Последний день Славена. След Сокола. Книга вторая. Том второй

Самаров Сергей Васильевич

– Это славяне. Вагрский сотник Заруба, который должен отвезти Бравлину ответ на письмо, которое князь попросил меня передать королю, словенские стрельцы и воины из сопровождения словенского герцога Гостомысла, который лечился в земле вагров после ранения отравленной стрелой.

– Ты везешь письмо Бравлина Второго королю Карлу? – переспросил Бернар.

– Да, монсеньор. Бравлин сказал мне, что он хочет написать. Я нашел его послание вполне разумным, и согласился письмо доставить.

Бернар, ничуть не сомневаясь, тотчас вернул Оливье его меч.

– Ты исполняешь роль посла. Значит, ты лицо неприкосновенное.

– Граф де Брюер

с этим посчитаться не захотел, и выставил в засаду арбалетчиков в месте, которое мы миновать никак не могли. Арбалетчикам был отдан приказ, в первую очередь, застрелить меня. Но словенские стрельцы перебили их раньше, чем первый болт успел сорваться с арбалета. Правда, двоих оставили. Я везу их королю, чтобы они подтвердили приказ графа.

Монсеньор Бернал громко захохотал…

– Так вот в чем суть…

– Вы о чем, монсеньор? – не понял граф Оливье.

– А я все ломал голову, с чего это де Брюер стал вдруг таким храбрым, и разбрасывается обвинениями в твой адрес. Он, видимо, считал, что ты уже никогда не вернешься в ставку. Так полагался на своих арбалетчиков, и совершенно не сомневался в успехе своего черного дела. Я думал, вот вернешься ты, оправдаешься перед королем, но отмести обвинения де Брюера сможет только Божий суд. Я очень сомневался, что де Брюер пожелает выступить против тебя в поединке. Я не верю в его отвагу.

– Я уже вызывал его сегодня на поединок. На поединок после боя его полка со славянами. Я рассчитывал, что полк франков побьет вагров. Но славянские стрельцы даже не подпустили наших солдат к себе. Сначала уничтожили рыцарскую конницу, а потом принялись и за пехоту. Только часть пехотинцев смогла убежать. Не отступить, а именно убежать, как и сам де Брюер. Он сбежал с поля боя, когда славяне на моих глазах разбили его полк. Часть пехотинцев еще стояла в строю, но сбежала после того, как их покинул их командир вместе со своим окружением.

– Но граф де Брюер утверждает, что ты возглавлял славянский полк?

– Это еще одна ложь, за которую де Брюер ответит.

Теперь рыцари из сопровождения королевского дядюшки окружили их уже более плотно, и подняли острия копий к небу. И старались услышать разговор Бернара с Оливье. Они были рады тому, что Бернар вернул меч графу. И не только потому, что не желали вступать с ним в схватку. Они еще и уважали того, кого только что хотели арестовать.

– Едем! Едем к Карлу! Едем сейчас же! – воскликнул монсеньор Бернар. – Мне просто не терпится увидеть, как вытянется физиономия де Брюера, когда он увидит перед собой моего воспитанника живым и здоровым.

– С вашего разрешения, монсеньор, я позову с собой свой отряд сопровождения.

– Конечно, конечно, пусть нас догоняют…

* * *

Королевская ставка, как обычно бывало, располагалась на самом возвышенном месте в окрестностях. Выше была только Замковая гора, но эта гора была внутри Старгорода, и на ней стоял, так называемый, замок князя Бравлина Второго. Иногда тем же именем звали и сам Старгород, хотя официально город имел свое собственное многовековое название. Карл Каролинг не любил устраивать ставку в городах, тем более, в только что побежденных и захваченных. И это знали все в его обширной армии.

Большая королевская палатка располагалась за сотню шагов от голого утеса, нависшего под пробегающей понизу небольшой речкой, и подняться к ней можно было только одним путем, по которому и направил своего коня едущий первым монсеньор Бернар.

Однако перед этим кавалькаде всадников пришлось проехать под утесом по противоположному берегу речки, пересечь саму мелкую речку, видимо, никогда не замерзающую, и только тогда выехать на дорогу к королевской ставке. Еще два дня назад этой дороги не было, и ничто не предвещало ее появление здесь – просто некуда было дорогу прокладывать, поскольку на утесе никто не жил. Была только достаточно узкая тропа, неизвестно с какой целью проложенная. Наверное, пастух гонял по этой тропе коз, чтобы они паслись на утесе. Но стоило поставить наверху королевскую палатку, как конные и пешие воины стали сновать в одну и в другую сторону, и образовалась хорошо протоптанная дорога. А рядом с королевской палаткой, прямо на пологом склоне, как обычно бывало, очень быстро вырос целый палаточный город – двор никогда не оставлял своего монарха в одиночестве. Снизу под холмом, прорезаемый насквозь дорогой, расположился лагерь части королевской армии. Впрочем, лагерь был не велик, поскольку армия растянулась вдоль всех городских стен Старгорода. А Старгород считался большим городом. И, несмотря на это, окружившие его войска стояли достаточно плотным строем, что говорило о величине армии франков.

Не успела кавалькада монсеньора Бернара достичь середины подъема, как навстречу ей выехала другая кавалькада, судя по множеству ярких вымпелов на копьях, ехали рыцари. Но Бернар знал, что подошло время обязательной ежедневной королевской прогулки, которую Карл Каролинг совершал обязательно, невзирая на обстоятельства. И, поскольку никто не знал, кого скрывают окружающие леса, и какую опасность они могут в себе таить, короля окружал достаточно сильны отряд рыцарей. И скоро два отряда, поднимающийся и спускающийся, встретились.

Король сидел на своем любимом белом жеребце с длинной огненно-рыжей гривой – как говорили, единственном коне такой масти во всем королевстве франков, и, рассмотрев всех, кто окружал его дядю, и тех, что ехали позади, натянул поводья, ожидая доклада от Бернара.

Монсеньор Бернал, как и полагалось ему по сану, сразу выехал вперед. Но, в то время, когда все остальные остановились, следом за Бернаром к королю приблизился граф Оливье. Это не было нарушением этикета, поскольку граф Оливье, как пэр Франции, считался достаточно влиятельной фигурой при королевском дворе. И рыцари, что ехали впереди короля, расступились, пропуская не только королевского дядюшку, но и графа Оливье. При этом сам Оливье сразу заметил графа де Брюера, и де Брюер, без сомнения, увидел самого Оливье, и, легким движением подправив повод, вроде бы непреднамеренно, скрылся за спинами рыцарей, что ехали рядом, чтобы не смотреть в глаза графу Оливье.

– Ты, дядюшка, как всегда, чем-то озабочен, как я вижу, – сказал Карл.

– Да, Карл. Пока другие спят или развлекаются, я обязан заботиться о твоей безопасности. Я объезжал и проверял внешние посты твоей армии. И встретил в это время своего воспитанника, который как раз ехал к тебе. Тебе дали неверную информацию, сообщив, что граф Оливье отправился в свое имение Ла Фер. Он уезжать туда, мне кажется, и не собирался…

– Да, дядюшка, я вижу графа, только я не могу понять, почему не выполнен мой приказ о взятии графа под стражу, – строго сказал король, стараясь не смотреть на Оливье, и общаясь только с монсеньором Бернаром. – Я вижу, у Оливье висит на боку меч. Когда человека берут под стражу, его обычно обезоруживают.