Повесть о монахе и безбожнике
Шрифт:
– Если бы в злых духов верил, то сказал бы, что ты злым духом одержим...
– Сам ты злой дух!
– Да сколько тебе говорить, что нет ни злых духов, ни Кархи, ни Дьявола...
– Дьявола нет?- чуть менее задиристо спросил монах.- И не было скажешь? Да я же ведь его своими глазами видел! Или, скажешь, почудилось мне?
Шумон кивнул.
– Ну... После того, как тебя по голове бьют, многое может показаться, - ответил безбожник.- Голова-то не болит?
Монах упрямо мотнул головой и закусил губу от боли.
– Вот. Болит...
– спросил он, постепенно забирая нить разговора в свои руки.
– Все помню, - вздыбился монах.
– Все до тонкости помню. И спор помню...
– Правильно, - в голосе Шумона мелькнуло одобрение.
– И чем закончился...
Шумон хмыкнул, словно сдержал смех.
– Да... Птичка вовремя прилетела! А то могли бы и подраться с тобой.
Монах поперхнулся, а Шумон, словно и, не заметив этого, продолжил.
– Хорошо, что послание Старшего Брата тебя успокоило...
– Врешь!
– шепотом взорвался монах.
– Не прилетало никакой птицы, а у тебя в мешке - Дьявол!
Шумон затих, словно затаился, потом сказал.
– Как же они тебя приложили...
– Что ты мне зубы заговариваешь? Ты же своими руками из мешка своего поганого Дьявола Пегу вытащил!
Монаха передернуло от отвращения, как он вспомнил, что произошло в часовне.
Тучи над ними разошлись, и Мульп высветил сочувственно сморщенное лицо экс-библиотекаря.
– Досталось тебе, - тихонько сказал безбожник.
– Они же, гады, всю память тебе отбили...Ты хоть имя-то свое помнишь?
– Все я помню.
– А мое?
– Прислужник Дьявола!
– Хватит тебе, - резко оборвал его Шумон.
– Я серьезно.. Похоже, что у тебя из головы много чего выскочило... Говори как меня зовут!
– Безбожник Шумон...
– Ну, слава Кархе! А кто тебя в лес отправил?
Монах застонал.
– Руки бы только развязать.. Придавлю тебя, гада....
– Забыл, значит, - грустно прошептал безбожник...
– Ладно, я тебе все сам расскажу.
Он бесстрашно придвинулся, сколько мог к монашескому уху и зашептал.
– Нас отправил сюда Старший Брат Атари. Помнишь?
– Да я...
Не давая ему сказать ничего больше, Шумон продолжил.
– Мы идем, чтоб проверить, что твориться в лесу и на болотах. Помнишь?
– Помню, только ты...
– Дошли мы до часовни, спать устроились и тут спорить начали...
– Да, да!
– А потом в часовню птица залетела. Это Атари письмо прислал... Помнишь?
Монах словно о стену грянулся.
– Нет. Не было никакого письма!
– Как "не было", если ты его читал?
– О чем письмо?
– недоверчиво спросил монах.
– Ты мне ничего не сказал, - вздохнул Шумон.
– А-а-а-а-а-а!
– Только вот что передал.
Он наклонил голову, показывая на шею. Така прищурился. Ожерелье. На простой веревке изображение второго и четвертого воплощений Кархи. Монах поперхнулся криком. Помнил он этот оберег. Старшего Брата украшение...
– Сказал, что Атари его мне прислал...
– продолжил Шумон. Глаза монаха осоловели. Безбожник его понимал. Спорить можно со словами, а с вещью, которую видишь своими глазами, не поспоришь. Рукой трогать можно, и удивляться, а вот спорить - нет.
– А разбойники, - наконец спросил он, сбитый с толку. Глаза у него стали спокойнее. Из них исчезла ненависть.
– Разбойники были?
– Были, были... И сейчас есть!
– успокоил его книжник. Монах замолчал, высматривая что-то такое, что могло бы привязать к той реальности, которую он видел своими глазами те воспоминания, которые непонятно как залетели в его голову...
– Так что ж мне привиделось все?
– наконец спросил он.
– Все, все?
– Не знаю я, что тебе привиделось, но разбойники вокруг нас настоящие, а вот стражников что-то не видно...
Дурбанский лес.
Заповедник "Усадьба".
Утром следующего дня, все еще находясь под впечатлением вчерашней дискуссии, Сергей у самых дверей столкнулся с Давидом, продолжавший вчерашний спор профессором Никитиным.
– Юрий Александрович! Ну как вы не хотите понять простой вещи?
– всплескивал руками Давид.
– Так ведь будет лучше для всех! Для всех, понимаете? И для них тоже! Их потомки всем нам еще спасибо скажут!
– А с чего ты взял, что потомки скажут спасибо?
– простодушно поинтересовался Сергей, встревая в разговор. Собственной позиции у него еще не имелось, и поэтому он мог спорить с кем угодно только ради самого процесса спора.
– Может быть наоборот, они скажут спасибо им, за то, что не пустили на свою землю наглых пришельцев? Можешь ты, положа руку на сердце, сказать, что на 100% уверен в будущем?
Давид промолчал.
– Ну, конечно же, нет!
– продолжил Сергей.
– Ведь его еще нет! Да что там "будущее"! Мы и в прошлом не уверенны. Единственно, что сейчас есть, так это настоящее. Давай в нем и останемся.
– Через 100 лет их потомки скажут нам спасибо, что мы сохранили драконов, сберегли их от истребления, - Возразил Давид.
– А еще через 200 лет, возможно, проклянут за то же самое, - парировал Сергей. Давид замолчал. Профессор переводил взгляд с одного на другого, и кивал с таким видом, словно отдавал инициативу в руки Сергея.
– Это вопрос вероятности, - добавил Кузнецов.
– Вероятно и то и другое.
– Хорошо, - вдруг согласился Давид.
– Я так понимаю, что ты за то, что бы оставить аборигенам выбор? Они сами должны выбирать сами?
– Конечно!
– В таком случае нужно, что бы у них остался предмет выбора.
– То есть?
– не понял Сергей.
– Драконы. Они должны прожить еще как минимум 300 лет, чтобы их потомки нынешних туземцев могли решить, нужны им они или нет?
– Они сами уже чьи-то потомки, - ответил Сергей.
– Решать можно в любой момент... Не совершить бы непоправимого.