Правила Барби
Шрифт:
Черт.
Я прикусила губу, чтобы мое лицо не выглядело по-идиотски в такой напряженный момент. Однако тот факт, что я захотела Фостера в ту секунду, когда он в грубой форме осадил свою мать из-за меня, заставил меня сомневаться в своем ментальном благополучии.
– Ты понял, что только что сказал? – глядя на сына исподлобья спросила Дорис.
– А похоже, что у меня наступила смерть мозга?
– Похоже!
Джефри откинулся на спинку стула и склонил голову на бок, обращая свой убийственный взгляд на родную мать.
О нет, мое ментальное благополучие определенно не в порядке. Я сжала бедра под столом, чувствуя очередной странный прилив жара.
– Я и Барбара женимся, тебе не помешать этому, и если ты думаешь, что я буду спокойно смотреть на то, как ты оскорбляешь ее или ее семью, то вынужден разочаровать. Ты все верно сказала, это мой чертов дом, и ты либо следуешь моим правилам, либо не покинешь поместье.
Около минуты продолжалась их молчаливая битва взглядов, а затем Дорис небрежно бросила на стол вилку и встала из-за стола.
– Проведу пару дней в СПА за городом, надеюсь, за это время ты начнешь думать головой, а не тем, чем думаешь сейчас. Это не конец разговора. – После этих слов Дорис ушла наверх, а через пять минут спустилась со второго этажа и, прихватив свою изящную сумочку, укатила на черном тонированном автомобиле.
Все это время Фостер молчал, устало потирал лоб и шею, напряженно смотрел в окно и о чем-то раздумывал, а я решила не мешать ему, поэтому молча поедала пирог.
А что? Я испытывала стресс, мне срочно был необходим кусочек сладкого.
Может, он уже пожалел, что вступился за меня? В любом случае, я не узнаю, а узнавать я и не собиралась, поэтому покончив с пирогом, я поднялась из-за стола. Неловко откашлявшись, взглянула на него. Думаю, Фостера следует оставить одного.
– Ужин выдался ужасным, но ты и сам заметил это. Если что я буду у себя, – сказала я и развернулась, чтобы уйти, но он вдруг дернул меня за руку, заставляя впечататься носом в его грудь. Я вдохнула, моментально пьянея от запаха его кожи и хлопковой ткани белой футболки на нем.
– Ужин еще не закончен, куда это ты собралась? – серьезно спросил он, вылавливая мой взгляд.
– Я думала тебе нужно время побыть в одиночестве.
– Всего несколько минут, но Барбара Эванс никогда не славилась терпением, не так ли?
Его руки заскользили по моим ягодицам, приподнимая шелковую ткань.
– Я обещала молчать, прости, но рядом с Дорис просто невозможно сохранять молчание.
– Твоей вины тут нет, и я не желаю говорить об этом сейчас, потому что я чертовски голоден, – строгим голосом заявил Фостер, а затем резким движением стянул со стола скатерть, роняя тарелки, стаканы и остатки еды на пол.
Мои глаза округлились в шоке. Он с ума сошел?
– Что ты делаешь, столько работы экономке! – воскликнула я, останавливая на нем укоризненный взгляд. Но Фостеру было все равно, подхватив меня под бедра, он усадил меня на край стола.
– Я выпишу ей две премии, – прошептал он, ухмыляющимися губами прижимаясь к моим губам, овладевая ими за секунды. Мои пальцы запутались в его мягких волосах. Фостер расположился между моих разведенных в стороны ног и вжался твердеющей под джинсовой тканью плотью в меня. С моих губ сорвался тихий стон, который он моментально украл, проникая в мой рот языком. Поцелуй был диким, страстным и обжигающим. Кровь разгонялась по моему телу, порождая жар в каждой его клеточке.
– Дорис не права, я рад, что ты надела халат, а не платье, ведь тогда я не смог бы сделать так, – прошептал он, развязывая шелковый поясок на моей талии и сбрасывая с моих плеч халат. Отодвинувшись, Фостер скользнул обжигающим взглядом по моему телу, кружевным трусикам и бюстгальтеру насыщенного винного цвета.
– Ты невероятна Эванс, так чертовски прекрасна, и иногда я опасаюсь, что могу моргнуть, и все это окажется жестоким сном. – Он приблизился ко мне, припадая губами к моей шее, а рукой поглаживая талию и опускаясь к краю трусиков.
– Могу гарантировать, что когда ты моргнешь, я все еще буду здесь, – выдохнула я, сразу же прикусывая зубами щеки изнутри, пальцы Джефри проникли в мое белье и погладили меня между ног. Я задрожала от сладкой истомы затопившей мое тело. Его влажные губы очертили мою скулу и щеку, пока не нашли мои губы.
– Это все о чем я прошу. Просто будь рядом, когда я моргну. – Его голос звучал так надломлено, будто он всегда нуждался во мне. Два пальца легко проникли в меня, я закатила глаза и закивала, чувствуя, как сотни мурашек выступают на коже бедер и живота.
– Кажется, мое ментальное благополучие не в порядке, – прошептала я, наслаждаясь прикосновениями его пальцев, Джефри аккуратно смахнул непослушные пряди волос с моего лица и мягко, почти невинно прижался к моим губам, пальцами другой руки продолжая ласкать меня между бедер. Я чувствовала, что была чертовски влажной, ведь его пальцы так легко проникали в меня и выходили назад, а затем снова и снова, медленным темпом дразня меня, вынуждая напрягать мышцы бедер и дергаться на встречу, только бы не ощущать мучительного опустошения. Твердые бусины сосков терлись о грубую ткань бюстгальтера, причиняя мне боль.
– Думаю, твое ментальное благополучие в порядке, – усмехнулся он, сжимая мои волосы на затылке и наклоняя мою голову, чтобы подарить еще один чувственный и нежный поцелуй. Нет, он не просто целовал меня, он говорил этими прикосновениями, он говорил слова восхищения, слова обожания и… любви? Не простой несдержанной и скоротечной страсти, а настоящей взрослой любви, которая наполняет оба сердца пламенем не один год.
Джефри убрал пальцы, и я едва не заскулила от боли неудовлетворенности. Он расстегнул мой бюстгальтер спереди, тяжелые груди вырвались из плена кружева, оказываясь прямо перед его лицом.