После нас - хоть потом
Шрифт:
Двое за барьером недоверчиво покосились на заговорившего - и нахмурились.
– Тоже, что ли, из этих?
– подозрительно проворчал капитан, принимая повестку. Рука у него была под стать лицу - такая же бесформенная, изжелто-розовая и складчатая.
– Так точно, - с достоинством отрапортовал Глеб.
– Только не из чёрных, а из белых. Хочу в горячую точку.
– Ишь ты! Где ж мы тебе в Суслове горячую точку найдём?
– Н-ну… Лыцк вот-вот горячей точкой станет. А я там большую пользу могу принести…
– Опять биополе?
–
– Да! Но совсем другое. Позитивное.
– Это как?
– А вот представьте, - с жаром заговорил Портнягин.
– Запускают ракету. А в ней контакт расконтачился. Так вот в моём присутствии никогда такого не случится. Тут же всё замкнётся как надо, и полетит она, падла, куда следует…
– А ну как серьёзная поломка?
– Нет, если, конечно, гироскоп с неё слямзить или заряд террористам толкнуть, - с несколько виноватым видом признал Глеб, - тут уж никакое биополе не поможет… Тут дело ясное: не полетела - значит кто-то её того… С корыстными целями… А уж виновника на воске вылить мне и вовсе - раз плюнуть!
– Та-ак… - снова утопив глазёнки в изжелта-розовых складках обширной физиономии, молвил помрачневший капитан.
– И какой у этого твоего биополя радиус действия? Хотя бы примерно…
– В сытом состоянии - метров пятьдесят, - бессовестно загнул ученик чародея.
– В голодном, конечно, побольше, - поспешил добавить он. И, видя сомнение на их лицах, кинулся грудью на барьер.
– Это что!
– продолжал он взахлёб.
– Оно ж и на людей тоже действует! Гражданскую совесть пробуждает…
– Какая ж у военного гражданская совесть?
– вскипел капитан.
– Думай что говоришь!
– Опасливо оглянулся на оцепеневшего военкома.
– А?..
– Да избави Бог… - хрипло выдохнул тот.
– Если не врёт, конечно…
– Ну, тогда… - нахмурясь, начал капитан и умолк. Побарабанил пальцами по столу, взял ручку.
– О!
– озадаченно сказал он, тронув ею бланк.
– Опять писать начала…
И Портнягин возблагодарил судьбу за этот маленький, но такой милый подарок.
– Вот видите… - тихо заметил он.
– Так!
– решительно крякнув, постановил капитан.
– Время сейчас мирное, горячих точек не намечается…
– План по призыву выполнен, - торопливо подсказал из-за плеча подполковник.
– Да… И план выполнен. Короче, в этом году мы тебя призывать не будем…
– А когда-а?
– огорчился Портнягин.
– Когда время придёт.
– А когда оно придёт?
– Пошёл вон!
– сорвался на визг военком. Подскочил к капитану, выхватил у него повестку и, с наслаждением изодрав в мелкие клочья, метнул их через барьер в Глеба.
– Биополе у него… Вот только появись здесь ещё, кудесник хренов! Разрешили вас в армию брать на нашу голову!
Дома Портнягина ожидал сюрприз в виде совершенно трезвого Ефрема.
– Ну?
– лукаво покосившись на ученика, спросил Ефрем.
– Как это ты?
– не понял Глеб.
– Да так, - загадочно молвил старый чародей.
– Уметь надо…
– Погоди… Ты что, прикидывался, что ли?
Очень довольный собственной проделкой кудесник предвкушающе потёр сухие старческие ладошки.
– Сразу как только повестку в ящике почуял… - радостно подтвердил он.
– Ты не тяни, не тяни, рассказывай давай! А потом я расскажу…
– Что расскажешь?
– всё ещё недоумевал Портнягин.
– Ну, как я сам в своё время от армии косил. А там сравним…
– Чисто дитё малое!
– бросил в сердцах Портнягин.
Урок прикладной морали
Где ночью ты была, душа моя?
Посетитель был настолько благообразен, что Глеб Портнягин с порога заподозрил в нём афериста и попросил представиться.
– С вашего позволения, - печально отозвался тот, - я пока не стану называть своего имени…
Скорбное пасторское лицо, пепельные виски, гладкая речь.
Подозрения усилились. Отбывая срок за взлом продовольственного склада, Портнягин не раз сталкивался с подобными типами. Он покосился на учителя, но морщинистая физиономия старого колдуна Ефрема Нехорошева оставалась бесстрастной.
– Да имя-то - что имя?
– со вздохом молвил чародей.
– Имя узнать недолго. Штука нехитрая. Любой журнал возьми - там на той странице, где гороскопы, ко всем именам словесные портреты даны… Садись, рассказывай…
Гость опасливо посмотрел на колдуна и опустился в кресло.
– Главный мой капитал - это честность… - неуверенно сообщил он.
– Хорошее дело, - одобрил колдун.
– Ну-ну?
– Я преподаю прикладную мораль в высшем учебном заведении, - развил свою мысль пришедший.
– То есть вы понимаете: малейший неблаговидный поступок и…
– Чего-чего преподаёшь?
– Мораль, - повторил он.
– Прикладную. Читаю лекции, веду практикумы. Стараюсь, естественно, что бы тезисы мои не расходились с поступками - на службе ли, дома ли… Не пью, не курю, соблазнов избегаю… Словом, упрекнуть мне себя не в чем.
– Так, - сказал колдун, с любопытством глядя на живого праведника.
– А пришёл чего?
Тот замялся, подозрительно оглянулся на Глеба. Ученик чародея, утратив интерес к посетителю, смотрел в окно, любуясь печатной порошей на плоской крыше гаража. Рассыпанные по припудренному снежком рубероиду кошачьи следы выглядели сверху неправдоподобно большими - словно собаки по крыше бегали.
– Могу я рассчитывать, что всё мною сказанное останется между нами?
– прямо спросил клиент.
– Во сне, что ли, нашкодил?
– усмехнулся кудесник.