Политические устремления Юлиуса Эволы

Хансен Х.

Необходимо сказать несколько слов о его концепции могущества, являющейся источником значительного непонимания, особенно при использовании в политической сфере.

Эту идею, которую Эвола усвоил из эзотерических учений, в особенности из тантры и даосизма, следует четко отличать от понятия «силы». «Могущество», напротив, утрачивает свою сущностную природу и не признается самоочевидным, когда вынуждено обращаться к материальным средствам, т. е. к «силе». Могущество должно функционировать как свой собственный «недвижимый движитель». По словам Эволы, эта метаконцепция предназначена для того, чтобы преодолеть и рационализм, и иррационализм, поскольку, с одной стороны, она прибегает к разуму, тогда как с другой – благодаря могуществу происходит возвышение к свободе, реализации и изначальному бытию. В «Очерках о магическом идеализме» Эвола пишет:

«Теперь становится понятно, почему Лао-цзы из глубин своего осознания приписывает совершенному человеку качества «пустоты» и «небытия», и как мудрец может говорить, что у каждого существа есть его первичная основа в небытии… Также ясно, почему обычно неправильно трактуемое понятие майи в тантре означает иллюзию, но, кроме того, и творческое могущество. И, наконец, понятно значение высшего тела Будды, Дхармакайи, определяемого как принцип несуществования, каковой являет собой фундамент всей реальности». [103]

103

Julius Evola, Saggi sull'Idealismo Magico, Todi, Rome, 1925, p. 123.

Конец ознакомительного фрагмента.