Повесть будущих дней
Шрифт:
Юзику так бы хотелось остановиться и лучше рассмотреть этот дворец, но трамвай поехал дальше.
Еще одна-две остановки — и провожатый встал.
— Вылезаем, — сказал он Юзику.
У дверей дома, где они остановились, стоял военный с ружьем и шапкой с острым концом и красной звездой. Провожатый привел парня в комнату, что-то сказал сонному человеку, сидевшему за столом и оставил парня.
— Здесь тебе придется подождать.
Юзик сел на скамью у стены и стал ждать. Человек за столом не обращал на него внимания. Посидел немного парень и растянулся на скамье. Через минуту он уже храпел, как у себя дома.
Прошло наверно, часа три, когда его разбудили. Не сразу понял Юзик, где он и что с ним происходит. Долго зевал и возился, пока совсем опомнился.
Повели его по лестницам, коридорам; наконец, завели в комнату к какому-то человеку, и оставили его там.
— Садись, сказал этот человек Юзику и указал на стул.
Юзик нерешительно присел на край. Хотя этот пожилой дядька и вежливо смотрел на него своими глубокими глазами, но Юзик чувствовал, что наступает самый решительный момент, что сейчас решится его судьба.
— Ну, расскажи, каким образом и почему ты оказался здесь? — промолвил дядька. — Говори все, не бойся.
От этих простых спокойных слов Юзик почему-то еще больше заволновался.
Мужчина заметил это и улыбнулся.
— Чего же ты боишься? Или ты не понимаешь, что мы должны знать, кто такой, откуда и почему к нам прилетел? Говори только всю правду, и ничего плохого тебе не будет.
Юзик начал рассказывать. Об отце, о деде, о жизни в имении, о радио, о допросе, о Мотэле и Максимке и, наконец, о том, как спрятался в самолете.
— А ты знал, что так самовольно, нельзя поступать?
— Не думал об этом, сконфуженно ответил Юзик. — Очень мне хотелось к деду, посмотреть, как здесь живут.
— А поручений каких-либо тебе никто не давал? — сказал дядька и взглянул на Юзика так, словно насквозь все видеть.
— Каких поручений? — не понял Юзик.
— Ну, с кем ты виделся перед отлетом, кому сказал об этом, может кто просил тебя о чём-нибудь узнать, кому-то что-то передать.
— Нет! — честно ответил Юзик. — Никто об этом не знает, даже родители. Да и сам я не знал до последней минуты. Мне эта мысль пришла только в то время, когда мы следили за самолетом. Куда я делся, — знает только один Максимка.
— Ну, так придется тебя отправить домой.
Юзик заплакал.
— Паночку! Пустите меня к деду! Я не хочу обратно ехать! Я хотел бы, чтобы папка с мамкой сюда приехали.
— Ну, братец! — засмеялся мужчина. — Если каждый сам начнет так судить, то никакого порядка не будет. За произвол наказывать надо, а не потакать.
— Паночку! Я-ж ничего… Пустите меня к деду! Сквозь слезы бормотал Юзик, потом вскочил со стула, схватил руку мужчины и поцеловал ее.
Странная вещь: тот вскочил, словно его укусила змея.
— Что ты?! С ума сошел, что ли? — крикнул он.
Юзик испугался. Наверное, это такой большой пан, что такой мальчик, как Юзик, не имеет права целовать ему руки.
Наверное, только взрослые могут. А он Юзик, оскорбил его, думал, что такой же пан, как Загорский или эконом.
— Извините, сударь! — бормотал Юзик. — Я не знал… Больше не буду… Пустите меня к деду.
Мужчина успокоился и засмеялся.
— Слушай, парень! Пока ты здесь, забудь слово «господин» и на ваши рабские привычки. У нас нет ни рабов, ни господ.
Хотя и не до того было нашему парню, но он не мог не обратить внимания на слова «у нас нет господ»: То же самое он и дома слышал, но на деле увидел, что господ здесь больше, чем в Польше. По крайней мере до сих пор ни одного простого человека не видел, кроме солдата.
— Имеешь какие-либо документы, бумаги?
— Имею только письмо Мотэля.
— Покажи.
Дядька внимательно прочитал письмо и задумался. Потом опять расспросил подробно обо всей жизни Юзика и сказал:
— Мы посоветуемся, что с тобой делать, а пока погости у нас немного.
Снова повели мальчика по лестницам и коридорам, вывели двор, привели в другое здание. Юзик увидел помещение с котлами, машинами. Но все эти устройства обрабатывали продукты: картофель, морковь, мясо и др.
— Товарищ Шторм! — обратился провожатый к одному из работников, видимо, заведующему фабрикой. — Может возьмете себе на неделю две помощника?
— Давайте, понадобятся, — ответил тот — как раз товарищ Зорин пошел в отпуск.
Дальше уже Шторм повел Юзика по коридорам и привел в маленькую, чистую и светлую комнатку с кроватью.
— Вот твое помещение. Но сначала нужно придать тебе культурный вид, — улыбаясь, сказал дядька.
И началась «чистка». Юзика остригли, привели в комнату, где были ванны, краны с теплой и холодной водой, души. Пол, стены, ванны белые чистые, изразцовые. Дали чистое белье, короткие брюки и блузку-хаки, длинные чулки и ботинки.
Когда взглянул Юзик в зеркало, даже застеснялся: барин, да и только! Не хуже Зыгмуся Загорского.
— Поживешь у нас немного, будешь помогать по работе, — сказал дядя Шторм, — но выходить на улицу не должен.
— Почему? — удивился Юзик.
— Ты арестован, — засмеялся дядя.
Мальчик выпучил глаза.
— Не пугайся, — успокоил дядька. — Это временно. — Кто тебя знает, откуда ты и почему приехал? Может тебя кто подослал? Может, ты какой вредитель?
— Да я же ничего такого… — со слезами начал парень.
— Видно, тебе поверили, когда так приняли. Но в таком деле веры мало. Нужно убедиться, как следует. Наверное, расспросят о тебе там на месте. И если все, что ты говорил, правда, то и выпустят. Недели две пройдет, не более.