Преследование праведного грешника
Шрифт:
Когда она ушла, сэр Адриан помедлил немного и тихо сказал:
— Есть один момент, о котором мне не хотелось говорить при Хлое. Не стоило лишний раз огорчать ее.
Нката вновь приготовил свою записную книжку, а Линли, обдумав последние слова хирурга, сказал:
— В течение лета вы часто звонили Николь на пейджер. Но поскольку она не могла оказывать вам обычные услуги, так как находилась в Дербишире, то я подозреваю, что ваше «соглашение» было чем-то большим, чем вы готовы были рассказать при жене.
— Вы очень проницательны, инспектор. — Битти закрыл дверь камеры. — Я влюбился в нее. Не сразу, разумеется.
— Удержать ее в качестве вашей жены?
— Я люблю Хлою. Но в жизни человек испытывает разные виды любви — возможно, вы это уже знаете либо узнаете со временем, — и я эгоистично надеялся испытать их. — Он бросил взгляд на деформированные ногти на своих пальцах. — К Никки я испытывал сексуальное влечение, влечение того рода, что связано с физическим обладанием. Животную страсть. С другой стороны, моя любовь к Хлое вмещает всю историю наших с ней отношений. Когда я понял, что у меня появилась иная любовь к Никки — сексуальное влечение, которое постепенно стало моей навязчивой идеей, — то убедил себя в естественности такого чувства. Она превосходно удовлетворяла мои потребности. Охотно выполняла любые, самые изощренные мои желания. Но потом я осознал, что господство для нее далеко не главное, и мне…
— И вам стало трудно мириться с тем, что у нее есть и другие клиенты.
Битти улыбнулся.
— Интуитивная догадка. Да, вы весьма проницательны.
Николь приезжала в Болтонз как минимум пять раз в неделю, сообщил им Битти. Частоту их сеансов он объяснял Хлое напряженной обстановкой на работе, где молодые доктора и новые достижения в области медицины настолько повысили уровень его тревожности, что помочь могли только истязания. И в этом, кстати, была изрядная доля правды.
— Осознав всю силу моего увлечения, я сказал Никки, что мне хотелось бы всегда иметь ее в моем распоряжении, — признался он.
— Однако реальная жизнь оказалась, видимо, несколько сложнее?
— Реальность оказалась крайне простой. Я не смог смириться с мыслями о том, что Никки доставляет другим те же радости, которые она доставляет мне. Мысли о других ее партнерах, кем бы они ни были, быстро превратили мою жизнь в ад. Я совсем не ожидал того, что буду испытывать подобные чувства к проститутке. Но ведь, заключая с ней соглашение, я не представлял, что она может стать для меня гораздо более важным человеком, чем проститутка.
Ничего не сказав жене, сэр Адриан предложил Николь заключить особый договор. Он обещал предоставить ей такие условия, о каких она вряд ли даже мечтала: обещал оплачивать квартиру, дом, номер в отеле или загородный коттедж. Все, что угодно, лишь бы она постоянно была в его распоряжении.
— Я сказал ей, что мне больше не хочется стоять в очереди или заранее записываться на встречи, — признался Битти. — Но если мне хотелось иметь возможность общаться с ней в любое время, то я должен был обеспечить
Квартира в Фулеме предоставила ей такое положение. И поскольку всегда именно Николь приходила к сэру Адриану, а не наоборот, то он не придал особого значения просьбе разрешить ей жить там вместе с подругой, чтобы та скрашивала ее одиночество в то время, когда он не будет нуждаться в ее услугах.
— Меня это вполне устраивало, — сообщил он полицейским. — Я хотел лишь, чтобы она находилась в моем распоряжении, когда бы мне ни вздумалось позвонить ей. И первый месяц все шло хорошо. Я вызывал ее по пять-шесть раз в неделю. Иногда дважды в день. Я звонил ей на пейджер, и через час она уже являлась ко мне. Мы проводили вместе столько времени, сколько мне хотелось. Наше соглашение прекрасно работало.
— Но потом Николь уехала в Дербишир. Почему?
— Она заявила, что ей необходимо выполнить данное одному адвокату обещание поработать у него и что она уезжает только на лето. Я, конечно, одурел от любви, но не настолько, чтобы поверить ее объяснению. Я предупредил, что не буду оплачивать ее квартиру в Фулеме, если ее не будет в городе.
— Однако она все равно уехала. Предпочла рискнуть вашим расположением. И что бы это могло значить?
— Самое очевидное. Я понял, что если она готова уехать в Дербишир, отказавшись от моего содержания в Лондоне, то для этого имеется некая причина, и такой причиной являлись деньги. Видимо, кто-то там платил ей больше меня. Что означало, безусловно, наличие другого мужчины.
— Этого адвоката?
— Я бросил ей такое обвинение. Она отвергла его. И мне пришлось согласиться, что обычный адвокат не в состоянии содержать ее, не имея дополнительного независимого источника дохода. Видимо, там имелся другой спонсор. Но она не назвала мне его имени, несмотря на все угрозы. «Это только на лето», — твердила она. А я продолжал орать, что в таком случае она меня больше не волнует и может катиться на все четыре стороны.
— Вы поссорились.
— Да, крупно. Я лишил ее содержания. Я знал, что ей придется вернуться в эскортную фирму, а возможно, даже пойти на улицу, если она захочет продолжать жить в той квартире по возвращении в Лондон. Я был совершенно уверен, что она передумает. Но я ошибался. Она все равно меня бросила. И спустя всего четыре дня я сам позвонил ей, готовый пообещать все, что угодно, лишь бы она вернулась ко мне. Больше денег. Новый дом. Господи, даже мое имя.
— Но она не захотела вернуться.
— Она заявила, что перспектива улицы ее вполне устраивает. Небрежно так бросила, будто я спросил ее, как ей нравится жизнь в Дербишире. И вот что она поведала мне тогда: «Мы напечатали рекламные открытки, и Вай уже начала работать по ним. Я буду заниматься тем же, когда вернусь в город. Адри, давай сохраним добрые отношения. В любом случае у нас с Вай все будет в порядке, потому что клиенты звонят и днем и ночью».
— Вы поверили ей?
— Я обвинил ее в том, что она пытается свести меня с ума. Начал ругаться. Потом извинился. Потом она начала подыгрывать мне по телефону. И мне так отчаянно захотелось ее, что стала невыносима сама мысль о том, что она отдается там кому-то другому, кем бы он ни был. Потом я вновь принялся ругать ее. Глупо. Чертовски глупо. Но мне ужасно хотелось вернуть ее. Я готов был пойти на любые…