Правый руль
Шрифт:
Денег на новые автомобили у дальневосточников не было и нет. Но, единожды попробовав японский секонд-хэнд, десять раз подумаешь, стоит ли брать машину из салона, даже если на это будут средства. Зачем платить, как у нас говорят, больше денег за меньше машины, если можно заплатить меньше денег за больше машины, то есть взять авто выше классом? Подержанное, да. Но любой автомобиль, однажды выкатившись из автосалона, немедленно становится подержанным. А сказки про прелести гарантийного обслуживания расскажите кому-нибудь другому. Что до руля справа, то это обстоятельство в Приморье почему-то никого никогда не смущало. Уже в далёкие 90-е в ходу была наша знаменитая поговорка: «Хороший руль левым не назовут!»
На первых порах местный автобизнес был диким в полном смысле слова (полностью он не одомашнен до сих пор). Это связано с тем, что отрасль, впоследствии названная «краеобразующей», разрасталась действительно снизу, без малейшего содействия государства, а позже — и вопреки его противодействию. Фанатам либеральной экономики и свободного рынка следовало бы посвятить данному феномену отдельную главу в своих учебниках, рассмотрев, в том числе, и степень криминализации этого бизнеса.
Переориентация экономики Приморья на автомобильные рельсы подозрительно напоминала весёлый социальный эксперимент каких-нибудь фашиствующих учёных-циников: «Давайте отнимем у людей привычную работу, разрушим сложившиеся параметры жизни и общественные связи и посмотрим, что из этого получится». Но Приморье всё-таки оказалось в относительно удачном месте в удачное время. Маховик раскрутился. Рынок стал развиваться, медленно цивилизуясь под звуки взрывов и перестрелок. Рэкетиры переодевались из «адидасов» сначала в малиновые, потом в нормальные костюмы. «Барыги» нанимали для сидения вместо себя на Зелёнке продавцов и учреждали многочисленные ПБОЮЛ и ООО. Сначала наряду с вещевыми шоп-турами челночников в Китай широко практиковались круизы в Японию за машиной по «паспорту моряка». Потом форсировать Японское море стали в основном профессионалы, а заказчики забирали свою покупку уже в порту с таможенного склада. Как признак нового века набрали популярность аукционы. Это у местного жителя есть возможность сходить в выходной на Зелёнку, присмотреть и ощупать со всех сторон понравившуюся машинку. Ехать во Владивосток с Урала или из Сибири готов не всякий. То ли дело — на экране компьютера выбрать приглянувшееся авто, получив его фотографии и копию аукционного листа со всеми выявленными оценщиками коцками и косячками, и оплатить покупку вместе с доставкой по железной дороге до родного или ближайшего города (сеткой или ракетовозом, последние потом запретили). Такой прогресс серьёзно расширил покупательскую географию Зелёнки, хотя предпочтение аукциона или рынка — дело вкуса. И там, и тут имеются свои плюсы и минусы. Многие владивостокцы распробовали аукционы. И, напротив, немало жителей других регионов по-прежнему предпочитают приехать во Владивосток и самогоном отправиться на свежекупленной «японке» восвояси — экстремальный вид спорта, называемый «путешествие по федеральной трассе». Условия спартанские: сон — в машине, удобства — на улице, питание — либо в придорожных кафешках, либо в накапотном варианте. Наиболее предприимчивые перегоны при помощи коррумпированных прапорщиков освоили практику оптовых закупок замечательных комплектов под названием «ИРП», то есть пайков с армейских складов.
В «нормальном» городе, задушенном паутинной сетью дорог, словосочетание «федеральная трасса» показалось бы недостаточным. У нас федеральная трасса только одна, потому что и направление одно — на запад. Владивосток — тупик империи, конец рельсов и географии. Федеральная трасса М-60 «Уссури» сначала, если быть точным, ведёт из Владивостока на север. После Хабаровска — ближайшего к нам (без малого 800 километров) города сопоставимого размера и тоже краевого центра — она поворачивает на запад, в сторону Читы, Иркутска, Красноярска и так далее. Я видел этот бесконечный поток перегонов, одиночек и колонн во всех точках трассы, где по каким-либо поводам оказывался. От пыльных грунтовых перевалов Хасанщины на самом юге Приморья до поворота на тогда ещё не расформированный космодром «Свободный» в Амурской области. Обклеенные бумагой и скотчем против гравийной шрапнели, на «транзитах», они узнаются издалека.
Великий праворульный путь, вместе с солнцем идущий на запад, не назовёшь шёлковым. Не говоря уже о естественных дорожных трудностях и форс-мажорах, порой оборачивающихся минорами, перегонщики особо готовятся к двум напастям: летучим разводгруппам и прохождению участка от Хабаровска до Читы. Самыми чреватыми в отношении дорожных корсаров, под тем или иным предлогом требующих с каждой машины определённую таксу за проезд, традиционно считаются окрестности Уссурийска (о чём несколько лет назад снял своего знаменитого «Спеца» местный режиссёр с большой дороги — подлинный самородок Виталий Дёмочка) и Хабаровска. Тем, кто проскочил Хабару, предстоит испытание федеральной автодорогой «Амур», которая якобы соединяет Читу и Хабаровск. Этот участок «федералки» в начале 2004, перед очередными президентскими выборами, торжественно открыл в Хабаровске на мосту через Амур сам Путин. Перерезание одним мановением жилистой президентской руки праздничной ленточки, однако, не укутало в асфальт убитую глухую «федеральную» грунтовку. Она проходит через такие медвежьи углы Амурской области, про которые сложена поговорка «Бог создал Сочи, а чёрт — Сковородино и Могочу». По этому кое-как обозначенному направлению отчаянные, вооружённые монтировками и «Осами» парни-перегоны как ползли до разрезания ленточки, так ползут и теперь.
Сколько рваных покрышек оставлено по обочинам той благословлённой президентом «федералки», сколько поддонов пробито — японский бог весть.
Именно с переправкой машин на запад оказался связан настоящий расцвет Зелёного угла. Внутренний спрос в самом Приморье слишком мал, даже если усадить за правый руль младенцев и стариков. Перевалбаза — вот ключевое слово. Сибирский, уральский, центральнороссийский (неправильное слово, центр России — это Сибирь) рынки раскрутили обороты местного бизнеса и сформировали настоящий вал таможенных платежей, перечисляемых прямиком в федеральный бюджет. Заезжему покупателю, кроме машины, обязательно понадобится что-то ещё. Кому — заменить масло, кому — фильтры, кому прикупить запас колёс для «федералки». Начала подниматься сопутствующая сфера. Расцвёл ремонт, появились новые профессии — таможенные брокеры, продавцы, консультанты (встретить, отвезти, посоветовать, посмотреть, выбрать, купить, укомплектовать, погрузить на платформу), перегонщики, наконец — скупщики битья для его последующего ремонта и впаривания. Помимо профи всяких разновидностей появился любопытный слой «бизнесменов по совместительству». В миру это менеджеры, журналисты или даже госслужащие, а на досуге они барыжат машинки. Многие из таких любителей стали менять автомобили каждые несколько месяцев не только или не столько ради прибыли, сколько из любви к искусству. Купят очередную, на учёт не ставят — ездят исключительно на «транзитах». Во-первых, не нужно платить транспортный налог и проходить (покупать) техосмотр. Во-вторых, при желании сделку купли-продажи можно оформить за несколько минут, без утомительных визитов в ГАИ. На заднем стекле такие коммерсанты сразу же пишут маркером номер своего телефона, иногда с дополнительными сведениями: цена, объём двигателя, тип коробки, год выпуска, уместность торга. Поездят полгода, вкладывая в машину по минимуму или не вкладывая вообще ничего (если уж что-то менять — так автомобиль в сборе, говорят они), и продают, наварив несколько сотен вечнозелёных. Раз на номерах машина не была — она по-прежнему считается «бэпэ», без пробега.
Я подобным бизнесменом так и не стал. Не нашлось предпринимательской жилки. Машины меняю, по нашим меркам, редко, вкладываю в них с душой и много, а при продаже, наоборот, сбрасываю цену. Об искусстве взаимодействия покупателя и продавца, покупашки и барыги, можно написать целый психологический трактат. Залепы и лечки хитроумных продавцов, их годами отточенные нокаутирующие словесные формулы достойны лихости шолоховского цыгана, надувавшего тощую лошадь соломинкой.
— Этот конструктор точно нулевого года? — поинтересуется недоверчивый покупатель-сибиряк.
— Конечно, вот документы, — не моргнёт глазом обитатель Зелёнки. — Машинка живая, смотрите.
— А почему на ремнях безопасности указан 98-й?
— Так ремни на складе лежали.
— А вот мне говорили — у «Ниссанов» ходовка слабовата.
— Да ходовочка в идеале. В идеале ходовочка, умеют японцы делать! Прокатить, правда, не могу, в баке бензина — в обрез.
— А почему вот тут болты ржавые? (заглядывает под коврик; топляк, она же русалка или утопленница — это попавшая ещё в Японии под наводнение или зачем-то искупавшаяся в море машина, едва ли не самый страшный диагноз).
— Японец летом окна не любил закрывать, ездил с открытыми, а у них же море, туманы!
— А зачем он с открытыми окнами ездил, кондиционер не работает, что ли?
— Работает-работает! Его только заправить надо.
— А машина действительно с аукциона, аукционный лист можно посмотреть?
— С аукциона. Просто лист потерялся где-то. Да зачем тебе эта бумажка, вот машина — смотри!
— Вот тут краска как-то странно бликует на солнце. Битая, что ли?
— А что ты хочешь — они все битые в Японии. Просто некоторые — хорошо сделанные.
Хорошо сделанная, гласит местный афоризм, битой не считается.
Существуют бесконечные писаные и неписаные руководства по выбору автомобиля. Куда смотреть, на что обращать внимание, как выявить битьё, топляк, перевёртыш, умирающий автомат или же вскипячённый двигатель. Фракция умеренных предлагает ограничиться внешним осмотром двигателя на предмет утечек жиж, проверкой уровня масла и антифриза, качанием кузова для определения степени убитости стоек, пуском мотора и краткой поездкой, позволяющей сделать общий вывод о состоянии ходовой части и жизнеспособности автомобиля в целом. Ехать на автосервис с ямой и прочим оборудованием — пустая трата времени, заверяют видные представители этой школы. Мол, скрытых дефектов и на яме не обнаружишь, а явные можно увидеть на месте.
Представители фракции маньяков изощряются в придумывании всё новых способов выведения продавца на чистую воду. Они пробуют на вкус конденсат из выхлопной трубы, откручивают при работающем двигателе крышку маслозаливной горловины, гонят машину на электронную диагностику. Проходят по всей поверхности кузова магнитом, дабы выявить неравномерность толщины лакокрасочного покрытия (верный признак послеаварийного ремонта), снимают внутреннюю обшивку дверей в поисках ржавчины или ила с остатками водорослей и рыб. Проводят изуверский «стояночный» тест автомата, выискивают с фонариком на двигателе потёки герметика как свидетельство вмешательства мотористов… Можно понять претензии покупателей к неприветливым продавцам, подчас отказывающим в пробной поездке («Пока я буду с тобой бензин жечь, мой покупатель пройдёт мимо! Вот машина, вот ключи — смотри здесь»). Но правда и то, что иной придирчивый покупатель свернёт кровь нескольким продавцам.