Политические сочинения
Шрифт:
Эти направления получили развитие в работах А.Н. Медушевского данного периода, посвященных становлению современной демократии. В новое время, – считал он, – в социальных отношениях происходят качественные изменения, связанные с переходом от традиционной общественной организации к новой, более рациональной, воплощенной в институтах гражданского общества и правового государства. Распад традиционного общества приводит к разрушению старых сословных перегородок, изменению положения групп и индивидов по отношению к власти. Этот процесс последовательно охватывает духовную, социальную и экономическую жизнь, радикально изменяя условия существования людей. Важнейшими его проявлениями в политической сфере становится утверждение демократических институтов власти и политических свобод. Однако, демократия выступает в его концепции как внутренне противоречивый феномен. С одной стороны, в результате ее становления (с введением всеобщих выборов в отдельных государствах Западной Европы и США к концу XIX – началу XX вв.), широкие массы населения, ранее являвшиеся лишь объектом политики, становятся ее субъектом. Впервые в истории они получают в таком масштабе возможность непосредственно влиять (через парламенты и политические партии) на политический процесс и даже принятие политических решений (что было немыслимо в предшествующую эпоху сословного строя и абсолютизма). С другой стороны, становление демократии сопровождается ростом противоречия между огромным влиянием масс на политический процесс и низким уровнем их общей и, особенно, политической культуры. Следствием этого стала угроза разрушения самой демократической политической системы, установление новой тирании, более жестокой, чем прежняя [513] . Особую актуальность эта проблема приобрела, однако, не в странах с развитыми демократическими традициями и институтами, а в тех регионах мира, которые
513
Медушевский А.Н. Демократия и тирания в новое и новейшее время // Вопросы философии, 1993. № 10. См. также: Medushevsky A.N. Democracy and Tyranny in Modern and Recent Times // Russian Studies in Philosophy (Liberalism in Russian Political Philosophy). Winter 1995. Vol. 33. № 3.
514
Медушевский А.Н. Политическая философия российского либерализма в сравнительной перспективе // Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы. М., РОССПЭН, 1999.
515
Медушевский А.Н. Проблемы современной демократии. Введение к кн.: Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М., РОССПЭН, 1997.
В этом контексте основными проблемами исследований А.Н. Медушевского стали: концепция правовой рационализации и модернизации общества, осуществляемой государством в условиях быстрых социальных изменений [516] ; существо изменений, возникших с переходом ко всеобщему избирательному праву [517] ; типология переходных политических режимов (различных моделей конституционной монархии и генетически связанных с ними современных форм правления) [518] ; значение политической теории либерализма при обосновании моделей разделения властей [519] и возможности выхода из социального конфликта не путем революции, а радикальных социально-экономических и политических реформ, целенаправленно осуществляемых государством; особенности идеологии и стратегии восточно-европейского либерализма [520] ; специфика программы русского либерализма и конституционного движения [521] , а также взгляды его ведущих представителей [522] .
516
Медушевский А.Н. Конституционный вопрос в России // Вестник МГУ, 1996. Серия 12, № 4–5; Конституционная модернизация // Конституция как фактор социальных изменений. М.,Центр конституционных исследований,1999; Он же. Стратегия конституционной революции в условиях социального кризиса // Либеральный консерватизм: история и современность. М., РОССПЭН, 2001; Он же. Политическая мысль и дискуссии 20-х годов ХХ века // Политическая наука. М., ИНИОН РАН, 2001. № 1.
517
Medushevsky A.N. Vom Untertan zum Staatsb"urger: Das russische Modell // Staats-b"urgerschaft in Europa. Hrsg. Ch. Conrad und J. Kocka. Hamburg, K"orber-Stiftung, 2001; Он же: Der Staat als juristische Person. Eine vergleichende Begriffsstudie zur Theorie des Staates // Diskurse der Personalit"at. Die Begriffsgeschichte der “Person” aus Deutscher und Russischer Perspective. Hrsg von A. Haardt und N. Plotnikov. M"unchen, Wilhelm Fink, 2008. S. 207–223.
518
Медушевский А.Н. Конституционная монархия в России в сравнительно-историческом освещении // Вопросы истории, 1994. № 8; Он же: Конституционная монархия в Европе, Японии и России // Общественные науки и современность, 1994. № 6; Он же. Конституционная монархия в Европе и России. Сравнительно-историческое исследование конституционных актов // Аnnali, Napoli, 1994; Он же. Переход от абсолютизма к конституционной демократии: технология власти // Технологии власти и управления в современном обществе. М., МГУ, 1999; Он же. Конституционная монархия в России: политический режим и проблемы типологии // Европейские монархии в прошлом и настоящем. М., Алетейя, 2001.
519
Медушевский А.Н. Идея разделения властей // Вестник РАН, 1994. Т. 64. № 1; Он же. Революция и диктатура: формирование правящего класса // Социологический журнал, 1995. № 4.
520
Медушевский А.Н. Макс Вебер и российский конституционализм // Отечественная история, 1992. № 2; Он же. М.Я. Острогорский и политическая социология ХХ в. // Социологические исследования, 1992. № 8 и 1993. № 1; Он же. Формирование социологической концепции П.А. Сорокина // Социологические исследования, 1991. № 12; Он же. Токвиль и российский политический процесс // Точное гуманитарное знание. Традиции, проблемы, методы. М., РГГУ, 1999; Он же: Об особенностях либерализма в России и странах Восточной Европы (Сравнительный анализ социальной программы) // Вестник МГУ, Сер. 12. 1993.
521
Медушевский А.Н. Конституционные проекты русского либерализма и его политическая стратегия // Вопросы истории, 1996. № 9; Он же. Конституционные проекты в России и их западные источники // Мир России, 1996; Он же. Генезис конституционной идеи в России // Судебник 1497 г. в контексте российского и зарубежного права XI–XIX вв. М., Парад, 2000.
522
Медушевский А.Н. Милюков: ученый и политик // История СССР, 1991. № 4; Он же. Концепция конституционных кризисов Милюкова // Милюков: историк, политик, дипломат. М., РОССПЭН, 2000; Ключевский и русский конституционализм // Ключевский: Сборник материалов. Пенза, 1995; Он же. Конституционный проект С.А. Муромцева // Источниковедение отечественной истории. М., ИРИ РАН, 1996; Он же. С.А. Муромцев // Русские либералы. М., РОССПЭН, 2001; Он же. Ф.Ф.Кокошкин и теория правового государства в России // Мир России, 1997. № 3 и др.
Место российского конституционализма в становлении современной демократии, его типология, тенденции развития и перспективы находятся в центре внимания фундаментальной книги А.Н. Медушевского – «Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе» (1998) [523] . В этом труде на большом фактическом материале новых источников и интернациональной литературы раскрывается проблема конституционализма как явления мирового и российского исторического процесса. Рассматривается становление современной демократии как социальной и политической системы и теории перехода от традиционного общества к массовому; механизм власти и типология форм правления в ходе крупнейших европейских революций; российская модель конституционализма в мировом политическом процессе. Фактически в работе обобщен весь опыт российского парламентаризма и конституционализма в сравнительно-историческом освещении. В центре исследования впервые оказалась крайне актуальная для России проблема перехода от авторитарных политических систем к демократическим. С этой целью автор представил сравнительный анализ основных европейских моделей политических систем при переходе от абсолютизма к различным типам конституционной монархии (парламентская монархия Великобритании, дуалистическая монархия государств Центральной Европы и монархический конституционализм Германской, Австро-Венгерской и Российской империй, а также Японии) и от них к основным формам современного демократического государства (парламентской, смешанной и президентской республики). Основное внимание уделялось раскрытию конфликтного потенциала трех основных компонентов российской политической системы – Государственной Думы, административной системы правительства и главы государства.
523
Медушевский А.Н. Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., РОССПЭН, 1998.
Российский конституционализм как целостный социальный феномен имеет, как показал Медушевский, свою типологию, особенности возникновения и альтернативные тенденции развития. Специфика данного феномена выявляется в ходе сравнительного анализа ключевой проблемы – перехода от абсолютизма к конституционным формам политического строя в странах с особой типологией развития, реализующейся в мировом социальном процессе нового и новейшего времени. Для российского конституционализма особенно характерны противоречия, которые присущи процессу модернизации: между правом и необходимостью быстрых социальных изменений; между нововведенными демократическими институтами и необходимостью концентрации власти для обеспечения направленности реформ; наконец, между классическими западноевропейскими конституционными моделями и автохтонными формами политического развития.
Практически ни одно традиционное общество на стадии модернизации, – констатировал исследователь, – не может избежать кризиса существующей правовой системы. Необходимая ломка старого права может быть осуществлена двумя путями – революцией и радикальной реформой. Различаясь между собой главным образом методами проведения преобразований, они, однако, сходны в своей цели – обеспечить соответствие политической власти характеру социальных перемен. Это достигается введением новой легитимирующей формулы и соответствующим изменением природы политического режима. Оптимальным вариантом является их полное соответствие друг другу. Однако в реальной политической ситуации революционных преобразований между ними часто возникает разрыв. Следствием этого становится появление переходных форм, неизбежно оказывающихся внутренне противоречивыми. В современной литературе они получают название «тоталитарной демократии», «нелиберальной демократии» или «имитационной демократии».
Для интерпретации особенностей конституционных моделей переходных периодов, Медушевский предложил ряд новых ключевых понятий – «реальный», «номинальный» и «мнимый» конституционализм [524] . В отличие от реального, номинальный конституционализм (примером которого выступают все советские конституции) – это система, где конституционная норма вообще не действует. Классические принципы либерального конституционализма в области власти – не закреплены. Конституция фиксирует неограниченную власть – диктатуру (которая сама по себе исключает конституционность). Это конституция – только по имени, в действительности данная система не имеет конституционных норм, сдерживающих власть. Она является выражением новых принципов легитимности (народный или классовый суверенитет) и авторитарных институтов правления (диктатура вождистской партии). Однако в ситуации переходного периода «реальный» и «номинальный» конституционализм представляют скорее исключение, чем правило. Наиболее часто встречается система, определяемая как «мнимый конституционализм», который включает элементы двух предшествующих идеальных типов. Мнимый конституционализм – это система, где конституция, с одной стороны, не является фикцией, но, с другой стороны, принятие политических решений выведено из сферы конституционного контроля. Это достигается: а) за счет очень больших правовых прерогатив главы государства; в) сохранения пробелов или лакун в конституции; и, как следствие, с) само заполнение этих пробелов зависит от реальной расстановки сил. Альтернатива разрешается как правило в пользу новой модификации авторитаризма. Эта диалектика мнимого и номинального конституционализма позволяет лучше понять логику развития российской политической системы в сравнительной перспективе [525] .
524
См. словарь терминов в кн.: Медушевский А.Н. Сравнительное конституционное право и политические институты. М., 2002.
525
Подробнее см.: Медушевский А.Н. Что такое мнимый конституционализм // Социологические исследования, 1994. № 2; Он же. Мнимый конституционализм как явление мировой политической культуры // Социологические исследования, 1994. № 4; Он же. Мнимый конституционализм // Вестник МГУ. Сер. 12. 1995. № 2–3; Он же. Российский абсолютизм в сравнительном освещении // Судьба двух империй: Российская и Австро-Венгерская монархии в историческом развитии от рассвета до крушения. М., РАН, 2006.
Для переходного периода от абсолютизма к правовому государству, как показал Медушевский, стадия мнимого конституционализма оказывается практически неизбежной. Можно сказать даже более обобщенно: мнимый конституционализм (в одной из его многочисленных форм) является своего рода закономерной стадией политической трансформации всякого традиционалистского авторитарного режима. Это объясняется разрывом декларируемых целей демократического переустройства и реальной практики политической борьбы. Однако, данная форма, как и многие другие формы переходного периода, существуют лишь в процессе политических изменений. Поэтому ее реальное социальное содержание может быть в принципе различным или даже диаметрально противоположным в зависимости от направления движения всей политической системы. Так, мнимый конституционализм может быть (и исторически является) переходом от абсолютизма к парламентской демократии. Однако, он может в других условиях означать обратное движение от парламентаризма к конституционной монархии или авторитарной диктатуре бонапартистского типа. Наконец, возможен и третий вариант, когда мнимый конституционализм является внешней формальной уступкой временного характера и в этом смысле означает переход от одной формы авторитарного правления (традиционного абсолютизма) к другой его форме (рационально организованной бюрократической монархии).
Данный теоретический подход позволил дать новую интерпретацию российского конституционализма как целостного исторического феномена нового и новейшего времени, реконструировать его историю от ранних истоков до текущих политических реформ. Политические и правовые дебаты периода Перестройки практически полностью игнорировали российскую конституционную традицию, начиная ее в лучшем случае с Манифеста 17 октября 1905 г., а то и просто – с конституционных реформ постсоветского периода. Между тем, эти события, – как считал А.Н. Медушевский, – стали завершением длительной истории складывания русской конституционной традиции. В трудах ученого история конституционализма начинает рассматриваться с первых проектов ограничения монархической власти, выдвинутых аристократической оппозицией еще в период абсолютизма XVIII и XIX вв., прослеживается особенно подробно в эпоху либерального конституционного движения конца XIX– начала XX вв., когда либерализм не только сформулировал политическую программу конституционных реформ, но и добился перехода от самодержавия к конституционной монархии, а затем демократической республике.
В результате исследований Медушевского, появилась возможность говорить о реальной преемственности русской конституционной традиции в течение трех столетий – от «кондиций» верховников и умеренных олигархических проектов Просвещенного абсолютизма, стремившихся основать российскую государственность на твердых началах законности, до конституционных и политических проектов Сперанского и декабристов, пытавшихся реализовать в России основные модели конституционного устройства Французской революции. От умеренных проектов октроированных сверху публично-правовых преобразований эпохи Великой реформы 60-х годов XIX в. – до целостной концепции создания правового государства в либеральных проектах периода первой русской революции начала ХХ в. Наконец, от крупнейшей попытки реализовать эти принципы в период подготовки и проведения Всероссийского Учредительного собрания – к конституционным преобразованиям в постсоветской России [526] . Проанализировав причины крушения либеральной модели конституционного устройства в ходе русской революции и последующий период советской диктатуры, автор анализировал постсоветский период конституционных преобразований, раскрывая трудности и перспективы современного конституционного движения.
526
См.: Конституционные проекты в России XVIII–XX вв. Документальная публикация. А.Н. Медушевский – составитель, автор вводной статьи и комментариев. М., ИРИ РАН, 2000. Новое издание этого труда: М., 2010.
В целом книга «Демократия и авторитаризм» давала острую и авторитетную оценку феномена конституционализма в России. Она очерчивала различные подходы к конституционализму в политической мысли и на практике, в разные периоды, показывая, как смещался баланс между авторитаризмом и либерализмом. Кроме того, она обсуждала важность конституционных процессов для обществ, находящихся в ситуации перехода и приводила к заключению, что посткоммунистические конституционные преобразования в России еще далеки от завершения. В качестве эмпирического ресурса, книга Медушевского и другие его труды данного периода предоставляли более длительный исторический взгляд, чем другие книги по этому предмету, а также шли дальше них в интерпретационном подходе, обеспечивая лучшее понимание русского конституционализма, его значения для других транзитарных обществ и того, в какой степени классическая модель западной демократии и конституционализма может быть эффективно реализована в других регионах мира.