Порочные занятия
Шрифт:
Здесь уже стоит несколько белых фургонов, которые, я думаю, были припаркованы с ночи. Прежде чем я успеваю задаться вопросом, почему у них у всех одинаковые номерные знаки, мой желудок урчит.
Теперь я жалею, что не съела жирный завтрак.
— В «Уирли» подают еду?
— Банч-меню есть на их веб-сайте, — говорит Аксель.
Я бросаю сумку на колени, готовая включить телефон, когда менеджер открывает заднюю дверь зала и приглашает войти.
Аксель, Эрик и Ингрид начинают заносить инструменты в зал, а Шарлотта берет пару сумок с одеждой,
Я тянусь за гитарой, но Вир кладет руку мне на плечо.
— Феникс, можно тебя на пару слов?
— Что случилось? — поворачиваюсь, чтобы встретиться с его обеспокоенным взглядом.
— То, что я сказал на днях, — он делает глубокий вдох, выглядя так, будто вот-вот начнет отрепетированные извинения.
— Я не обиделась, — выпаливаю я, прежде чем он успевает закончить предложение. — У меня просто был дерьмовый день, и то, что я сказала, прозвучало слишком резко.
Один из фургонов позади нас открывает двери. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что из машины выходит парень в грязном белом комбинезоне, похожий на маляра или декоратора.
Повернувшись к Виру, я натянуто улыбаюсь ему.
— Серьезно, не беспокойся о…
Между нами проносится маляр и хватает Вира.
Я оборачиваюсь.
— Что Вы делаете?
Он игнорирует меня и продолжает идти к своему фургону.
Мой пульс подскакивает, посылая прилив крови в конечности. Я беру футляр для гитары и с удовлетворительным треском замахиваюсь им над головой мужчины.
— Блять, — рычит он.
Сильные руки обвивают меня за талию и отрывают от земли.
— Помогите!
Огромная рука зажимает мой рот и заглушает крик.
— Что делать с ней? — спрашивает мужчина.
— Забирай.
Из второго фургона выходит еще одна пара мужчин, каждый с оружием. Мой желудок подпрыгивает, и я перестаю сопротивляться. Одно дело бороться со случайным человеком, но это не может быть совпадением.
Воскресное утро.
Изолированное парковочное место.
Оружие.
Нет, это нападение преднамеренное, и я полагаю, что целью является Вир. Я сжимаю сумку под мышкой, надеясь, что никто не догадается проверить у нас мобильные телефоны.
Потому что, как только нас закроют в кузове этого белого фургона, я отправлю наши координаты в полицию.
Глава 42
МАРИУС
Я на девяносто пять процентов убежден, что анонимное сообщение Квинн Виру Бестлэссону о том, что его отец вот-вот должен приехать, не дошло, иначе несчастный мальчик решил бы поддаться требованиям семьи и принял бы участие в воскресном обеде.
Остальные пять процентов я оставляю на то, что «оловянные солдатики» нашли способ сбежать из
Возможно, к лучшему, что я иду на воскресный обед с Одином, его братом деканом Уэстмором и остальными преподавателями.
Если моя оптимистичная оценка верна, то пребывание здесь будет железным алиби.
Каждый сотрудник, обучавший именитого племянника, стоит у входа в большой зал университета, оформленный по образцу фойе отеля викторианской эпохи, с огромной стойкой администратора из красного дерева и черно-белыми плиточными полами. Потолок украшают латунные люстры.
Мы выстроились в линию, как в эпизоде «Аббатства Даунтон», когда слуги приветствовали своего хозяина, вернувшегося из долгого путешествия.
Дверь со скрипом открывается, и один из охранников просовывает голову.
— Мистер Уэстмор, прибыли господа Бестлэссоны.
Услышав объявление, декан вытирает обильное количество пота со лба. Я смотрю вперед, изображая безразличие. Один — самый опасный человек в Великобритании. Последнее, что мне нужно, это его внимание.
Дверь открывается, и внутрь входят две фигуры.
Один — суровый мужчина лет сорока с острым взглядом и еще более острыми скулами. Для человека с такой огромной властью в преступном мире он одет скромно, в угольно-серый костюм и белую рубашку, больше подходящие для утра в местной церкви.
Его брат, с другой стороны, выглядит как минимум на десять лет моложе, с менее резкими чертами лица и каштановыми волосами древесного цвета без намека на седину. Отец Вира одет в черный костюм, который я бы, пожалуй, надел, совершая убийство.
Дин Уэстмор идет рядом с братьями, заикаясь и бормоча приветствие. Если бы мне пришлось рискнуть предположить, я бы сказал, что этот человек либо задолжал семье Бестлэссонов нечестивую сумму денег, либо он стал жертвой шантажа.
— Где мой сын? — спрашивает младший из пары.
Декан откашливается.
— Я послал сотрудников службы безопасности посетить его апартаменты в доме основателей.
Уил Бестлэссон одобрительно хмыкает и идет в столовую.
Это просторный зал с белым мраморным полом и черной мебелью с гравировкой из сусального золота. Изысканные люстры обеспечивают освещение несмотря на то, что из высоких арочных окон проникает достаточно солнечного света.
Один фыркает.
— Вот на что ты тратишь наши деньги?
— Декор был подарком мистера Белуса, — отвечает декан.
Один и Уил обмениваются взглядами, и по этому взгляду я могу сказать, что договор между главными семьями — единственное, что сдерживает пренебрежительные комментарии об «Уране».
Каждый из них сидит на противоположных концах стола, а декан Уэстмор жестом показывает нам, чтобы мы заняли свои места.
— Профессор Сегал, — говорит он. — Пожалуйста, присоединитесь ко мне и присядьте рядом с почетным гостем.
Я скорее сел бы рядом с доктором Раринг, но на моем лице появляется маска профессионализма.