Последствия неустранимы
Шрифт:
– Аня, вы кому-нибудь говорили, что Головчанские живут не по средствам?
Огнянникова усмехнулась.
– Меня абсолютно не интересуют чужие средства. Был как-то разговор с Софьей Георгиевной. Она похвасталась, что купили новенькую "Волгу", а я удивилась: "Откуда у вас такие сумасшедшие деньги?"
– В самом деле, откуда?
– Кто их знает. Когда я секретарила в ПМК, Софья Георгиевна не каждый день выдавала Головчанскому на папиросы, а теперь, видите, как роскошно зажили.
– Алексанян о Головчанском не рассказывал?
– Хвастался, что закадычный его друг.
– С женой Головчанский мирно жил?
– Меня это не интересовало.
– А как человек, что она собой представляет?
– Из тех людей, о которых говорят: "Из грязи да в князи". Выросла в деревне, а делать ничего не умеет. Барыню изображает. Домработница, тетя Дуся, приходит, чтобы в квартире прибрать, белье выстирать и все такое. Олега Туманова в лакея превратила. То Олежек за молоком в магазин едет, то Руслана в садик да из садика везет. Теперь, наверное, в школу возил бы мальчика, если бы Головчанский не умер.
Когда Бирюков перевел разговор к супругам Стрункиным, на щеке Огнянниковой появилась улыбчивая ямочка:
– Юморная пара... Тося безобидная болтушка, а Иван Тимофеевич законник. Он, наверное, даже спит в обнимку с журналом "Человек и закон". Простодушен, как не знаю кто.
– Не знаете, из-за чего Стрункин уволился из ПМК?
– Говорил, что надоело в лакеях быть у Головчанского, а на самом деле не знаю, из-за чего.
– Огнянникова поскучнела.
– Вот этот законник Иван Тимофеевич и развел нас с Тумановым. Сказал Олегу, будто видел у кого-то мою неприличную фотографию. Олег впервые в жизни взбунтовался.
– Он поверил Стрункину на слово?
– Олег доверчивый... К тому же в ПМК все знали, что Стрункин напраслину болтать не станет.
– Как Стрункин к вам относился?
– Плохо... Был уверен, что наши отношения с Головчанским значительно ближе, чем служебные. Только, честно скажу, ошибался Иван Тимофеевич.
Бирюков повертел в руках пустую чашку:
– Аня, кто, по вашему мнению, свел счеты с Головчанским?
Огнянникова шутливо загородилась руками:
– Избавьте, пожалуйста, меня от выводов. Я ведь из сплетен узнала о смерти Головчанского, а сплетни есть сплетни. Знаете, какая неприятность со мной приключилась... В пятницу днем я уехала в Новосибирск. Хотела провести отпуск в Прибалтике. Рейс самолета на Ригу вечерний. В аэропорту Толмачево подошла к кассе за билетом, хватилась - кошелька нет. Или обронила нечаянно, или карманники вытащили - не знаю. Триста рублей как не бывало. Что делать?.. Пришлось всю ночь загорать в аэропортовском вокзале, а в субботу вернуться домой. Куда без денег уедешь? Пропал теперь отпуск.
– Красивое лицо Огнянниковой стало печальным. Она, словно раздумывая, помолчала.
– Интересно, когда я в воскресенье услышала в магазине о смерти Головчанского, пришла домой и позвонила Софье Георгиевне. Хотела выразить соболезнование. Ой, вы бы слышали, как она раскричалась... От стыда сгореть можно. Странная женщина...
15. В далекой Николаевке
Участковый инспектор милиции Сергей Акимович Порохов из всех времен года пуще всего не любил лето. И вовсе не потому, что не переносил крымскую жару, а совсем по другой причине. Как только начинался курортный сезон, в маленькую Николаевку, прилепившуюся на самой кромке Черноморского побережья, устремлялось такое несметное количество "дикарей", что ни в поселке, ни на пляже яблоку упасть было негде.
В противовес своей взрывной фамилии Сергей Акимович был на редкость не взрывным человеком. Перешагнув пятидесятилетие, он так раздался вширь, что петли форменного пиджака едва-едва
Вот как раз этот участковый без особых затруднений и отыскал на николаевской почте оригинал телеграммы номер 245, отправленной в Новосибирскую область. А через несколько дней Порохов снова был вызван к начальству и, вздохнув, принялся читать служебную телеграмму, подписанную подполковником Гладышевым, с просьбой установить личность завхоза пансионата "Солнечный" Геворка Тиграновича Алексаняна и выяснить его связи с Александром Васильевичем Головчанским, который в августе прошлого года у него отдыхал. Порохов дважды перечитал текст, посмотрел на начальника отдела и со вздохом сказал:
– Да знаю я Геворка Тиграновича.
– Ну и как он?
– спросил начальник.
– Хороший мужик... Участник войны... Орденоносец...
– Что его может связывать с этим... Головчанским?
– Надо поговорить...
– Только, Акимыч, основательно поговори. Подумай, как лучше сделать, чтобы все тонкости выяснить.
– Подумаю.
Порохов неторопливо положил телеграмму в старенькую трофейную планшетку и вышел из отдела. На улице огляделся, постоял. До пансионата "Солнечный" надо было идти добрых два километра, а дом Геворка Тиграновича находился на самом берегу моря, недалеко от поселкового базарчика. Участковый посмотрел на часы - рабочий день кончался. "Ни к чему топать до "Солнечного". Дома поговорю с Алексаняном", - подумал Сергей Акимович и вразвалочку зашагал по поселку.
Небольшой кирпичный домик Алексаняна вместе с летней пристройкой утопал в зелени сада. За низким забором старая черноволосая армянка собирала в плетеную корзину переспевшие сливы. Участковый остановился у калитки. Передохнул и поздоровался:
– Здравствуйте, Сильвия Оганесовна.
Старуха обернулась на голос, близоруко сощурила глаза.
– Сергей Акимович?..
– И обрадовалась: - Заходи, дорогой гость, заходи!
– Хозяин с работы не вернулся?
– открывая калитку, спросил Порохов.
– Скоро вернется, скоро! Почему редким гостем стал, Сергей Акимович? Почему не проведываешь пожилых людей?
Порохов, стараясь укрыться от солнца, прошел в увитую виноградной лозой беседку, сел в тени. Положил на скамейку рядом с собою форменную фуражку, вытер большущим носовым платком потное лицо и лишь после этого ответил:
– Дела покоя не дают, Сильвия Оганесовна.
Старуха села возле участкового:
– Ох, мужчины, мужчины... Геворк тоже в делах и в делах. Третий год пенсию получает. Говорю, зачем нам деньги? Сиди дома, работай в саду. Не слушает. В пансионат на работу ходит, нервничает там...
– Приезжих гостей в этом году нет?
– задал пробный вопрос участковый.
– Нет, Сергей Акимович, пока нет.
– Скучно вдвоем?
– Скучно! И не вдвоем - одна целыми днями...
– Никто не обещает приехать?
– Прошлогодний гость обещается, но пока нет.
– Это кто?
– Нашего Хачика друг-товарищ из Сибири. Погреться хочет на солнце.
– Хачик опять там?
– Опять там, опять там. Большие деньги зарабатывает. Говорю, зачем тебе деньги? Работай в Николаевке. Не слушает. Каждую весну улетает в Сибирь.