Повесть о монахе и безбожнике
Шрифт:
Младший Брат, кстати, в этом совершенно не нуждался, ибо лежал без сознания, упершись головой в камень, остановивший его неодолимое движение вниз.
Три шага разделяло их - скованного страхом безбожника и Дьявола. Страх скрутил все оставшиеся мысли и забросил их куда-то на край сознания. Опустошенная ужасом голова, казалось, звенела на ветру тонким комариным звоном, и в этой оглушительной пустоте метался, почему-то, голос охотника Хилкмерина:
– Вспотеете ещё, ногой вас в грудь...
Парализованный страхом Шумон сидел,
– Тебя нет, - едва слышно сказал он.
– Нет и быть не может!
Дьявол не ответил ему. Он просто стоял и смотрел прямо в душу.
– Нет тебя!
– уже громче повторил Шумон. Он понимал, что пропадает, но ничего не мог поделать с собой.
– Нет тебя, и никогда не было! Ты- выдумка!
Звук голоса дал смелость. Совершая над собой насилие, непослушной рукой он поднял с земли свою шляпу, и бросил её в сторону неподвижной фигуры. Порыв ветра подхватил ее и пронес на два шага больше, чем рассчитывал безбожник. Она упала дьяволу на ноги и тот... исчез.
Все осталось на своих местах: солнце в небе, деревья, камни, похожие на остроконечные шапки горцев, его шляпа между ними. Не было только Дьявола.
Шумон снял с плеча флягу и основательно приложился, унимая дрожь во всем теле. Мокрый от пережитого ужаса он расслабленно рассматривал свою чудесную шляпу. Он точно знал, что Дьявол не исчез, а сидит под ней. Но при этом он точно знал, что Дьявола не существует. Это было очень странное чувство - быть уверенным сразу и в том и в другом, но так оно и было.
Встав на четвереньки, он осторожно подобрался к камням.
Сидя перед шляпой Шумон испытывал два прямо противоположных чувства. Ему очень хотелось посмотреть, что там, под шляпой, и в то же время очень не хотелось до нее дотрагиваться. Дремучий страх предков, что еще жил в нем под грудой знаний и научного скептицизма, всколыхнулся трясиной, куда как более опасной, чем Замские болота.
Наконец, решившись, он, глубоко вздохнув, сунул туда руку. Шаря пальцами в траве, безбожник не думал о том, что должен найти там. Подсознательно Шумон ждал, что его укусят за палец, либо ухватят за руку, но ничего подобного не произошло.
Под шляпой ничего замечательного не нашлось.
Под пальцы попадались только трава, листья да неправильной формы камень.
Не поднимая шляпы, он подхватил и его и поднял над землей. Качнул, определяя вес, и удивленно вздернул брови - для своих размеров тот оказался слишком легок. Прижав шляпу к груди, он внимательно осмотрел место, где та только что лежала.
Ни-че-го...
Логика подсказывала, что Дьявол либо ушел под землю, либо в камень, который он прижимал к своей груди. Шумон вздохнул глубоко, как мог, давая себе мгновенную передышку. Нужно решаться. И он решился.
Напрягшись, рывком сдернул шляпу с камня, и в ту же секунду от неожиданности выронил его. Вырвавшийся и небытия Дьявол качнулся, заваливаясь набок, полетел вниз и снова пропал. Уже не мешкая, Шумон наклонился за камнем и поднял его с земли. Снизу пальцы его нащупали ряд поперечных бороздок. Осторожно поворачивая камень, он увидел, как они вспыхнули ярким светом, и из камня возникла фигура Дьявола.
Стиснув зубы, и шумно дыша, безбожник держал камень на вытянутой руке, поворачивая его то в одну, то в другую сторону и от этого Дьявол послушно то появлялся, то исчезал.
Страха в человеке больше не было.
Раз сто он поворачивал камень то туда, то сюда, заставляя Дьявола то исчезать, то появляться вновь. Фигура на глазах возникала из небытия, вырастала и пропадала неизвестно где. С каждым таким поворотом на него накатывалась волна радости. В груди словно повеяло свежим ветром, и восторг гремел как прибой в береговых скалах.
Он не помнил, сколько простоял так, наполненный радостью победы и открытой истиной, но луч солнца, залетевший в глаза, привел его в чувство. Он вспомнил о монахе.
Убрав камень в мешок, вернулся к все еще бездвижному Таке. Его товарищ лежал, обнимая камень, и у Шумона мелькнула мысль, что стоит монаху пошевелиться, разнять руки, как камень, который он протаранил головой, развалится на части.
Сдернув капюшон, безбожник ощупал голову. Здоровенная шишка оказалась единственным повреждением, полученным монахом при падении.
Шумон перевернул своего спутника на спину и приложил к губам флягу. Вино оказало чудесное действие. Брат Така дернулся и рывком сел. Шумон отскочил от него - в глазах у монаха крутилось бешенство.
– Куда?
– непонятно о чем спросил монах. Глаза его, оттолкнувшись от Шумона, быстро обежали окрестности. Пальцы сжались в кулаки, но ни найдя врагов, он расслабился, кулаки разжались. Ощутив боль, ощупал голову, немного успокоился и сел на землю.
– Кто это меня так?
– спросил он у Шумона, поглаживая шишку. По тону, безбожник понял, что тот хочет спросить, не Дьявол ли его ударил, но не решается произнести имя вслух, боясь накликать неприятности.
– Это добрый гранитный валун, - успокоил его компаньон.
– Ребра целы?
Брат Така пошевелился. Кроме головы ничего не болело, и он утвердительно кивнул. Шумон оттянул монашеское веко, заглянул в глаза спутника. Тот безропотно позволил это сделать.
– Голова не кружится?
Така тряхнул волосами.
– Да нет.
Безбожник смотрел на монаха и видел, как бешенство уступает там место безмерному удивлению.
– Все живы и здоровы, - подвел итог приключению Шумон. Душа его пела.
– Хватит сидеть, Божий угодник. Пойдем. Если мы не дойдем до часовни, и нас задерут черти, тебя разжалуют в Племянники.