Пожар любви
Шрифт:
Шофер перенес ее вещи в гардероб элегантного ресторана. Лили поблагодарила его и последовала за метрдотелем к столику Зейна.
Зейн сидел у стены с двумя другими безукоризненно одетыми мужчинами среднего возраста. Он внимательно слушал каждое слово. Когда Лили подошла к столику, первым ее заметил высокий седой мужчина. Улыбнувшись, он кивнул ей как знакомой. Потом кивнул Зейну. Тот повернул голову и увидел Лили.
Он поднялся и протянул к ней руку.
— Лили! Ты приехала!
— Да, — ответила она
Зейн искренне улыбнулся — во всяком случае, так ей показалось. Он положил руку ей на плечо.
— Джентльмены, позвольте представить вам Лили Митчелл из Хьюстона. Лили, это Росс Вейнберг и Гилберт Хейс.
— Рад познакомиться с вами, Лили, — сказал Росс, протягивая руку.
— Очень приятно, — ответила Лили, пожимая ее.
— Вы совершенно очаровательны, — произнес Гилберт, слегка приподнявшись со своего места.
Зейн сделал знак официанту принести еще один стул. Гилберт повернулся к Зейну:
— Глядя на юную леди, не ошибусь, если скажу, что нам пора откланяться. Я сообщу тебе свой ответ через несколько дней. — Он встал и пожал Зейну руку.
Росс последовал его примеру.
— Рад вашему предложению, Зейн. Можете сказать в «Мелтон», что я готов делать дела только с вами и больше ни с кем.
— Да, мистер Вейнберг. Я скажу им. Не знаю, как благодарить вас за то, что вы дали мне эту возможность.
— Я всегда гордился тем, что умею открывать новые таланты, Зейн. Если вы и дальше будете действовать так же решительно, как сейчас, вы преуспеете в нашем бизнесе. Помните, я слежу за вами.
— Да, сэр!
Зейн попрощался и, после того как они отошли, взял Лили за руки и стиснул их.
— Боже мой! Лили, ты стала еще красивее.
Как ни старалась Лили отогнать грусть, ничего не выходило.
— Мне кажется, ты о многом забыл, Зейн, — сказала она.
Он поцеловал ее руку.
— Нет, не забыл. — Он смотрел ей в глаза, но не мог догадаться, о чем она думает. — Тебе понравился лимузин?
— Хороший.
— Конечно, я должен был сам за тобой приехать, но я действительно был занят. Этот ленч для меня слишком важен. Ты только представь себе: те двое могут одним махом обеспечить мне карьеру. Понимаешь, какая удача! Я стану самым молодым менеджером, который когда-либо работал в «Мелтон». Я попал в струю, Лили.
— Вижу, Зейн. — «Но куда она тебя вынесет, любовь моя?»
— До чего же ты потрясающе выглядишь! Расскажи о себе. Как ты живешь?
— Особенно нечего рассказывать. Сдала все экзамены на «отлично». Мне дали бы почетный диплом… если бы не геометрия.
Зейн смотрел на Лили ничего не выражающим взглядом.
— Что-то не так?
— Я просто подумал… Школа… Мне кажется, что прошло сто лет. Я имею в виду… Я хотел сказать, столько всего произошло с тех пор, как я приехал в Нью-Йорк. Уже шесть месяцев.
«Полжизни», — подумала она печально.
Зейн заметил тень грусти в фиалковых глазах Лили и вдруг с болью осознал, что это он сделал их такими. Нужно было как-то исправить дело.
— У меня такие планы насчет нас, Лили.
— Правда?
— Сегодня идем в театр. Если хочешь, завтра можем пойти в «Метрополитен». Тебе нравится опера?
— Не знаю, я ни разу не была.
— Я больше всего люблю «Травиату».
— Ты полюбил оперу?
— Как-то постепенно втянулся. — Он широко улыбнулся. — Оказалось, что мне нравится многое из того, чем я раньше не интересовался. — Он от души рассмеялся. — Ладно, пошли. Я специально для тебя навел порядок в квартире. Мне не терпится показать тебе ее. Я даже купил новую кровать. Это мое первое приобретение из мебели. Я заказал ее сразу после возвращения из Парижа.
— Ты летал в Париж?
— Да, в прошлом месяце. Разве я тебе не говорил?
— Нет, не говорил.
Никогда еще пропасть между ними не казалась ей такой огромной. Мир Зейна был так далек, гораздо дальше, чем она ожидала. Лили почувствовала, что сделала глупость, приехав к нему в Нью-Йорк. Она всего лишь семнадцатилетняя школьница, ребенок, а он уже бизнесмен, которого уважают люди постарше ее отца. Они прожили в разлуке без году неделя, а Лили уже не знала, с какой стороны подступиться, чтобы его вернуть. Она всегда считала себя сильной и независимой. Была так уверена в себе, в том, что сможет пробиться в жизни, как с помощью мачете пробивалась через джунгли. Но похоже, на сей раз жизнь решила научить ее быть скромнее. У нее возникло чувство, словно она потеряла часть себя. Впервые в жизни Лили не знала, что делать.
Квартира Зейна понравилась Лили — пожалуй, даже слишком. Углы украшали пышные папоротники в кашпо из макраме. У окна новый диван с кожаными подушками, повернутый лицом к улице. На стеклянном журнальном столике возвышалась стопка книг о ювелирных изделиях, старинных украшениях, драгоценных камнях. По сторонам маленького камина располагались два старых кресла. Роль кухни играла ниша, отделанная, однако, по последнему слову и начиненная новейшими приспособлениями и посудой, которой обрадовался бы самый придирчивый гурман.
— А кто готовит?
— Я, — ответил Зейн, выходя из спальни, куда только что отнес багаж Лили. — Есть надо дома.
Лили взяла французскую поваренную книгу, открытую на разделе «мясные блюда».
— Соскучился по техасскому барбекю?
— Как сейчас помню запах жареной грудинки, — отозвался Зейн и, подойдя к Лили, положил ей руки на плечи. — Я соскучился, Лили. — Он поцеловал ее.
Она полгода ждала этого поцелуя и ни за что бы не поверила, что он будет таким.