Поломанный Мир
Шрифт:
Внезапно последняя капелька масла в фонаре израсходовалась, и язычок пламени на кончике фитиля погас. Стало темно, как и везде.
Одновременно с этим сквозь толщу размышлений краем уха Альдред услышал предательский скрип позади: старые половицы выдали приближение грузного тела.
Всё внутри нарушителя сжалось. Однако ни единый волосок на его голове не дрогнул: он не смел подать вида, что заметил сторожа.
От этого напрямую зависела жизнь Альдреда. Руки он держал на столе – смотритель не мог их увидеть.
Пальцы незаметно скользнули в сумку, сцепились на бутылочном горлышке.
Альдред прислушался.
Бородач всячески пытался не выдать своё присутствие. Но это было невозможно, если он хотел умертвить незваного гостя.
С собой он тащил некий увесистый предмет: кувалду или скорее топор.
Ему нужен был один точный удар, чтобы обезвредить нарушителя. Один широкий замах.
Флэй подстерег момент, когда услышал, как лезвие всё-таки топора впервые разрезало воздух. Именно тогда он резко развернулся, вынимая бутылку.
Метил туда, где ориентировочно должна была находиться физиономия Гоффредо.
Не прогадал: на долю секунды заросшее лицо сторожа действительно мелькнуло перед его глазами. Флэй тут же закрыл их. Очень вовремя.
Силы, вложенной в удар, оказалось достаточно, чтобы основание бутылки вдребезги разбилось об голову смотрителя имения.
Красное сухое растеклось по лицу, закапало на пол. Осколки побросало врассыпную.
Частицы стекла впивались в кожу, кровя её, застревали в бороде, некоторые просто оцарапали щёки и нос.
Быть может, и вовсе попали в глаза, чего в отношении себя Флэй допустить не мог никак.
Гоффредо ошеломило, он пошатнулся, отчего и атака его сошла на нет.
Терять время почём зря было бы опрометчиво. Поэтому Флэй тут же воспользовался распустившейся «розочкой».
Он со всей дури, как умалишённый, пырнул ей сторожа, нанеся пару колотых ран в брюхо. Как если бы разбитой головы и микропорезов было мало!
Так там стекло и осталось.
В суматохе, гонимый лишь желанием выжить и одолеть смотрителя, Флэй даже не заметил, что за минувшие пару мгновений бородач не произнёс ровным счётом ни звука.
Пользуясь его замешательством, он нырнул ему под мышку: хотел юркнуть в гостиную, где простор, сервант и вазы сыграли бы только на руку.
Но не тут-то было. Из-за головокружительной боли ноги уже не держали Гоффредо.
И всё же, сторож из последних сил не желал отпускать незваного гостя так просто. По меньшей мере, Барбин бы ему не простил этого.
Тем более, что муки возожгли в нём ярость, жажду расквитаться. Падая, он ухватил Киафа за ногу, дёрнул на себя, заставляя того рухнуть и чуть пропахать дощатый пол своей физиономией.
Альдред ухнул. В глазах у него заплясали мириады звёзд. Начало мутить. Поддаваться слабости тела было нельзя: он прекрасно помнил о топоре, пустить в ход который сторож мог в любой момент.
Стиснув
На пол хлынула кровь, казавшаяся чёрной в свете выглянувшего месяца.
Он помнил мародёров, которые его осадили во дворе-колодце. Как их глава верещал, получив роковое увечье. Этому – хоть бы хны. Лишь скорчился, разинув рот, но оттуда не донеслось и комариного писка.
Чуть приглядевшись, Альдред выпучил свои и без того огромные глаза: на месте, где у любого человека был язык, просто зияла полость. Значит, это плата за роль герцогского приближенного?
Тень жалости пала на ключника, на Освальдо Барбина – презрения.
Не просто так он нахваливал этого Гоффредо за, казалось бы, стальные нервы. Наоборот, сам феодал постарался над своим слугой, подавил его волю, сделал послушной марионеткой, которая лишнего никому не сболтнет, как ни старайся.
Едва ли это личность в привычном понимании – калека, физически и духовно.
Методы Священная Инквизиция подчас использовала схожие.
Впрочем, на жалость у Флэя недоставало времени. Опасность висела над шеей мечом. Даже секунда промедления могла стоить жизни. Хватка амбала ослабла.
Более того, боль настолько овладела несчастным сторожем, что он отпустил топор.
Шальная мысль проскользнула в разум Киафа. Он ясно видел, полученных ранений оказалось недостаточно, чтобы здоровяк пал замертво: уж больно толстая шкура, крепкая грубая плоть.
Сколько ни тыкай кошкодером, пока не вытечет вся кровь, не издохнет. Здесь был нужен ещё один, тяжелый удар, который бы в миг поставил точку в истории жизни бедного Гоффредо.
Взгляд Альдреда упал на колун, который так и манил ублажить внутреннего убийцу. Наблюдая за происходящим, чётко понимая, о чём думает наследник, Сокофон замер в возбуждении.
Ещё чуть-чуть. Ещё немного…
Немой смотритель распластался на полу, лишь слегка похрипывая. Рука его ёрзала в луже крови. Выглядел он так, будто совершенно потерял ориентацию в пространстве.
И всё равно, как зачарованный, ключник изо всех сил пытался подняться на ноги. Воздать незваному гостю по заслугам.
Рывком, едва ли отдавая себя отчёт в собственных же действиях, Альдред убрал кацбальгер и бросился к топору. Его руки коснулись древка.
В этот момент на него и накинулся Гоффредо. Встав на колени, он больно вцепился в его предплечья. Кровь ключника грела кожу сквозь намокшую ткань сорочки.
Только сейчас, за миг, тет-а-тет, он смог разглядеть физиономию мученика во всей красе. Лицо, красное от вина и крови, было местами изрезано и напоминало свёклу.
Его перекосило от боли и ненависти. Волосы на месте ушиба примялись и напитались влагой.