантуле.
Сомнительным удовольствием быть лично знакомым с Тарантулом я обязан своей профессии. Два года назад он подсел ко мне за столик в «Веселой таверне» и предложил дело. Вытащить амфору какого-то «необыкновенно редкого вина» из погреба одного типа. Изменить своему правилу не работать в столице меня сподвигли два важных обстоятельства. Первым была сотня дзангов, предложенная за работу. А вторым – вторая сотня, добавленная после моего отказа.
Если бы я тогда знал, кто сидит передо мной, я, наверное, не согласился бы и за тысячу. Но то, что этот хлипкий старикашка с длинным носом и редкой грязной бороденкой – колдун по прозвищу Тарантул, я узнал, уже когда мы ударили по рукам. Откажись я от дела после получения задатка, и моей репутации конец во всех двенадцати Землях.
И еще позже я узнал, что в амфоре было вовсе не вино и что законный хозяин амфоры – родной брат Тарантула.
С тех пор жизнь моя протекала счастливо. Приходилось и голодать, и ночевать под открытым небом, и ходить на волосок от смерти, но Тарантула я больше не видел, за что не забывал возносить хвалу Скорпиону, поминая добрым словом и остальных одиннадцать богов. И вот я стою перед его домом, который нормальные люди обходят за дюжину дюжин шагов, и стучу в давно не крашенную дверь.
Мне себя-то пришлось уговаривать решиться-таки на этот безумный поступок, что уж говорить об Эписанфе… Когда я был вынужден рассказать о цели этого визита, варвар добрых пять минут молчал. Потом сказал, что прямо сейчас возвращается домой в Андронию и навсегда забудет про Змееносца, Проклятые Земли и Зеркало богов.
Я самым любезным тоном выразил некоторые сомнения в его шансах добраться до дома живым.
Эписанф был непреклонен и решительно был готов рискнуть.
Мне пришлось сделать маленькое уточнение.
– Речь не идет о том, чтобы добраться до Андронии, – мягко сказал я. – Задача выбраться живым из этой комнаты! – Вот что должно волновать Эписанфа, откажись он от моего предложения.
Я заметил, что это предостережение несколько отрезвило варвара, как бы он ни пытался скрыть свои чувства. Видимо, вспомнив, что мы с Глазом вовсе не невинные агнцы, и несколько раз судорожно сглотнув, Эписанф взял себя в руки и насколько мог твердо заявил, что вынужден предпочесть все же этот вариант, поскольку его смерть будет принадлежать ему и никому иному.
Но я уже почувствовал слабину и понял, что где-то глубоко внутри варвар сломлен. Так что еще каких-то полчаса уговоров, обещаний, лести и угроз – и вот мы перед домом Тарантула. Последним моим доводом, так сказать, финальным штрихом было обещание оглушить варвара и доставить к колдуну в бесчувственном состоянии.
Стучать пришлось долго. Но как только я начал испытывать подспудное трусливое облегчение оттого, что мой план не удался, дверь все-таки отворилась. Передо мной в грязном балахоне стоял Тарантул, выглядевший таким же омерзительным, каким он был в моих воспоминаниях.
Колдун что-то лениво пережевывал и глядел сквозь нас пустым взглядом своих красных глаз. Огромным усилием воли мне удалось нацепить на лицо нечто вроде доброжелательной улыбки.
– Здравствуй, Тарантул, – в полном соответствии с правилами хорошего тона сказал я.
Ответом мне послужило лишь довольно громкое чавканье. Однако я пришел сюда не для того, чтобы смутиться холодным приемом.
– Я – Бурдюк, помнишь меня?
– Мне ничего от тебя не нужно, вор. – Тарантул, наконец прожевав, процедил эти слова сквозь зубы. И сделал попытку закрыть дверь перед моим носом.
У него вполне мог пройти этот фокус, если бы я не был к нему готов. Не делая резких движений – они вообще вредны для здоровья при общении с колдунами – я мягко протолкнул животом Тарантула внутрь его хибары. Не глядя втянул оцепеневшего Эписанфа за собой и прикрыл дверь. Все, можно считать себя в гостях.
Жилище колдуна не спутаешь ни с каким другим. Возможно, этот тезис выглядит в моих устах не слишком убедительно – ведь Тарантул единственный колдун, которого я баловал своим посещением. Зато по долгу своей профессии я наносил визиты стольким разным людям, что вполне вправе считать себя экспертом в этом вопросе. Даже если я не знаю заранее, кто тот человек, готовый поделиться со мной толикой своего имущества, одного взгляда на внутреннее убранство его дома обычно бывает достаточно. Далеко не всегда на это указывают какие-либо четкие приметы вроде обилия свитков ученого мужа или – не приведи Скорпион – шлем стражника. Все равно дом впитывает в себя частичку души своего хозяина, и тут уже необходима не острая наблюдательность, а нюх, чутье, интуиция…
Но в доме Тарантула достаточно было просто не зажмуриваться. В глаза буквально бросались стены, сверху донизу исписанные таинственными знаками, отвратительного вида маски под потолком и обилие самого разнообразного размера амфор и кувшинов, о содержимом которых думать мне не хотелось. Возможно, где-то среди них есть и та, что добыл я…
Кстати, пора завязать непринужденную беседу.
– Пару лет назад я оказал тебе услугу, Тарантул.
– Я заплатил за эту работу гораздо больше, чем она стоила. – Слова не были приятными, но они, по крайней мере, подтверждали, что колдун меня помнит.
– Не больше той суммы, о которой мы договаривались, – сказал я.
– В нашем договоре не было сказано, что ты отольешь часть зелья себе, – выплюнул Тарантул.
Я едва не захлебнулся от ярости. Пришлось напомнить себе, что я обещал держать себя в руках и знал, насколько это будет нелегко. В конце концов мне удалось ответить относительно спокойно:
– Мне не так уж много лет, колдун. Но я не дожил бы и до этого возраста, если бы хоть раз позволил себе подобное нарушение нашего кодекса. Да укради я для тебя хоть мешок золотого песка, не взял бы себе и самой мелкой песчинки. Если бы это не было уговорено между нами заранее, разумеется.