Полет Бога грома
Шрифт:
Солнце клонилось к горизонту, постепенно окрашиваясь в оранжевый. Эти золотисто-ржавые лучи пронизывали мир вокруг, превращая его в такое уютное и тихое место. Лишь кукушка надоедливо пела в лесу. Нина поморщилась от холода, подтянув ноги и прижав руки к груди. Её внезапно накрыли чем-то теплым, и только поэтому она распахнула глаза, сонно посмотрев перед собой. Минато робко улыбался наставнице, которую укрыл своей ветровкой.
– Ох… я уснула.
– Констатировала очевидное девушка и виновато улыбнулась подростку, чтобы тут же зевнуть и потянуться. Закутавшись в чужую ветровку, стараясь не вдыхать чужой запах (почему-то от одежды и от самого Минато постоянно пахло лесом), Нина медленно села.
– Не переживай, я все равно медитировал, так что мне не было скучно. Ты выспалась?
– Намикадзе, уже знающий, насколько его наставница “любит”
– Я бы еще поспала… но тогда нужно будет подумать о том, куда девать ночь.
– Улыбнулась девушка.
– Подожди, ты всё то время, что я спала, сидел здесь?
– Удивилась она.
– Медитировал.
– Поправил её с улыбкой юный шиноби. Она, пораженная, лишь тихо выдохнула… и покачала головой.
– Ты удивительный.
– Сообщила она с теплой улыбкой и медленно поднялась, чуть не упав обратно на плед. Подмерзшие ноги отказывались слушаться.
– Ты, наверное, голодный. Пойдем в дом.
– Минато не стал спорить, собрав плед и забрав лимонад и пирожные. Уже дома Нина более-менее привела себя в порядок и разогрела обед, радуясь тому, что приготовила его заранее. Поздний обед, почти ужин, прошел в молчании.
Минато сидел в комнате за компьютером. За окном понемногу смеркалось. Солнце уже скрылось, но небо продолжало быть светло-розоватым, к горизонту напоминая радугу. Намикадзе видел, как разноцветные полосы выливались в фиолетовую окантовку горизонта… Заходы и восходы в этой стране были прекрасны, даже прекраснее, чем в Конохе. Нина ушла в баню, через пару часов должен вернуться с работы её отец, а подросток читает в интернете очередную статью про современное оружие, но пока с трудом вникает в прочитанное, потому что его мысли совершенно о другом. И ему ужасно не нравится то, что он не может сосредоточиться, но вместе с тем так приятно думать о ней. О том, что сегодня она ему действительно доверилась, рассказав так много о себе. Стоило ли её сегодня еще вызывать на откровенный разговор? Намикадзе вздохнул, решив, что на сегодня достаточно. Его наставница не спала прошлой ночью, так пусть выспится этой.
– Твоя очередь купаться.
– С улыбкой сообщила Нина, вошедшая в комнату. Закутанная в теплый махровый халат, она вытирала мокрые волосы полотенцем. От неё пахло шоколадным гелем для душа и ромашковым шампунем, который она готовила сама. Минато встал из-за стола, кивнув и собравшись выйти из окна, но оклик наставницы заставил его замереть.
– Минато… у меня к тебе одна просьба…
– Да?
– Намикадзе обернулся, улыбаясь девушке. Она замялась, отведя взгляд. Нина не привыкла кого-то о чем-то просить, в смысле просить об услуге. Если человек обязан делать это в силу своей профессии, то она просит человека выполнять свою работу без всякого стеснения или дискомфорта. Но сейчас она просила именно об услуге, о помощи, о… Юный шиноби нахмурился, не понимая причины заминки наставницы. Но уже каким-то шестым чувством он понимал, что просьба ему не понравится.
– Я… научи меня искусству шиноби.
– Со вздохом, покраснев (хотя её щеки и так были красными после бани), попросила Нина. Минато понял, что прямо сейчас ничего не может сказать. У него просто нет слов, только бесконечное удивление. Повисло неловкое молчание, не прерываемое никем из них. Лишь всё та же надоедливая кукушка пела в лесу. Ку-ку. Ку-ку. Ку-ку…
Комментарий к 8 глава
Очень жду ваших отзывов =)
========== 9 глава ==========
Минато сидел в парилке на полке и смотрел бессмысленным взглядом на печь. Чтобы в парилке стало жарче - нужно поливать нагретые камни водой. Плеская на них воду из ковша, Намикадзе смотрел, как вода быстро испаряется с громким, словно протестующим, шипением, обращаясь в горячий почти видимый пар. И от каждой капли, попавшей на камни, в помещении становилось жарче. Сейчас же парилка почти остыла, потому что Намикадзе давно не “поддавал пару”, как это называла девушка. А всё потому, что просьба Нины не выходила из головы. “Научи меня искусству шиноби” - такая простая, такая замечательная, такая… гражданская наставница просила Минато о том, о чем он сам никогда не задумывался. Подросток знал, что получив ранг джонина в будущем, обзаведется своей
Намикаде уже решил, что будет обучать свою наставницу. Потому что он не всегда сможет быть рядом с ней, а вот если она будет куноичи, то он сможет быть спокойным за неё и её безопасность.
Когда генин вернулся в комнату, в ней горела лишь настольная лампа, в свете которой лежала записка и стояла кружка с горячим мятным чаем. “Прости, это было слишком нагло с моей стороны. Забудь об этом, я погорячилась,” - красивым почерком Нины было выведено на клочке бумаги. Минато обернулся к двухъярусной кровати и тяжело вздохнул. Нина уже спала, судя по её спокойному и размеренному дыханию. Смяв записку в кулаке, Минато сел на стул, задумчиво смотря в стену. Его побег в баню выглядел просто отвратительно! Он заставил наставницу чувствовать себя неудобно, мучаться стыдом и чувством вины. Сам подросток сейчас чувствовал себя идиотом. Нужно было хоть что-то ей ответить, но она так шокировала его! Он просто не справился с эмоциями… Как часто он стал давать слабину и идти на поводу у чувств в обществе этой девушки? Частенько… Это вызывало опасения, но вместе с тем казалось таким естественным и понятным. Он не мог вести себя иначе с ней. Только не с ней…
Нина проснулась как и всегда рано. Солнце уже вставало, а небо за окном было бледно-голубым, точно слинявшим. Летом рассвет такой ранний… Девушка поднялась с кровати, бросив мимолетный взгляд на стол: записки не было, а вот чай остался не тронутым. Девушка поджала губы, ощущая какую-то тяжесть на душе. “Наверное, Минато обиделся,” - подумалось ей. Она покачала головой, вздохнув, и накинув легкий халат, покинула комнату. Расчесалась, умылась и отправилась готовить завтрак для отца. Привычные действия, доведенные почти до автоматизма, успокаивали и позволяли войти в своеобразный транс, в котором окружающий мир был далек от девушки. Существовала лишь она, её обязанность заботиться об отце и маленькая кухня, на которой она готовит.
После того, как Нина закрыла ворота за машиной отца, ей не очень-то хотелось возвращаться в комнату. На сердце было тяжело… может Минато уже убежал в лес? Девушка откинула все трусливые мыслишки, сжав кулаки. Она должна смело смотреть вперед и извиниться перед Минато лично! Не стоило так нагло вести себя и просить о подобном. Она была знакома с понятием военная тайна, да и понимала, что Намикадзе сейчас совершенно не до её обучения. Он тренируется сам, приспосабливается к этому миру и ищет возможность вернуться в свой. Куда там до обучения какой-то девушки… Нина грустно усмехнулась. Привычное чувство вины преследовало её с тех самых пор, как ушла мама. Девушка уже так сроднилась с этим чувством, что винила себя во всем, в чем можно и нельзя, в чем действительно виновата и в чем виноватой быть ну никак не могла. Этим чувством вины она пропиталась каждой клеточкой своего тела. Это чувство стало частью её личности. Казалось, что наравне с потребностью во сне и еде, у неё появилась потребность извиняться.
Минато сидел на подоконнике, свесив ноги в комнату, и, похоже, ждал её. Нина удивленно посмотрела на подростка, а тот, увидев её, поспешно встал на ноги и сделал несколько шагов в её сторону.
– Нина… - Начал было он, сжав кулаки и собираясь с силами, но девушка, мягко улыбнувшись, перебила его:
– Прости за вчерашнее, ты не обязан ничему меня учить. Ты голоден?
– Поспешно попыталась перевести разговор с неприятной темы Нина. У неё это не очень хорошо получилось, судя по тому, как Намикадзе нахмурился.