Повелители лошадей
Шрифт:
— Это мы знаем через наших шпионов. И это все? В голосе мандарина послышалась нотка раздражения из-за того, что его потревожили такими незначительными новостями.
— Кахан жив. Существо, которое ты прислал, потерпело неудачу. Хотя попытка убийства была близка к провалу, она с удовольствием рассказала эту новость государственному министру Шу. Глаза изображения расширились от удивления, затем быстро стали пустыми.
— Мой посланник живой или мертвый? Его слова были быстрыми и отрывистыми.
— Мертв.
— Они что-нибудь подозревают?
— Меня? — спросила Эке Баялун, прекрасно зная, что мандарин имел в виду совсем не это. Ему было наплевать на ее проблемы. — Конечно, они подозревают.
Покрытые паром брови нахмурились. — Ты имеешь в виду, что твой кахан подозревает Шу Лунг.
— Он не просто подозревает, — позлорадствовала Баялун. — Он обвиняет самого императора Нефритового Трона. Ваш маленький убийца был слишком очевиден, и его было легко идентифицировать — как только он стал мертв. Священник из Хазарии довольно много знает о ваших «ху сянь».
— Хазарский священник? Изображение погрузилось в размышления, слова эхом разнеслись по маленькой юрте. — Кто…
— Посланник принца Оганди. Но это не имеет значения. Баялун прекрасно знала, что мандарину не терпелось узнать больше. Ей доставляло удовольствие подзуживать бюрократа Шу этими мелкими секретами. Это выводило его из равновесия.
— Знай это, — продолжила она, прежде чем мандарин успел возразить или допытываться дальше. — Кахан обвиняет вашего Сына Неба и идет со своей армией завоевывать всю Шу.
Лицо улыбнулось, часть его щек оплыла. Дымчатая фигура медленно становилась меньше, стройнее. — Он еще глупее, чем мы думали. Мы легко отмахнемся от него, как от мелкого насекомого. Он не может разрушить Драконью Стену. Нотки паники и замешательства, которые были в его голосе, исчезли, сменившись уверенностью.
— Возможно, — возразила Баялун. — К тому времени, как он достигнет Драконьей Стены, у него будет двести тысяч воинов.
Облако презрительно фыркнуло клубом дыма.
— У него также может быть помощь магии, — медленно произнесла Мать Баялун. Она намеренно взяла веер и легонько помахала им, чтобы охладить лицо. Изображение заколебалось и расплылось, отодвинутое легким ветерком.
Дымчатая бровь приподнялась. — Если только? — зашипел он, подхватывая ритм ее слов.
— Я слишком долго отвлекаю тебя от твоих обязанностей, — сказала хитрая женщина. — Возможно, тебе следует вернуться к своему императору.
На лице мандарина с трудом отразилась гримаса разочарования. — Возможно, мне следует пригласить Гората, поговорить с тобой! Баялун слегка побледнела при упоминании Гората, существа огромной силы, по слухам, личного убийцы императора. Дым над лицом мандарина закружился и исказился, расходясь в разных направлениях.
— Будешь угрожать мне, Джу-Хай Чоу, и я положу конец этому союзу кровью! — сплюнула Баялун.
— Будешь угрожать нам, — ответил мандарин более холодным, но, и не более дружелюбным тоном, — и мы разоблачим вас. Всегда найдется кто-нибудь, кто захочет нам помочь. Изображение восстановило свою форму и уставилось вниз с крыши юрты. Баялун отвечала взглядом на взгляд, неуклюже поднимаясь на ноги, чтобы ей не приходилось смотреть так высоко вверх. Одна рука все еще сжимала веер.
— Тогда мы должны работать вместе, — наконец, сказала она. Несмотря на то, что Баялун была могущественной волшебницей, она знала, что угроза мандарина реальна, точно так же, как он знал, что ее угроза не была пустым хвастовством.
— Действительно, — согласился голос. — Что же ты сейчас ищешь?
— Ваш слабый убийца — вот что привело нас к этой катастрофе. Теперь вы должны быть готовы дать нам больше. Трон Ямуна вы уже пообещали — но теперь он идет на вас войной. Вам придется купить ваш покой. Сначала вам придется заплатить дань, чтобы заставить наших ханов вернуться по домам.
— Ты имеешь в виду взятку?
— Называй это, как хочешь.
— И как нам избавиться от твоего беспокойного сына? — спросило лицо. Магия Баялун ослабевала — затылок образовавшейся из дыма головы превращался в облако извивающихся усиков. Внезапно глаза формы снова закатились, когда концентрация мандарина ослабла.
Баялун быстро заговорила, прежде чем полностью потеряла контакт. — Кахан направляется к Драконьей Стене. Там вам придется уничтожить его и его телохранителей. Я не могу сделать этого сейчас. Они слишком подозрительно относятся ко мне. Это должны сделать армии Шу Лунг. Ты можешь заманить его в ловушку и уничтожить с моей помощью. В его армии есть те, кто поможет нам.
— Ловушка... — эхом отозвался голос мандарина, его лицо полностью исчезло. — ... встретимся снова... Река Ксанги. Чары разрушились. Пар клубами выходил через дымовое отверстие юрты.
Раздосадованная своим разговором, Баялун подождала, пока все тянувшиеся струйки дыма не исчезнут. Тяжелый аромат благовоний все еще висел в воздухе. Удовлетворенная тем, что все следы ее работы исчезли, Баялун собрала свой мешочек с благовониями и поставила жаровню на прежнее место. Медленно проковыляв к двери, поскольку в последнее время она двигалась более скованно, когда никого не было рядом, она развязала узлы и откинула створку. Высунув голову на послеполуденное солнце, она напугала охранников, которые непринужденно стояли по обе стороны двери.
— Пошлите гонца за Генералом Чанаром. Скажите ему, что для хадун было бы большой честью, если бы он посетил ее. Она слегка закашлялась и поняла — каким хриплым был ее голос в задымленной палатке.
Пока один охранник ушел проследить, чтобы ее приказы были выполнены, Баялун велела другому принести один из маленьких сундуков, чтобы она могла посидеть на солнышке. Устроившись поудобнее, она поставила посох между ног и обхватила руками его сучковатое деревянное древко. Солнечные лучи пронизывали прохладный весенний воздух и согревали ее усталое, ноющее тело. Через короткое время она закрыла глаза и расслабилась.