Последний срок
Шрифт:
– Что правда, то правда.
Босх посмотрел на часы. Теперь его мучила совесть. Надо вернуться домой с лапшой хотя бы в половине девятого. Подошел официант и спросил, что они собираются пить. Босх попросил дать им то, на что уйдет меньше времени. Анна заказала половину сандвича с индейкой. А он – целый и еще суп.
– А вы как живете? – спросил он, когда они остались одни.
Анна сказала, что она уже больше десяти лет в разводе и с тех пор у нее была всего одна серьезная связь с мужчиной. Ее взрослый сын живет в районе Залива Сан-Франциско,
Босх заподозрил, что ее решение изменить специализацию и работать с самыми отвратительными членами общества – что-то вроде покаяния. Впрочем, мало зная ее, он не стал глубже в это вдаваться. Придется потерпеть: эту загадку он разгадает потом, если представится возможность.
– Спасибо за то, что вы сказали там, на стоянке, – улыбнулась Анна. – Большинство копов считают, что наших подопечных надо поставить к стенке и расстрелять.
– Ну, не без суда же.
Босх тоже улыбнулся, но она не увидела ничего смешного в его замечании.
– Каждый из этих людей – тайна. Я такой же детектив, как и вы. Пытаюсь понять, что с ними произошло. От рождения люди не насильники. Только не уверяйте меня, что вы так считаете.
– Не знаю. Я пришел к выводу, что мое дело – чистка. Мне известно, что в мире есть зло. Сам видел его. Но не знаю, откуда оно берется.
– Моя работа в том и заключается, чтобы выяснить это. Что случилось с этими людьми и заставило встать на такую дорожку. Если удается это выяснить, я могу им помочь. Если удается помочь, я действую на благо обществу. Большинство полицейских этого не понимают. Но после того, что услышала от вас сегодня вечером, решила, что вы понимаете.
Босх кивнул, смущенный тем, что скрыл от нее правду. Но Анна догадалась.
– Вы что-то недоговариваете.
Он удивился, что его так легко раскусили.
– Понимаете, я хочу загладить вину за свое поведение днем.
Анна нахмурилась, видимо, решив, что в приглашении на ужин есть какой-то подвох.
– Постойте, – быстро сказал Гарри, – это вовсе не то, о чем вы подумали. Я не лгал вам днем. Просто не сказал всей правды. Знаете, что за дело я расследую? С ДНК Пелла на теле жертвы? Убийство произошло двадцать два года назад.
Настороженность Анны сменилась замешательством.
– Понимаю, – продолжал Босх, – в этом мало смысла. Но это так. Его кровь обнаружили на теле девушки, убитой двадцать два года назад.
– Невозможно! Ему тогда было всего восемь лет!
– Знаю. Будем искать, не допустил ли кто-нибудь ляпа в цепочке – в лаборатории. Займусь этим завтра. Но я был обязан посмотреть на Пелла – ведь до того, как вы сообщили мне, что он гомосексуалист, он был идеальным подозреваемым. Правда, для этого ему еще следовало иметь доступ к машине времени или чему-нибудь в этом роде.
Подошел официант с заказом и супом в пакете. Босх сразу попросил счет, чтобы расплатиться и уйти, как только они закончат.
– И что вы хотите от меня? – спросила Стоун, как только они снова остались одни.
– Ничего. А вы что подумали?
– Стараетесь выпытать конфиденциальную информацию в обмен на сандвич с индейкой.
Гарри не понял, шутит она или говорит серьезно.
– Нет, просто думаю… мне что-то понравилось в вас. А я не так себя повел.
Анна долго ела молча. Он решил не давить на нее. Казалось, разговор об этом деле сковал их холодом.
– Во всем этом что-то есть, – наконец проговорила она. – Больше мне нечего сказать.
– Вам незачем идти на компромисс с собой. Сегодня я взял его досье в комиссии по пробации и контролю за условно-досрочно освобожденными. Там есть все заключения относительно его психики.
Анна фыркнула.
– Вы об оценках психиатров и инспекторов службы пробации на досудебном тесте? Их выводы не идут дальше подкожного анализа.
Босх предостерегающе поднял руку.
– Стоп, док. Речь вовсе не о том, чтобы принудить вас нарушить конфиденциальность. Давайте поговорим о чем-нибудь еще.
– Не называйте меня доком.
– Извините, доктор.
– Просто Анна.
– Хорошо, Анна. Так поговорим о чем-нибудь другом?
– О’кей, о чем?
Босх молчал, пытаясь сообразить, какую выбрать тему. Прошло несколько секунд, и они оба рассмеялись.
Но Клейтона Пелла больше не упоминали.
11
Домой Босх вернулся в девять часов. Быстро прошел по коридору и заглянул в открытую дверь спальни дочери. Она лежала на кровати под одеялом рядом с открытым ноутбуком.
– Прости, Мэдди. Сейчас подогрею это и принесу тебе.
Стоя на пороге он показал ей пакет с лапшой.
– Не беспокойся, папа, я сыта.
– Чем сыта?
– Мультиками.
Давящее чувство вины из-за проявленного им эгоизма охватило Босха. Он вошел в комнату, сел на край кровати, но прежде чем успел повторить извинения, дочь снова избавила его от оправданий.
– Да ладно тебе. Все в порядке. У тебя же два новых дела. Выдался занятый день.
Босх покачал головой.
– Последний час я разговаривал с человеком, с которым познакомился сегодня во время расследования. А потом мы ели с ней сандвичи в «Дели», и я задержался там непозволительно долго. Мэд, я…
– Так это еще лучше! Хоть с кем-то встретился. Кто она такая?
– Просто женщина, психиатр, работающая с преступниками.
– Круто! Симпатичная?
Босх заметил, что на компьютере дочери открыта страница на «Фейсбук».
– Мы просто друзья. Ты сделала домашнюю работу?
– Нет, я плохо себя чувствовала.