После Чернобыля. Том 1
Шрифт:
Работники ЦЦР, как и некоторые монтажники и работники Управления строительства ЧАЭС, начали работать по вахтам уже с 6 мая 1986 г. Вообще практически все причастные к Чернобыльской атомной станции предпочли кочевать, но не расставаться со станцией. И.И. Лавриченко, например, ездил на работу из города Ивано-Франковска. Некоторые — из Одессы. В прошлом жители Припяти, они оказались теперь разбросанными по территории Украины на сотни километров друг от друга... Но работали по-прежнему вместе! К ноябрю 1986 года в ЦЦР было уже 380 человек: весь костяк коллектива остался в цехе и работает там до сих пор.
* * *
Пуск 1 энергоблока переносили трижды:
В разгар предпусковых работ в залах, переходах, у щита управления нередко мелькал бушлат академика А.П. Александрова. Возглавляемый им Межведомственный Совет Академии Наук СССР обсуждал уровень работ по обеспечению безопасности. В пуске первого и второго энергоблоков участвовал заместитель Председателя Госатомнадзора СССР А.Л. Лапшин.
Главный конструктор привел свои расчеты: до осуществления физического пуска необходимы такие-то и такие-то мероприятия. Это не было простой перестраховкой. Решению предшествовали многочисленные дебаты специалистов о том, нужны ли вообще и если нужны, то какие именно дополнительные системы безопасности; вообще возможно ли в принципе пускать первый энергоблок?
В некоторой мере представить весь комплекс необходимых для этого работ может помочь запись в рабочей записной книжке зампреда Правительственной комиссии Ю.К. Семенова. Запись сделана 29 августа 1986 года, то есть всего за 1 день. Перепишу ее еще более кратко, чем писал Юрий Кузьмич, а он сокращал каждое слово. Но читателю придется кое-что расшифровать. Итак: “30-км. зона, нуклиды: стронций-90 = 3 Ки/км2, цезий — 15 Ки/км2, плутоний — 0,1 Ки/км2.
Поставка вентиляции 3 блока — 11 комплектов отгружено, 25 чел. заводчан приехали.
Пусковые реактора №1. Физпуск на “старых” СУЗ. “Вырубка” 3-х каналов. Регламент. ГАЭН — треб. утвержд. прогр. Зиненко Анд. Троф. — эл. цех. Экзамен стажировки инструкт. = 60% к 15.09.
Проект перевода упр. ОРУ — 750 на ЦЩУ-1. Укргидропроект — ремонт = 30%. ОРУ — 110-300 (компрессоры!). ОРУ — 750. Испытать разрядники, 3 выкл. в ремонте. ТГ №1 и 2, высоков., испыт. выполн., ТГ №3 — не приступали. Двигатели = 80% выполн., КРУ-6 — 0,4 = 70%.
Грищенко Вад. Вас., Реак. цех. На III бл... Дублир., на Курской до 15.09. Операторы 40 чел. прошли аттестац.
Реакт. №1 Ремонт, зад. 800 = 31.08. ГЦН — 22 труб. 800 — 31.09., стык №6. Пуск ГЦН — 16.09... Далее — о системах вентиляции, СУЗ, “Шторм”, “Скала” ...Кирсккабель сорвал поставку кабеля...
У ХОЯТ от 2,8 до 1,9 р/ч, Стройбаза — 100-50 мр/ч, у пруда охл. — 120-50 мр/ч, г. Чернобыль 5 мр/ч. Припять — 15-20 мр/ч...”
За каждой цифрой — поэма.
Энергетическому пуску энергоблока с включением его в электрическую сеть предшествует загрузка его топливом и комплексное опробование на мощности в две трети от номинальной и проверка всех систем в работе. Потом приступили к освоению номинальной мощности. К этому моменту на оборудовании реакторного отделения осуществили модернизацию для повышения его безопасности и увеличения быстродействия СУЗ (системы управления и защиты). Нет смысла детально перечислять технические особенности — они достаточно подробно описаны в открытой печати, в частности, в рассчитанном на профессионалов журнале “Атомная энергия” и, разумеется, обо всех мероприятиях доложено МАГАТЭ. Стоит лишь сказать, что для большей надежности и уменьшения парового коэффициента реактивности часть стержней — поглотителей нейтронов
Накануне пуска произошел такой эпизод. Были внесены некоторые изменения в системы загрузки реактора и в цепь защитной блокировки. Одно из звеньев защиты оказалось ложным. Когда защита сработала, реактор, вышедший уже на минимально контролируемый уровень, снова остановился. Это — штатная ситуация, отключение ненужной цепочки — дело десяти минут. Но тогда на согласование операции по ее “ремонту” потребовалось около двух дней. Такова сегодня ответственность за каждый препринимаемый шаг...
Итак, физический пуск реактора энергоблока №1 осуществлен. Следом, в соответствии с технологическим регламентом, включены в работу системы и оборудование всего энергоблока, начата их перенастройка и испытания, проверка технологических параметров...
...Обе турбины под вакуумом. Все нормально. Через несколько минут будут пущены. В кабинете директора ЧАЭС Э.Н. Поздышева время от времени звонит телефон. Изредка заходит то один, то другой начальник цеха. Докладывают. Тихо обсуждают детали. Уходят. Никакой суеты. Только присмотревшись, можно заметить запрятанное глубоко волнение. На опытного человека оно вообще не произвело бы никакого впечатления. Однако все присутствующие знают, что такое событие как пуск энергоблока атомной или тепловой электростанции, турбины ГЭС никогда не оставляли энергетиков равнодушными. Это — как рождение ребенка...
Все пошли на блочный щит управления. Административный корпус с помещениями блочных щитов соединяет “золотой коридор”. Вот на его стене появился красный сигнал: “БЩУ-1”. Блочный щит управления — сложный комплекс. Тысячи датчиков посылают сюда свои сообщения о работе реактора, турбин, генераторов, вспомогательных систем; рассказывают о состоянии топлива и “настроении” машин. Богатую информацию сообщают дисплеи. И даже стол дежурного инженера с множеством телефонов и кнопок скорее похож на какой-то сложный агрегат, но уж никак не на конторскую принадлежность.
На центральном щите управления Чернобыльской станции контролируют всю се электрическую схему, а на блочном — работу одного реактора и двух турбин.
Начальник смены электроцеха Н.А. Закаблук еще раз удостоверяется: его трансформаторы, системы защит, кислородное хозяйство — все в порядке.
А.Г. Шадрин листает журнал оперативных записей — через несколько минут он примет вахту как начальник смены. На ЧАЭС он 15 лет, но и прежде работал на родственных предприятиях.
Он будет пускать первый после катастрофы энергоблок Чернобыльской АЭС.
Начиная с этой смены все эксплуатационники, как и оперативный персонал, переходят с двухнедельного графика на пятидневку, точнее — пять дней работы, шесть — отдыха. Так проще входить в суть дела, знакомиться с работой сменщиков.
...Взгляды всех прикованы к приборной панели... И вот дрогнула стрелка амперметра от первой турбины: крутится! Только так и можно определить момент ее пуска. Вскоре дрогнула и поползла по шкале и вторая стрелка: турбогенераторы, один за другим, стали набирать мощность. На Чернобыльской АЭС при каждом реакторе действуют по два турбогенератора, мощностью каждый — 500 мегаватт. Вместе с реактором они и образуют энергоблок электрической мощностью 1000 электрических мегаватт (1 миллион киловатт).