Право Перемен в исторической системе координат
Шрифт:
Как часть деятельности, связанной с социосистемным процессом контроля, право представляет собой иллюзорную форму обучения. Процесс закрепления знания в правовой норме происходит по схеме: получение знания – передача знания – формулировка правил – создание регламента – придание регламенту правового статуса.
(4.1) Это определение может быть расширено. Нормативно-правовая система есть способ упрощения Реальности, избавляющий человека от необходимости постоянно принимать самостоятельные решения. В «правовом государстве» жить значительно проще, чем в государстве, основанном на самостоятельности, инициативе и произволе. Платой за это является примитивизация информационного пространства и постепенная деградация базовой социосистемной системы деятельностей. Изменение права заключается в создании и институционализации
«…В рамках любого из предложенных определений нормативно-правовую систему можно представить в виде набора правил Пi, модифицирующих вероятности [31] некоторых состояний/процессов Представления социосистемы или ассоциированных с этим Представлением подсистем. Право задано на множестве подсистем социосистемы, состояний этих подсистем, и социосистемных процессов, которые могут быть рассмотрены, как производные этих состояний. Право может быть структурировано через базис деятельностей (глава 2.3.). Замкнутость правовой системы означает, что любое суждение, относящее к области применения права, может быть выражено через конечную совокупность правил Пi. Согласно второй теореме Гёделя о неполноте, правовая система всегда либо противоречива, либо неполна, причем противоречия должны рассматриваться, как один из источников развития правовой системы.
31
Модификация вероятности того или иного состояния или процесса осуществляется институционально; свод законов описывает соответствующие институты и их деятельностные практики. Отметим, что сами эти институты, в свою очередь, нуждаются в правовом регулировании, для чего создается отдельная правовая система.
Таким образом, динамика правового и нормативного регулирования может быть вычислена следующим образом:
1. Описывается Представление социосистемы и соответствующая матрица сред и деятельностей, выделяются социально значимые подсистемы;
2. Система нормативно-правового регулирования записывается в виде набора правил, ограничивающих состояния / процессы в данном Представлении социосистемы, и институтов, посредством которых эти ограничения проектируются на социальное и материальное пространство;
3. Выделяется система формальных (гёделевских) противоречий в этой системе, вычисляется динамика этих противоречий (анализ процесса нормотворчества);
4. Рассматриваются Представления системы нормативно-правового регулирования с точки зрения определений права (1) – (6). Вычисляется динамика этих Представлений;
5. Рассматриваются противоречия между Представлениями нормативно-правовой системы, вычисляется динамика этих противоречий.
Невероятная сложность современных нормативно-правовых систем, однако, не дает возможности использовать данный алгоритм в реальном времени, хотя с его помощью можно оценить тренды развития нормативно-правовой системы.
Заметим в этой связи, что до сих пор не ясно, следует ли рассматривать нормативно-правовую область информационного пространства как информационную среду или же – как информационный объект, то есть, как системную информацию, не зависящую от носителей. Мы склоняемся к тому, что право является специфическим информационным объектом класса «ананке», обладающим способностью к мимикрии. Субъектные проявления права наблюдать очень трудно, поскольку они маскируются под субъектные проявления административного Голема или (реже) Левиафана обмена [32] . Однако, право, как информационный объект, разумеется, занимает конкурентную позицию по отношению и к Голему, и к Левиафану! «Правовое государство», объективированное в форме ЕС, с точки зрения административного Голема государством вообще не является [33] .
32
С этим свойством нормативно-правового информационного объекта связана сложность логического и исторического анализа права: «рамки» отсутствуют,
33
В.Л.Глазычев определил ЕС, как «ареал действия определенных правовых сервитутов».
Вообще, правово-нормативный объект (Юстас от латинского «справедливость») играет роль «управляющего звена» своеобразной «экосистемы информационных объектов». Он, в частности, ограничивает число реализуемых в данном обществе динамических сюжетов (скриптов).
В настоящее время нормативно-правовое пространство меняется, что вызвано кризисом индустриальной фазы развития, упадком национального государства и резкими институциональными изменениями в социальной среде: появлением социальных тканей и стай. Можно предположить, что резкие изменения субъектности и объектности права вызовут в конце первой четверти XXI века своеобразную «правовую войну».
Одним из проявлений изменений нормативно-правового пространства станет переход в международном праве от современного геоэкономического подхода (справедливо все, что способствует снижению издержек производства – право прагматики) к геокультурному подходу: справедливо все, что способствует сохранению культурного разнообразия, право уникальности. Конкуренция геоэкономического, геополитического [34] и геокультурного подхода породит серьезные международные конфликты и войны и, в конечном итоге, будет институционализирована в виде правового геопланетарного баланса.
34
Справедливо все, что способствует безопасности национального государства – право силы.
Происходит изменение взглядов на закон (природы, Бога, общества…). В настоящее время закон рассматривается не только, как нечто данное свыше, но и как нечто конструируемое или, по крайней мере, модифицируемое. Право, создающееся на новых социальных общностях, может обрести форму игрового (игротехнического) права [35] . В отличие от существующих форм права, источником которого является Бог (Вселенная) или народ, игротехническое право фундировано на фигуре демиурга (конструктора).
35
Игра есть область мира, ограниченная правилами (игровыми константами).
Заметим здесь, что в последние годы возник прецедент, согласно которому преступления, совершенные в многопользовательских компьютерных играх, могут стать предметом рассмотрения суда (смотри главу 1.3.). В связи с конфликтом между Россией и Эстонией относительно памятника советскому воину в Таллинне произошло обратное событие: применение игровых санкций за действия в материальном мире. Можно предположить, что в будущем подобных случаев обмена юридическими нормами и последствиями между игровой и физической реальностями станет значительно больше.
Можно также предположить, что как в физическом, так и в игровых мирах возникнут своеобразные «оффшорные зоны», в которых правовое регулирование не осуществляется» [36] .
Эта довольно объемная цитата содержит важное свойство права – свойство социальной (а может быть исторической) проектности. Заметим, что существующее право в России, построенное на совершенно чуждых ценностях, по сути, принуждает Страну к такой же чуждой (не своей) проектности.
36
Подобная картина описана А.Ван-Вогтом в романе «Мир Нуль-А» («Неаристотелевый мир»). Необходимо отметить, что с точки зрения бизнеса такая зона имеет возможность экспортировать свободу, что в условиях жесткой регламентации глобализированного мира весьма востребовано.