Послание Геркулеса
Шрифт:
МИЛБУРН НЕ СЧИТАЕТ ИНФЛЯЦИЮ ОПАСНОЙ
Обзор рынков…
КАК ДОЖИТЬ ДО СТА ЛЕТ
Папаша Деккер в свой день рождения рекомендует чувство юмора…
Но утверждает, что чем дальше, тем труднее…
ТЕРРОРИСТЫ ВСЕ ЕЩЕ УДЕРЖИВАЮТ ДВОИХ ЗАЛОЖНИКОВ В ЛЕЙКХЕРСТЕ
Атомное облако может накрыть Филадельфию… Губернатор запретил использование войск… «Мы сможем договориться с этими людьми»…
АНГЛИЧАНЕ
Летучий эскадрон явился в бар в Манчестере по наводке…
ПЕНТАГОН ОТВЕРГАЕТ ОБВИНЕНИЕ В ПЕРЕРАСХОДАХ
Отвертки за две тысячи долларов… Двое обвиняемых…
Глава восьмая
Пресс-конференцию Гарри назначил на десять утра. Он заказал художнику несколько рисунков звездной системы Алтеи и приличный кусок вечера провел, помогая бурчащему Теду Паркинсону подготовить заявление, отрепетировать вопросы и обнародовать вводную часть передачи. Паркинсон, директор Годдарда по связям с общественностью, был очень недоволен. Как и многие участники проекта, он чувствовал, что его честность сильно страдает от того, как ведется дело. Не стесняясь, он отпускал комментарии насчет начальства, явно давая понять, хотя и не говоря прямо, что не исключает Гарри из этой презренной категории.
Но в настоящий момент искусство Паркинсона и его превосходные отношения с прессой были ценным капиталом. Он походя подпустил Гарри еще одну шпильку - что надеется, что эти отношения переживут наступающий день. Хотя прямо он уходом не угрожал, но у каждого, кто дал бы себе труд, могло сложиться такое впечатление.
Утром Розенблюм был явно не в духе.
– Приказ президента, - неопределенно объяснил Гарри, не вдаваясь в детали.
Директор фыркнул:
– И где я был, пока все это происходило?
– Не знаю, сэр. Я вам оставил сообщение на автоответчике. Розенблюм прищурился. Он нацарапал себе что-то для памяти, и его настроение несколько улучшилось.
– Это жуткий ляп, Гарри, - сказал он.
– Но этот чертов дурак все равно сделает по-своему, кто бы ему что ни говорил.
– Он сердито возвел глаза к потолку.
– Ладно, никуда не денешься. Только пусть Тед постарается как можно короче.
Зал для прессы в центре для посетителей был бы слишком мал. Гарри захватил все свободные стулья, которые смог найти, и занял самый просторный из доступных залов в здании № 4. В зале сняли драпировку и повесили изображения клубящихся галактик, рядов антенн и взлетающих ракет. Почти вся задняя стена была уже покрыта четвертой картой каталога UHURU, где были показаны главные источники рентгеновского излучения в галактике. Паркинсон принес из гостевого центра несколько моделей спутников и ракет-носителей.
Закончив подготовку, Гарри объявил, что он удовлетворен.
– Надо будет оставить этот зал за собой, - сказал он Паркинсону, когда стали прибывать фургоны телевидения.
– Он нам еще понадобится.
Уйдя к себе в кабинет, он погрузился в хозяйственные отчеты. Без нескольких минут десять он включил телевизор. Двое ведущих Эн-би-си строили догадки'насчет пресс-конференции в Годдарде и, не так чтобы к удивлению Гарри, предположили, что пришел второй сигнал.
Си-эн-эн гнала в эфир виды центра и пересказывала его историю. В конце показали клип с пресс-конференции президента на прошлой неделе. Ровно в десять камеры дали интерьер здания и входящего в зал Паркинсона.
Молодой директор по общественным отношениям производил именно то впечатление, которое Гарри хотел: моложавый, энергичный, с добродушным юмором, знающий и преданный делу. Слава Богу, не будет такого, как бывает на правительственных брифингах: чиновник монотонно зачитывает заявление и ныряет в заднюю дверь.
Рядом с трибуной стоял компьютер. . Паркинсон оглядел собравшихся, и журналисты притихли.
– Доброе утро, леди и джентльмены!
– начал Паркинсон.
– В час девять минут ночи на субботу «Скайнет» принял второй сигнал от звездной системы в Геркулесе.
Дальше он описал характеристики передачи, а потом бросил бомбу:
– Могу также сообщить вам, что нам удалось расшифровать относительно малую часть…
Дальше говорить было невозможно. Разразился пандемониум. Кто-то кричал, требуя разъяснений. Он говорит, что мы поняли, что передают инопланетяне? И что же они говорят? Будут ли опубликованы записи?
Паркинсон поднял руки и ждал тишины.
– Если вы меня еще немного потерпите, леди и джентльмены… - Он сбросил темп, томя аудиторию ожиданием.
– Да, мы смогли прочесть небольшую часть передачи. Пока что это только начало: несколько математических символов и кое-какие известные теоремы.
– Какие именно?
– спросила корреспондентка «Вашингтон пост».
– Общеизвестные. Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Такого сорта. Этот материал содержится в первом сегменте, или наборе данных, передачи. Сама передача в настоящий момент, по-видимому, завершена. Алтейцы ее разделили на четыреста семнадцать наборов данных. Вот этот, - Паркинсон показал диск, - представляется нам приветствием и инструкцией к дальнейшему. Здесь я должен сказать, что, несмотря на некоторые достижения, нам предстоит еще долгий путь, пока мы сможем прочесть текст.
Кто-то захотел узнать, передают ли алтейцы сигнал именно на Землю. Знают ли они, что мы здесь?
– Я был бы благодарен, если бы вы потерпели с вопросами, пока я не закончу, - попросил Паркинсон.
– Но на этот я отвечу. Нет, они наверняка не знают о нас. Учтите, что сигналы отправлены очень давно. И очень издалека.
Смех в зале.
Он описал метод, который использовался для анализа двоичного кода.
– Неоценимую помощь нам оказал «Энтерпрайз».
Снова смех в зале, и напряжение спало. Гарри сомневался, стоит ли рассказывать этот эпизод, но Паркинсон настаивал, что именно такого рода красочная деталь вызовет отличную реакцию и настроит аудиторию дружелюбно. Тем не менее по традициям космического центра об индивидуальных заслугах не говорилось, и Гарри упустил свой шанс на бессмертие.
– А теперь, - сказал Паркинсон, - я покажу вам первые картинки, полученные с другой планеты.
Заранее подготовили видеоленту. Она занимала две минуты, и в ней показывались кубы и цилиндры из инструкции. Пока образы плыли на экране, Касс Вудбери театральным шепотом прокомментировала «контраст между обыденностью изображений и их невероятным значением».
Появилось изображение Сатурна. Аудитория удивленно загудела. Гарри в этот момент подумал, что создалась эмоциональная связь между человеческой расой и существами на том конце передачи.