Поиграй со мной
Шрифт:
— Может быть, он все еще у твоей мамы, — мягко предлагает он.
Нет, я проверяла.
Поправка: я несколько раз разносила дом на части, определенно не во время рыданий. Мама обещала, что будет посматривать, но я просто знаю, что Принцесса Жвачка исчезла навсегда. Потерялась где-то между домом и квартирой. Осознание того, что я, возможно, никогда больше не увижу что-то настолько особенное для меня, вызывает острую боль глубоко в моем животе. Я подавляю желание прикрыть боль руками.
Кто-то прочищает горло, привлекая наши взгляды туда, где Кара и Оливия,
Сбрасывая галстук, я делаю шаг назад.
— Э-э, пожалуй, я… — Гаррет показывает большим пальцем в сторону гаража, где Картер кричит ему поторопиться. — Увидимся на игре, — его нежный взгляд снова скользит по мне. — Я сожалею о твоем медальоне, — его теплые пальцы касаются моих, пожатие такое нежное, что я не могу быть уверена, что оно настоящее, а затем он уходит.
— Интересно, — размышляет Кара, когда он исчезает.
Оливия облизывает Орео.
— Жуть как интересно.
Я подхожу к холодильнику, пряча лицо.
— Что интересного?
Кара ухмыляется.
— О, смотри, Лив. Дженни прикидывается, что не знает.
— Представь все возможности.
— Опасные возможности.
— Картер будет в ярости.
— Мы должны записать его реакцию на видео.
Я закрываю холодильник и с важным видом иду по коридору.
— Куда ты идешь? — кричит Кара.
— В ванную.
Я чувствую улыбку в ее голосе прямо перед тем, как запираю дверь.
— Если ты думаешь, что ванная спасет тебя от меня прямо сейчас, милая, наивная Дженни, то ты обманываешь себя еще сильнее, чем я думала.
ГЛАВА 6
— Мы действительно не будем говорить об этом? — Кара запихивает в рот еще одну горсть смеси Skittles и M&M's. Никогда в жизни не испытывала такого отвращения.
— Можешь перестать?
— Что? — еще одна кощунственная горсть. — Не говорить о том, что Гаррет, возможно, покатает тебя на своем золотом «бугорке»?
Я морщу нос.
— Ты действительно только что сказала «бугорок»?
— Я действительно только что сказала «бугорок». Держу пари, Гаррет настроен серьезно. Вообще, я это гарантирую. Я знаю правду о всех их бугорках, — она указывает на разминающуюся команду, где ребята бросают шайбы в Адама, обмениваются друг с другом передачами, и где Картер жует розовую жвачку и улыбается Оливии. — У Эма, понятное дело, огромный. Настолько, что я не могу ходить прямо несколько дней, если я специально развожу его на бешенный секс, — она указывает на Картера. — У него в лучшем случае «среднячок».
Оливия фыркает.
— Серьезно?
— Адам — наш нежный гигант, но он прячет оружие массового поражения. Он определенно собирается приковать свою будущую жену к инвалидному креслу.
— Кара! — Оливия макает попкорн в сырный соус для начос, забрасывает его в рот и радостно мурлычет. Странные
— И Гаррет… Ты просто глянь на него, — Кара машет рукой в его сторону, и Гаррет замечает это движение, отводит и быстро возвращает взгляд обратно. Даже отсюда вижу, как вспыхивают его щеки, когда он понимает, что стал темой для обсуждения. — Такой милашка. Он был самым застенчивым, когда мы впервые встретились.
— Он и сейчас такой, — отмечаю я. Это нервирует. Я росла с братом, который никогда не фильтровал своих слов. И вот я здесь, высказываю большую часть своих мыслей вслух без какой-либо цензуры. Угадывать, что творится у кого-то в голове, утомляет.
Кара качает головой.
— Он стесняется тебя, потому что считает тебя сексуальной. Самый безопасный вариант — общаться с тобой как можно меньше, чтобы Картер не догадался. Бьюсь об заклад, что этот мужчина настоящий зверь в постели, — снова этот ее отвратительный жест и вскидывание бровей. — Тебе стоит проверить.
— Ни в коем случае, — я ставлю ноги на стекло перед собой, и шиплю от пронзительной боли в лодыжке. Определенно я потянула связки, и теперь мне придется пнуть Саймона по яйцам другой ногой, когда мы в следующий раз встретимся.
— Он не в моем вкусе, — продолжаю я о Гаррете. Неважно, что Картер никогда не позволил бы мне встречаться с кем-либо из его друзей или товарищей по команде. Мне будет в целом сложно привести домой любого нормального мужчину. Если я его когда-нибудь встречу, конечно.
По правде говоря, меня это не так уж сильно волнует. Я была одинока практически всю свою осознанную жизнь, и игрушки на батарейках были отличной компанией. Заменить их мужчиной кажется совсем ненужным.
— Вот что я скажу. Если ты можешь гарантировать, что у Гаррета действительно золотой член, я подумаю о том, чтобы оседлать его.
Улыбка Кары становится шире.
— Правда?
— Нет, — возможно.
Оливия тяжело вздыхает и потирает живот.
— Я бы не отказалась от хорошей езды на члене, — она кладет руку мне на плечо в тот момент, когда я начинаю стонать. — Не пойми меня неправильно. Это хорошо. Великолепно. Всегда.
— Фантастика. Мне же было так интересно.
— Но в последнее время он такой нежный.
Кара ударяет себя кулаком в грудь и наклоняется вперед, подавившись своим перекусом.
— Пожалуйста, скажи мне, что он из тех пап, которые думают, что ткнут своего ребенка в глаз, если будут неосторожны во время секса.
— Он взял за правило предупреждать ребенка каждый раз, когда мы собираемся заняться сексом, — Оливия проводит рукой по своему измученному лицу. — Окей, малыш. Папа входит. Убедись, что ты отошел достаточно далеко, — ее широко раскрытые карие глаза полны непонимания. — То, что окончательно меня доводит — это тревожное хихиканье, а еще каждый раз, когда я двигаюсь, он останавливается и спрашивает, все ли со мной в порядке. Я просто… мне нужно, чтобы он трахнул меня, понимаете? Хорошенько оттрахал, — она ерзает на своем стуле. — В беременность мне так сильно хочется секса.