Порубежная война
Шрифт:
О моей жизни: я учусь, учусь и учусь, вот уже десять лет, но мне по-прежнему все интересно, и чем больше я познаю, тем более отчетливо вижу, как мало я знаю об этом мире и об окружающих людях.
Кстати, кроме уже упомянутого Николая Коперника у меня появился еще один новый замечательный друг — наш земляк, который тоже учится здесь вместе со мной медицине. Это князь Михаил Глинский, но я не знаю, зачем ему медицина — в свои двадцать лет он прирожденный воин, забияка, великолепный фехтовальщик и сам император Максимилиан удостоил его рыцарского титула. Мы с ним очень подружились и, возможно, через год после окончания медицинского курса, мы вернемся на родину в наше Великое Литовское княжество вместе. Я думаю, что князь Михаил станет великим, славным воином и совершит множество замечательных подвигов. Его гороскоп, составленный Коперником, подтверждает не только это, но даже предрекает, что он породнится с некой правящей династией, а сын его племянницы станет великим и кровавым монархом, которого будут именовать Грозным. Правда, пока, у него еще нет никакой племянницы! Его сопровождает очень трогательный старик — учитель и воспитатель, немец по имени Ганс Шлейниц, который в начале казался мне добродушным седым чудаком и не более. Но когда в какой-то уличной внезапно вспыхнувшей стычке — обычное вечернее развлечение подвыпивших студентов, — где его оскорбили, он вдруг выхватил свой меч и легко разогнал целую банду юных насмешников, которые с позором бежали, не нанеся старому воину ни одной царапины, — я понял что это все еще грозный противник!
Так что, дорогая сестрица, как видишь, я живу весело, разделяя время между учебой, веселыми студенческими пирушками и мимолетными романами со здешними очаровательными красотками.
Однако, в нашей судьбе, как судьбе всех близнецов, есть много схожего. Я все жду, ищу и не могу встретить ту единственную женщину, которую вижу иногда в своих снах и мечтах и которая должна сделать меня счастливым… Встречу ли я ее когда-нибудь?..
Обнимаю тебя с теплотой и нежностью,
твой всегда любящей тебя братец Иван.
Тайнопись Z
От Симона Черного
Москва
23 августа 1489
Елизару Быку в Рославле
Во имя Господа Единого и Вездесущего!
Дорогой друг!
Очень рад, что наши мнения совпали!
Думаю, ты совершенно прав, предположив, что никакой попытки отравления не было, а все это лишь ловко подстроенная ловушка для Саввы.
До сих пор считалось, что последний раз его видели вечером, когда он ушел в свою коморку. Но мне удалось отыскать одного стражника, который нес караул ранним утром следующего дня, и он готов поклясться, что видел скомороха, идущим вместе с Великой княгиней на рассвете в сторону строящейся Кремлевской стены.
Однако, строители, которые полчаса спустя поднялись на стену, все как один утверждают, что Великая княгиня Софья была там одна…
У меня есть одно страшное подозрение, но думаю, что никогда не удастся найти ему подтверждение. Чрезвычайно умна, хитра и коварна Софья!
Она по гороскопу — Телец и именно от Тельца согласно предсказаниям Ивана Любича будет исходить опасность.
Пророчество гороскопа дает, впрочем, шанс избежать опасности, если уберечь наследника престола от, как там написано, любых приглашений со стороны Тельца.Тогда, возможно, злой рок отступит.
Я велел справляться о датах рождения всех, кто имеет доступ к наследнику престола, чтобы уберечь его от контактов с любыми Тельцами.
Если для тебя это не будет затруднительно, прошу повременить со свадьбой хотя бы до весны. Наш герой начал действовать и, кажется, добился первых успехов. Думаю, что в любой момент возможна детальная проверка в Рославле, действительно ли он тот, за кого себя выдает, а поэтому останься пока холостяком с любимым приемным сыном — наследником огромного состояния.
Я думаю, у нас все получится.
Во славу Господа Единого и Вездесущего
Симон Черный.
Глава вторая
АРГАННЫЙ ИГРЕЦ
15 января 1490 года у дворянина Аристотелева и его супруги Ольги родился второй ребенок — дочь, которую решили наречь Прасковьей.
На крестины съехались все родственники, близкие друзья и знакомые. Андрон горячо приглашал Медведева с Анницей, но они извинились, сославшись на какие-то очень срочные дела, однако Андрон справедливо предполагал, что Медведев не хотел встречаться с братьями Воротынскими, которые как ближайшие родственники, конечно же, на крестинах были. Встретившись с ними, Василий неминуемо поставил бы их в неловкое положение: как бы они смотрели ему в глаза — ведь, дав некогда публично обещание служить Москве, они снова переметнулись на литовскую сторону, хотя за это время, начались разногласия и между ними самими. С детства дружные, действующие всегда вместе, они сейчас, к удивлению Ольги и младших братьев, стали часто ссориться. Дошло едва не до драки, и все из-за воли покойного отца, согласно которой, земля между детьми была разделена несправедливо, как считали оба брата, а тут еще странным образом доля Ольги из-за Андрона отошла к Москве.
Андрон опасался, что, выпив на крестинах манинской водки, братья вовсе перессорятся и испортят весь праздник.
Но случилось иначе.
Братья веди себя на редкость дружелюбно, но праздник все равно оказался испорченным.
Когда гости сели за пиршественный стол, прискакал вдруг весь заметенный снегом гонец и вручил дворянину Аристотелеву грамоту непосредственно от его государыни Великой княгини Софьи. Княгиня вызывала своего дворянина к себе немедля, дав ему на сборы ровно столько времени, сколько понадобится, чтобы накормить гонца, дабы вместе с этим гонцом тут же ехать в Москву.
Делать нечего служба — есть служба и дворянин Аристотелев, хоть и не воин, но все же человек армейский — военный инженер, собрался довольно быстро и, распростившись с огорченной супругой, и приятно удивленными гостями (надо же каков наш Андрон! сама Великая княгиня за ним гонцов шлет), сел на коня и вместе с этим гонцом отправился в путь…
…Уже на следующий день к вечеру он предстал перед лицом государыни.
— Андрон, — милостиво обратилась к нему Софья. Мне понадобилась твоя помощь, потому что никто кроме тебя, — никто, — она подчеркнула это слово, — не выполнит этого. Мне нужен очень преданный человек. Я ни разу не обращалась к тебе целых четыре года, но всегда помнила о том, что ты у меня есть.
— Государыня, я в неоплатном долгу перед тобой и если для выполнения твоего поручения потребуется моя жизнь — я охотно сложу ее на алтарь моего поклонения тебе.
— Ах, Андреа, ты говоришь не как московит, а как итальянец. Здешние мужчины не умеют делать дамам таких комплиментов… Мне также приятно видеть на твоем пальце перстень с ониксом, подаренный мной когда-то.
— Я никогда не расстаюсь с ним, государыня, — стоя на одном колене склонил голову Андрон.
— Перейдем к делу. Сейчас из Европы возвращается, отправленное туда еще в прошлом году после визита Поппеля, посольство, возглавляемое Юрием Траханиотом, но обратно возвращаются не только послы — большой отряд лучших европейских мастеров разных наук и ремесел и среди них находится человек, который очень нужен мне сейчас. Даже не он сам, а то, что он везет с собой. После странного исчезновения моего любимого скомороха Саввы — ах да, ты ведь ничего не знаешь… Представляешь, однажды утром мы просыпаемся, а его нет. Исчез, растворился… Я долго грустила, но потом вдруг вспомнила о чудесной музыке, которую так часто слышала в соборах Рима. Ах, какая это музыка! Вот я и уговорила супруга, чтобы он пригласил органного мастера, который привез бы сюда этот удивительный инструмент, разобранный на части, собрал бы его здесь и радовал бы меня его небесными звуками. И вот, вместе с посольством, которое сейчас приближается к Вильно, к нам едет Джованни Сальваторе, которого в в московитских грамотах окрестили «арганный игрец». Он везет с собой орган — тонкий и нежный инструмент, и я боюсь, что, если они не доберутся до конца зимы, то весенняя слякоть может повредить и даже уничтожить это музыкальное чудо. Так что, дорогой Андреа, ах, прости, — Андрон, мой тебе наказ: ты немедленно отправишься к Вильно — я дам тебе целый отряд помощников — ты передашь Джованни Сальваторе мое письмо и вы, не теряя ни минуты, вместе с ним и органным инструментом отправитесь на санях обратно, с тем, чтобы успеть до начала весны. Ты говоришь по-итальянски — этим и объясняется мой выбор. Я не хочу, чтобы у Джованни возникли какие-либо неприятности в пути. Я надеюсь, что к середине февраля вы будете уже здесь, в то время как посольство Траханиота доберется до Москвы не ранее марта. Ты все понял?
— Да, государыня, я должен привести мессира Сальваторе вместе с органом к середине следующего месяца.
Софья улыбнулась.
— Все правильно, Андрон. Я жду тебя с Джованни и его органом 14 февраля.
— Я выполню твой наказ, государыня, или сложу голову, выполняя его.
— Ты будешь щедро вознагражден, дворянин Аристотелев. Успеха.
…Почти месяц Софья провела в напряженном ожидании.
Аристотелев и порученное ему дело — это лишь маленькая часть сложной и большой игры, которую Великая княгиня начала ради будущего своего сына, ради будущего Великого Третьего Рима в тот день, когда со слезой искреннего сожаления легким толчком руки отправила своего любимого скомороха и лицедея Савву в небытие.
План был обширен и сложен, однако до сих пор все шло, как задумано. Вскоре после того, как все поиски исчезнувшего Саввы окончились безрезультатно, княгиня явилась к супругу и со слезами на глазах стала просить, чтобы он нашел для нее какое-либо развлечение вместо любимого скомороха.
Иван Васильевич сделал целый ряд предложений, и Софья медленно и осторожно подвела его к мысли о музыке. Иван Васильевич имел в виду русские дудки и свистелки, и Софья радостно ухватилась за эту мысль.
— Да, Иван, — да! Я знала, что ты мудр и проницателен — ты всегда даешь прекрасные советы! Дудки, — именно дудки! Ты натолкнул меня на замечательную мысль. Спасибо тебе, любимый. Я вспомнила, как часто слышала орган, когда жила при дворе у папы. Это тоже дудки, только очень большие и связанные вместе. Ты даже не представляешь, какую небесную музыку они издают. Вчера мы с тобой составляли список для Траханиота, ну, ты помнишь, — там были мастера, которые умеют находить золотую и серебряную руду, мастера, которые умеют отделять эту руду от земли, хитрые мастера, который умеют к городам приступать, каменщики, умеющие строить палаты, да еще серебряных дел мастера, которые могут отливать серебряную посуду и кубки, чеканить и делать на этой посуде надпись… Так вот я прошу тебя, Иван, добавь еще одного — «арганного игреца» — Траханиот многих знает — он найдет.