Предновогодние хлопоты III
Шрифт:
Пассажир заснул. Рот его был приоткрыт, на лице застыло страдание. На Кронверкской набережной Денисова остановил пожилой гаишник, посмотрел документы и отпустил.
Когда Денисов сказал своему пассажиру:
– Подьём, дружище, подъезжаем», тот проснулся мгновенно.
Открыл покрасневшие глаза, достал расчёску, расчесался. Вынув из кармана плоскую фляжку, сделал несколько глотков, промычал, скривившись:
– Эликсир! Амброзия Богов на травке с горы Стрижамент, что рядом со Ставрополем. Процентов семьдесят коньяк, остальное чай из трав.
Протягивая Денисову сотню, поблагодарил, поздравил с наступающим праздником. Улыбаясь, сказал:
– А я тоже «бомбил», когда сидел без работы в 93-ем и 94-м. Я как-то слышал, что наш нынешний
Он вышел из машины и тяжело пошёл к воротам стройки. Денисов проводил его взглядом, и развернувшись, поехал к центру. Часто приходилось включать дворники: снег срывался крупными хлопьями.
У Троицкого моста его остановил высокий широкоплечий мужчина лет сорока. Он легко сел в кресло, голова его почти доставала до потолка машины.
– С вашим ростом нужно в джипе ездить, – улыбнулся Денисов.
– Баскетболом с десяти лет занимался и сейчас ещё поигрываю. Не волнуйтесь, всё хорошо. Я, между прочим, на малютке «Оке» сейчас езжу. Расход бензина минимальный, за комфортом не гонюсь, мне нужна экономичная машинка. Так что ваш автомобиль для меня, что лимузин после моей малолитражки.
Споро доехали до Михайловского замка, но на подъезде к Невскому проспекту поползли: поток машин еле двигался. На стыке с Невским остановились у магазина мехов «Лена», в его витринах были установлены медленно вертящиеся женские манекены в дорогих шубах. Справа от машины Денисова остановился заляпанный грязью джип. Откуда-то вынырнул симпатичный парнишка в бейсболке надетой козырьком назад с тряпкой и пластиковой бутылкой воды в руках. Денисов с пассажиром наблюдали, как он с улыбкой, шустро принялся протирать фары и зеркала джипа. Закончив работу, он стал у водительской двери, ожидая вознаграждения.
Медленно опустилось стекло и оттуда высунулась ухмыляющаяся стриженая голова. Что-то сказав пареньку, водитель джипа вытащил изо рта жвачку и протянул её пареньку. Изменившись в лице и побледнев, паренёк отступил от машины, из которой раздался взрыв дичайшего нечеловеческого хохота.
Загорелся зелёный. Джип, газанув, рванул первым, обрызгав парня грязным снегом. Задние машины засигналили и паренёк отступил на тротуар, провожая взглядом уносящийся джип.
– Гнусные подонки! Гиены! Вурдалаки! Нежить! – покраснев от негодования, воскликнул пассажир. – Нежить! – повторил он. – Сколько же их вылезло на свет, таких вот недочеловеков с особым, изощрённым видом хамства. То, что сейчас сделал это ублюдок в джипе – это какая-то высшая ступень мерзости. Негодяй и пакостник! Фу, какой мерзавец! Одичание, варварство, полное безразличие к людям, к личности! Чёрт бы тебя побрал, жлоба, если ты жлобяра или денег у тебя нет, то скажи пацану: не надо, друг, фары мои драгоценные и номерные знаки вытирать. Но нет, появилась возможность унизить, нагадить, надсмеяться, получить удовольствие от вида унижаемого тобой человека, который, в конце концов, не от хорошей жизни, наверное, вышел в холод с тряпкой в руках на этот перекрёсток, не в подвалы пошёл клей нюхать, не воровать и развлекаться, а заработать копеечку. Думаю, что в лице паренька эти некрофилы в джипе именно сейчас нашли себе настоящего врага – так рождаются революционеры. Видели, как лицо мальчишки изменилось? Это травма. Травма душевная. Если меня это так зацепило, то каково ему сейчас?! Надо же, нарвался на таких мерзавцев. Вот о таких типах немало написал мой любимый Фёдор Михайлович Достоевский. Особенно в «Бесах» такие выродки им замечательно показаны. Зорко писатель видел появление и становление бесовщины, и до чего же актуально всё сказанное им в этой книге стало и в наши времена. Кто-то из его современников сказал, что Достоевского можно не любить, отрицать, но читать нужно непременно. Вы читали «Бесов»?
Объезжая открытый люк, Денисов ответил:
– Читал и читаю. Фрагментарно часто перечитываю. Для меня Достоевский один из самых уникальных и неповторимых русских писателей. Да и какой Петербург без Достоевского?!
– Отлично! Я только что «Бесов» второй раз перечитал. И, знаете, в книге есть эпизод похожий на случай с сегодняшней нежитью в джипе. Помните это место в книге с живой мышью за разбитым стеклом иконы Богородицы?
– Ну, конечно. Икона была вделана в стену ветхой церквушки у входа на рыночную площадь. Она была под решёткой, ночью её ограбили…
– Да, да. Стекло киота разбили, из венца вытащили несколько камней и жемчужин, за разбитым стеклом нашли живую мышь. С этого дня у иконы стали молиться люди, народ крестился, прикладывался к иконе. Ходил монах с блюдом, люди подавали ему кто, чем мог. Какой-то купец отдал земной поклон и пожертвовал рубль. И тут подъехала коляска, чуть не сказал джип! Из него вышли хорошо одетые молодые люди, бесцеремонно отстранили людей и протиснулись к иконе, в народе глухо зароптали…
– О, я понимаю! Я понимаю вашу аналогию! – воскликнул Денисов. – Вы хотите связать поведение этих хлыщей девятнадцатого века подъехавших в коляске из романа писателя с поведением выползней в джипе! И, кстати, вы забыли важную вещь: хлыщи эти нагло не сняли шляп перед иконой.
– Совершенно верно! Шляп перед иконой они не сняли, а день был, между прочим, знаменательный – Пасха, – кивая головой, вставил пассажир. – И это, конечно, важный момент. Не просто так Фёдор Михайлович детально описал этот эпизод, прорисовывая нигилистические хамские кадры, которые в изобилии появлялись в те времена. Это были бесы – предвестники будущего российского хаоса. Совсем немного времени пройдёт по историческим меркам с момента написания гениального произведения писателя до момента, когда по улицам русских городов зашагают толпы с красными бантами и закружится кровавая круговерть.
– Так, – сказал Денисов. – А после один из этих молодых людей достал портмоне набитое кредитками, но бросил, жлобяра, на блюдо лишь медную копейку. Думаю, если бы он мог бы в те времена жевать жвачку, как его нынешний собрат в джипе, он бы её и бросил на жертвенное блюдо. Оба потом, между прочим, направились к коляске, развязно и громко смеясь. Детали, детали, дьявол кроется в деталях. Ох, как хорошо их подмечал великий писатель! Как он подмечал такие вот маленькие на первый взгляд детальки, как потрясающе описал вообще появление нигилистического, бесовского поколения, позднее запалившего кровавый российский пожар! Он видел ситуацию изнутри. Будь он жив сейчас с нами в машине, непременно этого мерзавца в джипе прописал бы в каком-нибудь своём новом произведение. И раз мы уж вспоминаем метра, и проводим параллели между временами, мне припомнился ещё один подходящий случаю эпизод из тех же «Бесов». Это, место, где большая компания едет за реку к купцу, у которого живёт блаженный. Проезжая рядом с гостиницей, в которой застрелился молодой человек, прокутивший отцовские деньги, все изъявляют страстное желание посмотреть на самоубийцу. А одна дама из этой компании произносит по этому поводу…
– Всё так прискучило, что нечего и церемониться, – продолжил за Денисова пассажир.
– Именно так, – улыбнулся Денисов. – А хороший у нас с вами джемсейшн получается! И опять зоркий глаз писателя отметил краски времени: явление породы пресыщенных, ищущих острых ощущений, патологически повёрнутых в себя господ. Вот вам готовые персонажи из прошлого века для нынешних телевизионных реалити шоу, героев, которым тоже, по всему, так всё прискучило, что церемониться они не собираются: готовы раздеться наголо, материться прилюдно, сожрать таракана для показа своей крутости, рассказать прилюдно в студии о своих низменных наклонностях.