Портрет смерти в полный рост

Волошина Ольга

Незаметно я добралась до родной конторы, прошла через просторный холл мимо охранника Авдея. Верзила охранник лениво оглядел меня сквозь полуопущенные ресницы, ещё более лениво пожал широченными плечами и сонно процедил сквозь крепкие крупные зубы:

– Здра-аст, Ксен Владим, – и тяжко вздохнул, подавленный неимоверными усилиями, потраченными на сию длинную речь. Авдея сосватала на роль охранника наша новоявленная секретарша тётя Шура. Я робко заметила, что имя у него больно уж своеобразное, на что Шура резонно возразила:

– Зато внешность у него солидная. Как есть громила! Да ещё у него разрешение на ношение

оружия имеется.

Последний аргумент оказался решающим в пользу Авдея. Какое оружие он имеет право носить и умеет ли им пользоваться, мы выяснять не стали. Так сильно нас поразил вид Авдея: два метра роста, килограммов девяносто сплошных мышц, пудовые кулаки, которые он редко разжимал, широкий, немного скособоченный боксерский нос… Пожалуй, до оружия тут и в самом деле не дойдёт в случае чего…

Кроме того, Авдей был категорическим противником газированной воды и разнообразных вредных для здоровья подслащённых напитков, что тоже свидетельствовало в его пользу. И вообще, поскольку мужик он был крупный, и выражение лица имел свирепое, на клиентов производил неизгладимое впечатление.

Еще для охраны был приобретен отказной доберман по кличке «Вход – рубль, выход – два». Однако он долго переживал предательство прежних хозяев, а потом воспылал нежной любовью ко всем окружающим, так как решил, что от него отказались именно за свирепый нрав. А мы теперь имели самоперевоспитавшегося добрейшего пса. Доберман откликался на имя Вася, данное ему Авдеем и не отходил от охранника ни на шаг. Вот и теперь огромный и незлой Вася мирно дремал под столом возле Авдея.

Дверь направо, ведущая в Аринину компьютерную фирму, была открыта. Оттуда вышел дюжий мужик с двумя огромными коробками в руках и, тяжело отдуваясь, прошёл к выходу. Дела идут, однако, как им и положено. Левая дверь под строгой вывеской: «Детективное агентство «АриКс», – была плотно закрыта. Но и у нас сидел клиент, вернее клиентка, судя по звукам из-за двери. «Когда же они, наконец, появятся?» – донесся до меня резкий срывающийся женский голос. Тётя Шура отвечала ей спокойно и негромко, я распахнула дверь и услышала конец фразы:

– …Теперь уже можно будет решить. А вот и Ксения Владимировна, наш ведущий эксперт-криминалист, – находчиво произвела меня секретарь-референт в подходящую должность.

Тётя Шура, как всегда, на высоте. Я распрямила плечи, смахнула со лба прилипшую челку, – красивее она от этого не стала, но в глаза лезла уже гораздо меньше, – и продефилировала к своему столу почти твёрдым шагом. Бросив под стол спортивную сумку, я плюхнулась на стул и официальным тоном спросила:

– Что тут у вас случилось? Вы уже рассказали Александре Фёдоровне о своей проблеме или ещё не успели?

Клиентка растерялась и только молча хлопала ресницами. Вместо неё ответила Шура:

– У Инессы Станиславовны проблема с сыном. Мальчику двенадцать лет, он всегда был спокойным и не доставлял родителям особых хлопот. Но в последнее время стал каким-то раздражительным, нервным. Чего-то боится, куда-то исчезает. Пробовали выяснить, где он бывает, пытались следить за ним, так он замечает родителей сразу же, кричит на них и сбегает.

Слушая обстоятельный доклад тётки Шуры, я украдкой разглядывала заявительницу. На Инессу, тем больше Станиславовну она тянула слабо: какая-то хлипкая, хоть и приличного роста, с растрёпанной причёской и небрежно подкрашенными глазами. Элегантный костюм сидел на ней неловко и как-то жалко. Впрочем, неизвестно, как бы я сама выглядела, если бы с моим сыном такое случилось.

– Я тут все записала: адрес домашний, телефоны – домашний и сотовый, адрес школы. Имена приятелей, – продолжала Шура, заглядывая в свой солидный регистрационный журнал. – Мальчик уходит почти всегда от станции метро «Белорусская» по Грузинскому валу, сворачивает в сторону Тишинской площади и исчезает. Да и туда дойти удалось всего два раза: один раз Инессе Станиславовне, второй раз Владимиру Георгиевичу, супругу Инессы Станиславовны.

Я одобрительно кивала во время этого первого следственного отчёта, клиентка Инесса тоже согласно хлопала ресницами, подтверждая всё сказанное.

– Да вот ещё школьное расписание я записала. А фотографии мальчика у Инессы Станиславовны с собой не оказалось, но она принесет её сегодня же.

Шуре просто цены нет, как это нас тётя Паша вовремя надоумила. Точно придется повышать её в должности до старшего детектива. Да и младших детективов пора набирать в штат. Где только их берут, ума не приложу.

– А к тому времени и младшие детективы с объектов вернутся, – закончила тётя Шура, словно читая мои мысли.

Дамочка удалилась за фотографией отбившегося от рук отпрыска, я перевела дух. Пойду, пожалуй, сварю кофе на кухне.

– Да ты сиди, Ксюш, кофе я тебе сама сварю, – опять угадала мои мысли Шура. Впрочем, по моей физиономии их нетрудно было прочитать. Мысль о кофе была единственной, которая на ней отражалась.

Я уже допивала крепкий и ароматный напиток, когда Шура серьёзно распорядилась:

– Теперь дуй домой, Ксюшенька, прими душ, переодевайся – и назад. Клиенты ведь думают, что мы работаем круглосуточно, как в американских книжках описывают. Обижать заказчика не след. А домой мы до двенадцати с тобой доберемся. Выспаться как раз успеем, и с самого утра – за дело.

С утра, не слишком раннего, в школу-то сынок Инессы обязательно пойдет, хоть на пару уроков. Не забыть бы изучить школьное расписание на завтра.

***

Коля Савельев, непутёвый сынок нашей клиентки, оказался рыжим тощим подростком с хитрым выражением на конопатой рожице, запечатлённой фотографом-любителем на маленьком, но чётком снимке. Да уж, такого в толпе не потеряешь. Если, конечно, ушлый пацан не знает агента в лицо.

Мамаша Савельева отсчитала четыре тысячи рублей в качестве тридцатипроцентного аванса за услугу, означенную в прейскуранте как «выслеживание объекта в городских условиях пониженной степени опасности с целью сбора информации и выявления контактов». Над этим прейскурантом мы с Ариной корпели целую неделю и чрезвычайно гордились сим образцом официозно-конторской прозы.

Шура выписала квитанцию на специальном бланке, аккуратно пришлёпнула бумажку печатью и протянула Инессе:

– Вот, держите! И не сомневайтесь, наши сотрудники выяснят всё о вашем мальчике в самые кратчайшие сроки.

Унылая мамаша кивнула головой и, пробормотав на прощание что-то невнятное, поплелась к выходу.

Как только за клиенткой закрылась дверь, тётка Шура резво вскочила со своего вращающегося кресла и затрясла пачечкой полученных от Инессы пятисоток над мебелью, техникой и прочими предметами офисного интерьера, приговаривая: