Поющая все песни
Шрифт:
— Мика, — прошипела она вдруг. — Почему так темно? Где луны?
Они уже миновали поселение, если хижины можно было так назвать, и забирались на каменистый холм, что был за гаванью. Было так темно, что им было сложно понять, куда идти, бледные камни вылетали из-под ног.
Мика замерла и посмотрела на небо. Красная луна висела низко над горизонтом, ее отражение было кровавым пятном на море, но звезд во тьме не было, как бывало, когда сияла одна луна.
— Наверное, близко буря, — она пожала плечами. — На небе тучи, — ее голос был любопытным, а не тревожным, она
— Я не знала, что уже время Кровавой луны, — пробормотала Калвин, ей все еще было не по себе.
— Вы тоже так ее зовете в горах? — Мика пыталась подняться по движущимся камням. — Во время Кровавой луны всегда бури.
— Не думаю, что это буря.
— А что тогда?
— Не знаю, — сказала Калвин, но двигаться стала быстрее по склону. Воздух был удивительно неподвижным, и тьма была странной, и птицы не пели, лодки не шумели на волнах. Она поежилась, хотя воздух был густым. Мика была впереди, тихо забиралась, опустив взгляд. Они не видели другой край острова, море внизу или корабль без мачты, что уплыл от гавани.
* * *
На «Перокрыле» Тонно повернулся к Трауту.
— Дай-ка мне свою трубку.
Дэрроу устало стоял у румпеля и посмотрел на Тонно.
— Что ты увидишь?
— На острове, — Тонно прищурился и указал на две темные фигуры, что двигались среди бледных камней. — Похоже на Калвин.
Траут вышел из каюты, едва дыша, с трубой в руке.
— Не может быть. Она с пиратами. И отсюда далеко, чтобы увидеть.
— Зачем тогда мне твоя трубка? — Тонно нетерпеливо протянул руку. Через миг он сказал. — Она уже не с пиратами. Она с девочкой, что мы видели на палубе. С девочкой, что управляла ветром.
— Нет управляющих ветром, — буркнул Траут по привычке и вспомнил, что увидел ночью. Он взглянул на Дэрроу, но тот не слушал.
— Тонно, посмотри на низ холма за ними. Видишь еще человека?
Тонно притих на миг.
— Да… нет. Не уверен, — он опустил трубу и потер глаза. — Эта штука меня ослепит.
Дэрроу схватил трубу.
— Это капитан, — сказал он через миг. — Капитан пиратов нагоняет их.
— Нужно предупредить ее, — сказал Тонно. — Траут, тащи лампу.
— А если она смотрит в другую сторону?
— Слушайся! — проревел Тонно, Траут отпрянул, повернулся и побежал в каюту.
«Свет не поможет», — упрямо думал он, роясь в бардаке шкафчиков. Калвин поздно увидит его. Лучше было пошуметь. Но шуметь было нечем. Сунув фонарь под руку, он выбрался на палубу.
* * *
— Мика, стой! — Калвин схватила Мику за накидку.
— Можно перевести дыхание в старой хижине. Скорее. Не хочу попасть под бурю.
— Мне не нужно отдыхать. Замри на миг. Слушай.
Мика с неохотой остановилась выше на склоне.
— Что? Ничего не слышу.
— Кто-то за нами, скользит на камнях. Вот! Это ты точно услышала! — камни загремели далеко за ними.
— Тогда лучше спешить, как я и сказала, — Мика с безразличием развернулась.
Но через миг сомнения пропали. Раздался чей-то крик, загремели камни, потревоженные сапогами. Мика застыла и сжала руку Калвин.
— Это он! Капитан! Быстрее!
Калвин бежала за ней, скользила на камнях, но сердце было полно страха. Они не могли убежать от капитана, даже если доберутся до хижины Микки, их вскоре найдут. «Перокрыл» пропал, ее продадут Самису. Надежды не было. Но она упрямо взбиралась на холм, ноги скользили, сердце колотилось.
А потом впереди и внизу во тьме, в море, раздался звук, какого она еще не слышала. Рожок, дикий вопль орла, сладкая музыка хора и звон сотни колоколов в ночи. Десять ударов сердца звук висел в воздухе, ясный и яркий, звуки пропали, как и движение, и лишь сияла та нота. Она стала медленно угасать, и тишина была такой глубокой и спокойной, что Калвин слышала рев своей крови в ушах, как бурю.
А потом все началось.
Сначала гул земли под ними, камни катились по склону, Калвин услышала, как капитан за ними испуганно вскрикнул. Земля тряслась так, что Мика чуть не упала. Они держались друг за друга, земля шевелилась под ними. Это не было чарами видимости, это было настоящим землетрясением. Склон изгибался, как океан в бурю, в любой миг мог развалиться. Мика склонилась к уху Калвин.
— Посмотри туда!
Они смотрели, знамя огня появилось во тьме, от горизонта до горизонта, озаряя мир внизу, тусклый и красноватый, словно огонь горел в облаках. Калвин видела, как лицо Микки стало румяным в этом сиянии, белые камни стали розовыми у их ног, а океан напоминал море темной крови. Вдали сияла золотым огнем тень пика Дорьюса, корона света на вершине горы.
Земля снова задрожала под их ногами с растущим ревом, что не был громом, звук прокатился вдоль горизонта.
— Гора… гора просыпается! — закричала Мика, ее голос был полон потрясения. Они смотрели на гору Дорьюса, что возвышалась над островами. Язык пламени сиял на вершине. Они смотрели, а он полился через край, как суп из котла, лился ужасно медленно по склону. — Поток огня! — Мика сжала ее, восхищенная, а не испуганная. — Как в историях!
Красный свет на небе угасал. Солнце засияло за вуалью сажи и пара, бросая жуткий металлический свет на море, лодки в гавани и хижины. Люди, притупленные славой, вышли наружу, шатаясь, землетрясение разбудило их, и они в смятении смотрели на воду. Калвин слышала их испуганные крики в тихом воздухе.
А на Дорьюсе поток огня медленно спускался по склону горы, река пробиралась к морю.
— Пусть Богиня защитит нас, — прошептала Калвин. Она поежилась, коснувшись меток луны на руке, потому что такую древнюю, пугающую и сильную магию она еще не видела.
Но Мика не смотрела на гору огня, она глядела на склон за ними. Капитан приближался, его лицо было видно в жутком свете. Золотые пряди в его бороде сияли, пот блестел на лбу; он двигался к ним быстро, лицо искажали гнев и ужас. Он все кричал, и они слышали слова:
— Это работа ведьм! Вы не сбежите. Я поймаю вас и буду пытать, пока вы не взмолитесь о пощаде! Ты будешь жалеть, что тебя не убили в Эмеране с твоей ведьмой-бабкой!
Калвин потянула ее за руку.
— Мика, я вижу «Перокрыл». Они ждут нас, быстрее!