Последняя надежда
Шрифт:
Я пожимаю плечами. Чем меньше скажу, тем лучше. Каждый раз, когда девушка добра, она заставляет меня думать о том, чего я не могу иметь.
Моя единственная миссия сейчас – вытащить нас из джунглей, вернув информацию в США, чтобы я мог забрать Дэвидсона, и возвратиться на свой остров.
Должен был сказать ей, что я монах, когда она предложила это, но мой член был слишком возбужден, чтобы позволить мне думать рационально.
– Я не имела в виду это, как оскорбление.
– Все в порядке, – бурчу я. – Нам нужно найти припасы. – Я протягиваю ей энергетический батончик. –
– Но я съела другой, – протестует она.
– Съешь этот чертов батончик, Ава.
Ее обида превращается в гнев, но она выхватывает у меня батончик, потому что может читать мои намерения. Есть батончик или нет.
Пока она ест, я глотаю воду, оставляя ей примерно четверть.
Ее преднамеренные укусы и чрезмерное жевание заканчиваются очень фальшивой улыбкой.
– Ну что, счастлив?
– Нет, – резко отвечаю я, протягивая ей бутылку с водой.
Ава демонстративно вытирает отверстие, прежде чем поднести к нему рот.
Я должен отвести взгляд, потому что все в ее губах теперь сексуально. Все. Даже когда она сердито смотрит на меня, а ее губы недовольно поджаты. Это лицо просто заставляет меня хотеть целовать ее, пока она не ослабеет от похоти.
– Пойдем.
Я не жду ее согласия, а просто поворачиваю на восток. Достаю нож, прикрепляя его к пряжке, и оборачиваю вокруг ладони. На небольшой поляне замечаю две сломанные бамбуковые ветки, которые можно использовать, как трости. Я протягиваю одну Аве, и она принимает ее, прищурившись, а вторую оставляю себе.
– Почему ты так злишься? Думала, оргазмы делают мужчин счастливыми. Это из-за V10? Потому что меня это не волнует.
Я поворачиваюсь к ней, и она отступает, увидев огонь в моих глазах. Девушка понятия не имеет, как горячо это горит, как долго это было в банке, и как это может поглотить нас обоих.
– Я злюсь, потому что хочу трахнуть тебя.
– И ты думаешь, я буду протестовать? – она махает рукой в сторону спутанной травы, где я кончил в штаны, пока щупал ее. – Я была полностью с тобой. Кончила только от твоих пальцев. Это было здорово. Действительно отлично, – эти последние слова звучат немного смущенно, будто она удивлена, сколько удовольствия они ей принесли.
Пусть она запутается. Пусть хочет. Лучше, чем альтернатива.
Повернувшись, я бросаюсь в джунгли вместо того, чтобы ответить ей.
Глава 13
Ава
Что ж, ситуация быстро обостряется.
Мне только хочется увидеть его маленький член и поговорить обо всём открыто, но следующее, что понимаю, мы с Рафом трахаемся языком, а он дрочит меня, пока я не кончу. Хотя это безумно хорошо, и освобождение чудесно, и именно то, что мне нужно, чтобы ослабить напряжение в моем теле... Я все еще не видела его член.
Он девственник. Это многое объясняет и добавляет чертовски много вопросов. Девственность объясняет, почему он становится странным, когда я упоминаю его член, почему он напрягается, когда я прикасаюсь к нему, и почему он не умеет играть в секреты.
Но это не объясняет, почему такой
Но... он девственник.
Признаюсь, это заводит меня в тупик. Должна быть причина. Я размышляю об этом, пока мы идем через джунгли, шлепая грязью по голой коже, когда дождь смывает ее. Мужчина молчит, и слышно только шорох листьев, дикую природу вокруг и стук наших палок о землю. Не знаю, злится ли он, потому что облапал меня, или доволен всем этим. Он вообще со мной не разговаривает.
Это делает джунгли более дерьмовыми, чем обычно. В сочетании с насекомыми, грязью и дождем, который постоянно льет на нас? Я более чем убеждена, что никогда больше не покину город.
Я погружаюсь в свои мрачные мысли, когда Мендоза резко останавливается передо мной, и я торможу, чтобы не врезаться ему в спину. Знаю по опыту, он не фанат этого.
– В чем дело?
– Я вижу что-то впереди, – тихо говорит он.
Я тоже понижаю голос от волнения.
– Опять обломки?
Господи, надеюсь, что нет.
– Оставайся здесь, – говорит он, не дожидаясь ответа.
Он пробирается вперед, исчезая между двумя кустами папоротника.
Остаться здесь? Я оглядываюсь. Нет ничего, что отличало бы эту часть джунглей от любой другой, и слышу шаги Мендозы, удаляющиеся все дальше и дальше. К черту это. Я не собираюсь отставать, и иду вперед после него. Я уже видела один труп. Больше мне не будет противно. Обнадеживающе.
Впереди Мендоза сидит на корточках у подножия дерева и что-то разглядывает. Я подхожу к нему.
– В чем дело?
Он смотрит на меня и хмурится.
– Кажется, я велел тебе оставаться на месте?
– По-моему, чуть раньше я велела тебе вынуть член? Похоже, никто из нас не умеет слушать, да?
Посмотрев на меня мрачным взглядом, Раф вытирает грязь с чего-то, похожего на мою сумочку, за исключением кусочка скотча на дне. Я обнимаю себя за грудь, и промокшая куртка прилипает к коже. Запястье болит, но я не обращаю на это внимания.
– Должна ли я указать на очевидное? Похоже на мою сумочку.
– За исключением вот этой части, да, – говорит он, указывая на ленту внизу. – Идея состояла в том, чтобы подменить твою сумку и украсть информацию.
Я смотрю ему в затылок.
– Это невероятно подло. На кону жизнь моей лучшей подруги...
– Не только ее, – резко отвечает Раф.
Он тычет тростью в другую сумку, на этот раз из черного нейлона – такую можно найти в магазинах, торгующих на открытом воздухе. Я знаю об этом только потому, что Роза однажды снималась с Туми, и представитель производителя показал ей, насколько это несокрушимо. Он поднимает сумку и начинает в ней рыться, полностью игнорируя меня.