О дайте мне забыть туманы и метелиВ затишье и тепле на взморье голубомИ в глубине долин, как в мирной колыбели,С улыбкой задремать невозмутимым сном,Чтоб там, на севере, под грохот снежной вьюгиЯ мог припоминать во мгле моих ночейМой тихий уголок, мой сад на дальнем югеВ сиянье золотом полуденных лучей,И дремлющий аул, где – тихо и безлюдно,Крутых, лесистых гор утесистый обрыв,И в зелени холмов, как в рамке изумрудной,Роскошной бирюзой сверкающий залив.
1883
Молитва природы
На бледном золоте померкшего заката,Как древней надписи причудливый узор,Рисуется черта темно-лиловых гор.Таинственная даль глубоким сном объята;И все, что в небесах, и все, что на земле,Ни криком
радости, ни ропотом страданьяНарушить не дерзнет, скрываяся во мгле,Благоговейного и робкого молчанья.Преобразился мир в какой-то дивный храм,Где каждая звезда затеплилась лампадой,Туманом голубым струится фимиам,И горы вознеслись огромной колоннадой;И, распростерта ниц, колена преклонив,Как будто таинство должно здесь совершиться,Природа вечная, как трепетная жрица,Возносит к небесам молитвенный призыв:«Когда ж, о Господи, окончится раздорЗа каждый клок земли, за миг существованья,Слепых и грубых сил ожесточенный спор?Пошли мне ангела любви и состраданья!..Не Ты ли создал мир, Владыка всемогущий,Взгляни, – он пред Тобой в отчаянье поник, —Увы, не прежний мир, не юноша цветущий,А дряхлый и больной измученный старик!..»Тысячелетия промчались над вселенной...О мире и любви с надеждой неизменнойПрирода к небесам взывает каждый день,Когда спускается лазуревая тень,Когда стихает пыл и гром житейской битвы,Слезами падает обильная роса,Когда сливаются ночные голосаВ одну гармонию торжественной молитвыИ тихой жалобой стремятся в небеса.
1883
«Если розы тихо осыпаются...»
Если розы тихо осыпаются,Если звезды меркнут в небесах,Об утесы волны разбиваются,Гаснет луч зари на облаках, —Это смерть,– но без борьбы мучительной;Это смерть, пленяя красотой,Обещает отдых упоительный —Лучший дар природы всеблагой.У нее, наставницы божественной,Научитесь, люди, умирать,Чтоб с улыбкой кроткой и торжественнойСвой конец безропотно встречать.
1883
Вечер
Посвящ<ается> С. Я. Надсону
Говорят и блещут с вышиныЗарей рассыпанные розыНа бледной зелени березы,На темном бархате сосны.По красной глине с тощим мохомБреду я скользкою тропой;Струится вечер надо мнойБлагоуханным, теплым вздохом.Поникнув, дремлют тростники;Сверкает пенистой пучиной,Разбито вдребезги плотинойСтекло прозрачное реки.Колосья зреющего хлебаГлядят с обрыва на меня;Там колья ветхого плетняЧернеют на лазури неба...Уж пламень меркнувшего дняБледней, торжественней и тише;Он поднимается все выше,Он охватил своим огнемВ деревне бедной над холмомДве-три соломенные крышиИ стадо желтое утят,И лужу в колеях дороги,И темно-бронзовые ногиТолпы играющих ребят…И перед смертью кроткий взгляд,О день, кидаешь ты с любовьюНа беспредельные поля,И, мнится, чей-то знойной кровьюОблиты небо и земля…Погибший день, ты был ничтоженИ пуст, и мелочно тревожен;За что ж на тихий твой конецСамой природою возложенТакой блистательный венец?
1884, Сиверская
Южная ночь
О ночь полуденного края,Полна ты мощной красотой,По небу тихо пролетаяНад очарованной землей.Горя, как жемчугом, звездами,Ты ароматом облита,Прозрачно синими тенямиТы, словно дымкой, обвита;И, как над зеркалом, склоняясьНад гладью моря голубой,Залюбовалась ты собой,Нарядом пышным облекаясь...Скажи, богиня, для когоТы в ризы брачные одета?Ты ждешь ли друга своего,Порфироносного рассвета,Чтоб, полон дерзостных надежд,Он, как дрожащими устами,Твоих лазуревых одеждКоснулся алыми лучами;Чтоб лучезарный юный богС тебя покров сорвал, ликуя,И тело смуглое зажегМогучим зноем поцелуя;Чтоб, вся бледнея, вся дрожа,Ты отдалась ему мятежно,Как вешний цвет фиалки нежной,Благоуханна и свежа;Чтоб ты, с улыбкой тихо таяПод лаской утра и тепла,О ночь, вакханка молодая,В объятьях солнца умерла!
1884
«И вот опять проносятся, играя…»
И вот опять проносятся, играя,Как вереница чудных снов,По небесам ликующего МаяГряды жемчужных облаков;Нам вечно мил привет его коварный;А между тем уж сколько раз,Обворожив улыбкой светозарной,Весна обманывала нас!Но что мне в том: пускай за призрак счастьяПогибло тысячи людей,Купив ценой угрюмого ненастьяТепло и ласку вешних дней, —На этот раз так глубоко и ровноЛазурью блещет свод небес,И очи звезд мерцают так любовно,Так нежно зелен юный лес,Что, все простив, я должен им поверить,К природе кинувшись на грудь:Ей наконец наскучит лицемерить,Ей будет стыдно обмануть...Я так устал в цепях моей неволиИ в долгой медленной борьбе, —Нет, не прошу, но, как законной доли,Я счастья требую себе:О светлый Май, пока еще не поздно,Ты мне не вправе отказать —Меня хоть раз, как жертву смерти грозной,Цветами жизни увенчать!
Май 1884
В полях
Зданья, трубы, кресты колоколен —Все за мной исчезает вдали;Свежий воздух – прозрачен и волен,Напоен ароматом земли.И скользят, как жемчужная пена,Облака из-за дальних холмовНад стогами пахучего сена,Над каймой темно-синих дубров.И стада отдыхают ленивоНа душистом ковре муравы;Над болотами стаей крикливойИз высокой и влажной травы,Где блестят бирюзой незабудкиПод огромным листом лопуха, —Подымаются дикие утки...Чуть доносится крик петуха,И дымок деревушки далекойУлетает в безбрежный простор,Что подернут слегка поволокой,Как мечтательный, вдумчивый взор.Все вокруг для меня так знакомо,Словно путник из чуждых краев,Я вернулся под родственный кровВечно милого, старого дома.И лучи светозарного дня,Чистоты целомудренной полны,В мою грудь проникают, как волны,Как поток голубого огня,Чтоб ее с вышины безграничнойЦелым морем сиянья облить,Чтобы душу от пыли столичнойМне струями лазури омыть.
1884
Усни
Уснуть бы мне навек, в траве, как в колыбели,Как я ребенком спал в те солнечные дни,Когда в лучах полуденных звенелиВеселых жаворонков трелиИ пели мне они:«Усни, усни!»И крылья пестрых мух с причудливой окраскойНа венчиках цветов дрожали, как огни.И шум дерев казался чудной сказкой.Мой сон лелея, с тихой ласкойБаюкали они:«Усни, усни!»И убегая вдаль, как волны золотые,Давали мне приют в задумчивой тени,Под кущей верб, поля мои родные,Склонив колосья наливные,Шептали мне они:«Усни, усни!»
1884
На высоте
Как бриллиантовые скалы,Возносит глетчер груды льдин —Голубоватые кристаллыКаких-то царственных руин.И блещут – нестерпимо ярки —Из цельной глыбы хрусталяЗубцы, готические аркиИ безграничные поля,Где под июльскими лучамиИз гротов тающего льдаГрохочет мутными струямиБледно-лазурная вода.А там вдали, как великаны,Утесы Шрекгорна встаютИ одеваются в туманы,И небо приступом берут.И с чудной грацией повисли,Янтарной дымкой обвиты,Полувоздушные хребты,Как недосказанные мысли,Как золотистые цветы.
1885, Юнгфрау
В Альпах
Я никогда пред вечной красотоюНе жил, не чувствовал с такою полнотою.Но все мне кажется, что я не на земле,Что я перенесен на чуждую планету:Я верить не могу такой прозрачной мгле,Такому розовому свету;И верить я боюсь, чтоб снеговой обвалТак тяжело ревел и грохотал,Что эти пропасти так темны,Что эти груды диких скалТак подавляюще огромны;Не верю, чтобы мог я видеть пред собойТакой простор необозримый,Чтоб небо вспыхнуло за черною горойСеребряной зарей —Зарей луны еще незримой,Что в темно-синей вышине —Такая музыка безмолвия ночного,И не доносится ко мнеВ глубокой тишинеНи шороха, ни голоса земного:Как будто нет людей, и я совсем один,Один – лицом к лицу с безвестными мирами,В кругу таинственно мерцающих вершин,Заброшен в небеса среди пустых равнин,Покрытых вечными снегамиИ льдами дремлющих лавин...О, пусть такой красе не верю я, как чуду;Но что бы ни было со мной —Нигде и никогда, ни перед чьей красой —Я этой ночи не забуду.