Позолоченные латунные кости. Коварное бронзовое тщеславие
Шрифт:
– Почему бы просто не получить эти сведения в голове Морли?
«Эти плоды не произрастают там, чтобы их сорвать. Возможно, его ударил камень, упавший с неба, и он будет не в состоянии рассказать нам ничего, когда очнется».
– Но он очнется?
«В течение двух дней. Возможно, раньше. Исходя из того, что брату Хото известен яд. Теперь ты можешь продолжать, Синдж».
Он дал Синдж работу, не проконсультировавшись со мной.
Я начинал чувствовать голод. И не видел Дина.
«Теперь
Прежде чем уйти, я хорошенько рассмотрел Плеймета. Этот человек был одним из моих старейших и самых надежных друзей. Мы помогали друг другу бессчетное множество раз. Он ворчал, когда я о чем-нибудь его просил, но никогда не подводил меня. Я сделаю все, что смогу, чтобы быть ему таким же верным товарищем.
Морли спокойно спал. Его лицо уже не было слишком бледным. Доллар Дэн сообщил, что Морли что-то сказал – одно слово, которое стражи не поняли.
Прогресс!
Дина я нашел на стуле за кухонным столом – он спал, положив голову на руки.
Я умял что-то безвкусное из собранных остатков.
Кажется, я чем-то заразился от наших посетителей, некоторые шмыгали носами. Что бы я ни подхватил, болезнь развивалась быстро.
Поднимаясь по лестнице, я почувствовал слабость и подумал: это потому, что я выпил слишком много пива.
Уже в полусне я уловил озабоченные мысли Покойника. Его что-то беспокоило. Это смятение касалось всех нас, а не кого-то в отдельности.
Я проснулся среди ночи. В окно дул прохладный ветерок.
Бегущая по ветру, Поток яростного света сидела, скрестив голени, на краешке кровати у меня в ногах, не касаясь их. Я растянулся в постели по диагонали. Она куда больше походила на королеву сильфов, чем когда-нибудь это удастся Тинни.
А еще она выглядела как королева искушения.
Бегущая по ветру зажгла лампу.
Свет озарил ее жемчужные зубы, когда она улыбнулась при виде предательского огонька в моих глазах.
Она могла бы получить меня прямо сейчас. Если бы захотела.
Но я чихнул.
Это показалось ей смешным.
– Я нечаянно.
Я молился, чтобы она не разожгла любовный жар.
Однажды я видел, как она превратила целую бригаду строителей в изнемогающих идиотов, даже не стараясь сделать это намеренно.
«Я – преданный мужчина, – сказал я себе. – Я не могу очертя голову ринуться в такое…»
И снова чихнул.
Она вытащила изысканный носовой платочек.
– Спасибо.
Голова моя была словно набита ватой. Хорошее заключалось в том, что чихающий и пытающийся прояснить мозги мужчина – не слишком интересная мишень для женщины-вамп.
И все-таки я спросил:
– Ты бы перешла к делу, прежде
Тень улыбки. Женщина была довольна. Уверилась в своих силах. Осталась желанна.
У нее были серьезные проблемы, но ни одна из них не имела отношения к интересующим нас сегодня.
– К делу. Да. Это мне тоже нужно.
Она закрыла глаза и приложила усилие стать несексуальной. Преуспела не очень, но мне стало легче обдумывать что-то, помимо возможности нашей близости.
Пришлось снова высморкаться.
– Я повидалась с принцем Рупертом, – сказала она.
– Ты говоришь мрачно. Встреча прошла плохо?
– Лучше, чем я ожидала. Просто все не так, как я надеялась. Он не назвал никаких имен и ни на кого не указал пальцем. Он признался, что на него давят, чтобы он держался подальше от заварушки на Северной стороне. Он бравирует, но боится. Думаю, на него влияет брат.
– Король?
Я чихнул. Простуда – это отвратительно. Наверняка скоро начнется и кашель.
Король вряд ли был преступником. С тех пор как разразился мир, он мало чем занимался, кроме как пировал всю ночь и спал весь день.
– То-то и оно, – ответила на мои доводы Бегущая по ветру. – У кого есть власть помыкать королем? Я возглавляю десятку претендентов, но я им не управляю. Я едва смогла добиться встречи с Рупертом.
– Зачем ему поддаваться?
Я посмотрел на нее и с трудом удержался, чтобы не обшарить ее взглядом.
– Будь здоров.
Да. Хвала тебе, простуда обыкновенная. Мою честь спасли сопли.
Я повернулся так, чтобы смотреть на что угодно, только не на Бегущую по ветру.
– Сегодня все-таки случилось кое-что хорошее, – сказала она. – Я убедилась, что Кивенс ни в чем не замешана.
– Я счастлив за тебя.
Но я не был так уверен, что Кивенс ни при чем.
У дочери Бегущей по ветру были серьезные проблемы с головой, из-за которых она не контачила с обществом и его правилами.
– Первое доказательство – никто бы не стал покрывать ее так, как покрывается это дело. И у нее есть алиби для обеих ночей, когда случились те сумасшедшие события.
Судя по голосу, Бегущую по ветру это не очень радовало. Она сказала, что отдалилась и от своего отца, и от дочери. Может, ее папа и был алиби Кивенс.
Должен был быть. И это алиби могло не выдержать.
Бегущая по ветру не хотела больше полагаться на отца. Она вытолкала его из фамильного особняка на Холме.
Барат Альгарда (который был во всех отношениях самым достойным подражания человеком, какого только можно встретить) внушил дочери настолько сильное чувство неуверенности в себе, что она считала: ее единственное по-настоящему ценное качество – это способность быть чьей-то игрушкой для секса.