Правда Бориса
Шрифт:
Но до этого произошло немало важных событий.
Антракт
В Центре управления корабля " Адмирал Врангель" было тихо как во сне. За широкими виртуальными экранами горела переменным блеском двойная звезда Сердце Карла. Словно синяя дыра в черном небосводе. Дыра же черная, в которой застрял корабль, делала эту звезду подвижной, вытягивала ее то в одну сторону, то в другую.
В кресле капитана сидел Борис Годунов. На месте штурмана- его сестра Ирина. Рядом с ней-царь Федор Иванович. Все трое были полупрозрачны, иллюзорны.
– Интересная все же звезда,- сказал Борис.- Полное её название- Сердце Карла, Короля мученика. Прям про меня, я тоже мученик. Мученик собственных амбиций.
– Ты еще не король, то есть, не царь, Илья,- сказала Годунову сестра.
– К тому же, каждый сам выбирает свою судьбу. Судьба-это характер.
– Верно, Алге, характер,-повернулся к Ирине Борис.- Только характер формируется обстоятельствами, окружением и окружением.
– Ерунда,- возразил Федор Иванович,- человек по сути не меняется никогда. Могут измениться его представления о явлениях и событиях, но его генетический стержень всегда один и тот же.
– Мутации в генах происходят постоянно, Юра,- возразил Илья-Борис.- Уже через минуту мы не те, что были прежде.
– Ты хочешь сказать, что у Годунова было на роду написано стать таким же деспотом и негодяем, как Иван Васильевич?- спросил оператор Головин, он же царь Федор Иванович.
– Цели у них были разные, а сошлись в одном- в методах достижения своих целей.
– А что брат сделал не так?- спросила Алге Варнас.-За что его осуждать? Да, расправлялся со своими недругами всеми возможными способами. Но так это закон эволюции, побеждает сильнейший. Федор был немощен как царь, прости Юра, занимал фактически чужое место. И Годунов его хотел убрать.
– Я так понял, он боялся, что бездетная Ирина рано или поздно будет отправлена в монастырь, а в след за ней пропадет и он. Может, мы с тобой, жена, не так сексом занимаемся, может, нужно какие-нибудь иные...конфигурации использовать? Ха-ха. Изучи пока Камасутру.
– Очень смешно, Головин. Как медик скажу тебе, что ты озабоченный тип. Да ладно бы знал сексуальную грамоту, а то ведешь себя в постели, как последний мужик. Так что сам Камасутру читай.
– Ну со своими сексуальными проблемами вы потом разберетесь,-перебил Алге Варнас Илья Плетнев. Давайте по делу. Кстати, Софокл, а где остальные участники...исторического спектакля?
Бортовой компьютер ничего не ответил, а в рубку корабля вошли такие же иллюзорные Федор Лопухин, Василий Губов, его сыновья Михаил и Иван, Дмитрий Кашка, князь Иван Петрович Шуйский.
– Ты кто, Вельяминов? Отзовись!- окинул взглядом вошедший народ Плетнев.
– Кто, кто,- проворчал продюсер Петя Вельяминов,- догадайся с трех раз.
– Неужто враг мой закадычный- князь Шуйский?
– Как в жизни, так и в истории.
– Не нуди, Петя. Все вопросы к Софоклу, он роли распределил. А где этот...Ванятка, черт бы его побрал.
– Я здесь,- подошел к Борису Иван Губов.- Позвольте представиться- корабельный врач Даниил Чернозёмов.
– Мы с вами уже знакомы,- поморщился Плетнев,- к чему реверансы! Вы лучше скажите, достопочтенный доктор, зачем письмо короле Елизавете украли? И что будет с моими бумагами, которые я написал эрцгерцогу Австрийскому?
– Придет время, узнаете,- ухмыльнулся врач.- Я еще сам не решил, как поступить. Возможно, посвящу в дело отца и брата Михаила. Вместе обмозгуем.
– Да уж, потрудитесь это сделать, доктор,- подал голос Василий Губов.- А то творите бог знает что. Наверняка об этом ни в летописях, ни в учебниках нет. Я- все же капитан корабля Лопухин. Кстати, странно, что в этой забавной истории я не стал тем пронырой, ключником Мстиславского Лопухиным. Мне отвели роль Михаила. И насколько видите, я с ней неплохо справляюсь.
– Ага, только меня чуть не подставили,-возразил журналист Плетнев.-Предупреждать надо, когда начинаете отсебятину городить. Кто, кстати, Лопухин?
– Я,- вышел вперед штурман Илья Суховой.- Не пойму пока что за образ и как себя вести. Но, думаю, продам и куплю всех.
– Это я уже заметил, -подошел к виртуальному экрану главный инженер Никита Колбин. Посмотрел на переливающуюся, вытягивающуюся тонкими и не очень протуберанцами звезду Сердце Карла. - Дмитрий Кашка,- представился он.-Роль пока в этой части спектакля малозаметная, но, надеюсь, все еще впереди. Вообще-то, меня больше волнует вопрос- как нам разгадать пароль и разблокировать Илиона. Не вечно же нам по Средневековью носиться!
– А почему бы нет?-пожал плечами продюсер Петя.- Мне нравится. Кем мы тут были, а кем стали!
– Боюсь вас расстраивать, господин Вельяминов,- сказала Алге,- но князь Шуйский плохо закончил.
– Так это в реальной истории, а эту мы пишем сами.
– Ой ли,- возразил Илья,- Софокл позволяет нам некоторый маневр, но не выпускает за жесткие рамки. Заметьте, все события в которых мы участвуем, имели место быть, а вот интерпретация Софокла и немного наша. Но я не желаю дожить в этой сказке до своей...духовной и физической катастрофы. Надеюсь, все закончится раньше.
"История закончится, когда вы разгадаете пароль и Илион сможет включить ионные двигатели,- прорезался вдруг Софокл.- Действуйте активнее, предпринимайте самые невероятные шаги. Думаю, именно этого ждет от нас черная дыра".
– То есть, мы будем развлекать черную дыру , пока ей не надоест?-спросил капитан корабля.
"Не знаю",-честно ответил Софокл.
– Мы клоуны для какого-то сгустка гравитации. Глупее не придумаешь.
"У нас нет выбора,-ответил Софокл.-Возможно, она обрывок параллельной вселенной, где происходила альтернативная земная история. Каким образом этот обрывок в виде черной дыры попал сюда, неизвестно, но встретившись случайно с землянами, она захотела узнать как мы представляем себе сами свою историю".
– Ну так обращалась бы во Всемирную академию наук!-воскликнул капитан.-Мы то, простые люди, здесь при чем? Мы знаем о своей истории не больше, чем она.
"Повторяю, вероятно, она услышала то, что рассказывал вам спящим я. Это ее и привлекло. Стечение обстоятельств, вероятность- единица к бесконечности"
– Не верю я в такие обстоятельства!-повысил голос и доктор.- Обстоятельства-лишь отговорка для немощный дураков. Мы их создаем сами, а потом киваем на других.
На это компьютер ничего не ответил. Опять повисла полная тишина. Все завороженно глядели на кипение синей звезды.