Позови меня трижды
Шрифт:
Услышав про Машку, Катя, заревев от отчаяния, впервые кинулась на него с кулаками, но Владимир, схватив ее за кисти рук, с шипением выговаривал ей уже прямо в лицо: "Пять тысяч зеленых внесешь - расписку дам, это в фонд развития пойдет. Все дают, и ты дашь. А потом будешь платить каждую неделю 700 баксов. Не бойся, простоя не допущу. Сам клиентов доставлю и сам прослежу, чтобы этот твой педерас не отлынивал от самого интересного. Я вас сам трахать буду, обоих! Поняла?"
Он отпустил ее руки, и Катя безвольно упала на пол. Карташев вышел, хлопнув на прощание дверью. После
* * *
Дача у Люсиль оказалась, будь здоров. Как говорится, не кашляй! Мама от восторга открыла рот и полностью отключилась от переживаний последнего времени. Камин, сауна, медвежьи шкуры, холодильник с продуктами... Дача выгодно отличалась от их садового домика тем, что туалет был самый настоящий, причем, прямо в доме. А отделка в нем была такая, что там хотелось жить долго и счастливо. Ванна еще была, бильярдная... И телевизор с видиком, к которому радостно вереща устремилась Машка. Катя тоже кинулась коршуном, чтобы отследить репертуар. Но никакой порнухи, кроме мультиков Диснея, среди кассет не было. Катя прониклась горячей благодарностью к предусмотрительному Люське и решила вообще после суда за такой подарок переписать на него отремонтированную им Карташовскую квартиру.
Главный по массиву, лысоватый мужичок за пятьдесят в стильном, светлом костюме, услужливо им все показывал, открывал, рассказывал про чудесные виды с ближайшего пригорка, приглашал Катю на пленэр. С видимым сожалением и неохотой он сдал все ключи и книжку маме, а потом пошел провожать Катю до автобуса. Вокруг шумел сосновый бор, и сквозь стволы просвечивала водная гладь. В солнечных лучах вода манила к себе и обещала много-много дней непрерывного счастья. Катя только вздохнула. С ее лица не сходила неуверенная улыбка. Она вспомнила, что очень давно не улыбалась просто так, сама по себе.
Как хотелось остаться здесь, побродить среди сосен у воды. И, наверно, это был бы самый разумный поступок за всю ее жизнь. Но, простившись с растерянными мамой и Машей, Катя решила вернуться в город, к Люсе. Всю дорогу сюда она, глядя в окно, думала, почему же столько всего было в ее жизни и без него? И для чего же это было-то?
– Вы надолго приехали?
– спросил ее дядечка.
– На выходные, но еще, честно говоря, не знаю, как получится.
– А Люся, он что, больше вообще не появится?
– Да почему же?
– Ну, как он сказал, вы с ним на квартиру поменялись... или как?
– Да может еще всякое случиться, если честно.
– Он такой рискованный! Совершенно не бережет себя, - вдруг со слезой пожаловался мужик.
– Вы передайте, что мы все так ждем его, так скучаем по нему! Как мы будем жить без него зимой, без этих поэтических вечеров, без его гитары...
"И без шеста!" - подумала Катя, но вслух сказала: "Обязательно передам!". Но шеста она нигде на даче, к счастью, не заметила. Но уже в автобусе по дороге в город до нее дошло, что шест в ее квартиру Люсиль мог притащить как раз с дачи...
УРОКИ ДЛЯ УРОК
Кузьма, видно, повышал имидж не только Валеры, но и Вовы. Одни те же приемчики! Катя с отвращением откинула газету, в которой анонсировалась трансляция местной телекомпании с презентации нового элитного клуба господина Карташова "Тьери". Вот кокнули бы его прямо там, на презентации. Хоть кто-нибудь! Ведь всех уже достал! Затейник комсомольский! Клоун!
Телефон зазвонил в пятом часу, с забившимся сердцем Катя взяла трубку. Она с нетерпением ждала Раю с деньгами. Ей уже надо было убегать к Люське, пока он не вышел на свой промысел. Но незнакомый женский голос с непонятным волнением спросил: "Это Катя? Или это ее мама? Мне Карташову, пожалуйста! Катю!"
– Я слушаю.
– Это Наина Кондратьева. Валерий Сергеевич не у вас?
– Нет, Вам лучше знать, где он.
– Катя, я с Вами женские разговоры вести не намерена. Я спросила, потому что наш разговор он не должен слышать. А мои разговоры он всегда, понимаете, всегда подслушивал по параллельному телефону!
– Меня это не касается.
– Вы так наивны! Впрочем, я Вас такой себе и представляю бесхитростной умницей. Так... Значит, его с Вами нет... Где же он может быть? С чего начать? Мне все ваши дела... или отношения, не знаю, как сказать... Одним словом, мне все равно, что у вас там было или будет с Валерой! У меня давно другой человек, он прекрасно к Егорушке относится... Но Валера не давал развода, потому что его фирма для удобства... когда она регистрировалась то... даже не знаю, как сказать...
– Я в курсе.
– Как неприлично получилось, да? Я, правда, не при чем! Так это... Вы?
– Я.
– Мне, конечно, все равно. Хотя я Вас вообще не понимаю. Во-первых, потому что... В общем я совершенно не понимаю, как за столько лет Вы не разобрались в своих чувствах к Валере. Хотя это, конечно, не мое дело, но я Вас как женщина не понимаю! Мне, например, Терех был всегда гораздо более симпатичен, еще со студенческих лет. Он весь забавный такой, надежный. Жаль, что он теперь совсем отошел от Валеры...
– Это Валера совершенно зря на него тянет, он сам ото всех отошел, не только от Тереха. Он всех старых друзей уволил.
– Я Вас понимаю, но, наверное, таковы его обстоятельства. Вот... Мы развелись на прошлой неделе, он вдруг так решил... Ну-у, вот. Пошли фирму его перерегистрировать, причем, вместе с такой неприятной женщиной. Нет, она красивая, но какая-то вся такая... деловая! И одета прекрасно. Я подумала вначале, что это - Вы. Я же Вас ни разу не видела, и, признаюсь, мне было любопытно. Но мне говорили, что Вы неважно одеты... Я почему-то все не то говорю!
– А потом? Что было потом?
– Ой, суп с котом! Я сидела в коридоре. Валера с этой девицей зашли в кабинет. Потом Валера так там и остался, я только слышала его голос глухой, сдавленный: "Неужели ничего нельзя сделать? Исправить это можно?" Он культурно там, в кабинете с юристом общался. А эта девушка выскочила с мобильным и стала кричать какому-то Вове: "Вова! Этих сук надо мочить, она на своего Терехова всю фирму записала, никаких долей не оставили, даже взнос Кузьмы не выделили!"