Превосходство Борна

Ладлэм Роберт

– Позвоните ему и узнайте, не звонил ли Борн снова.

– Почему вы так считаете?

– Потому что, следуя вашему сообщению о его состоянии, он не может принимать самостоятельных решений.

– Что вы хотите этим сказать?

– Только то, что, возможно, вы совершили ошибку.

– Где? Каким образом?

– Пока я еще не знаю, но… ведь на самом деле только я действительно знаю Дельту.

– Что же он может делать, если не дозвонится до нас?

– Убивать, – спокойно ответил Алекс.

Хэвиленд повернулся, бросил взгляд на суету в холле и направился к столу дежурной.

Поговорив несколько секунд по телефону, он вернулся к Конклину.

– Очень странно, – заметил он, – но Мак-Алистер предполагает то же, что и вы. Эдвард ожидал, что Борн будет звонить каждые пять минут, если он намерен ждать «исправления» связи.

– То есть?

– Его пытались убедить, что телефонная линия будет исправлена в самое ближайшее время. – Хэвиленд покачал головой. – Но, возможно, что мы слишком все преувеличиваем. А может быть, у него просто кончилась мелочь?

В этот момент открылась дверь, и выглянувший в холл врач-англичанин кивнул Хэвиленду. Собеседники перешли в комнату, где узнали, что положение майора хоть и не улучшилось внешне, но есть надежда на то, что это может произойти. Ожидание продолжилось, в течение последующих минут Хэвиленд и Конклин заключили собственное двустороннее соглашение, по которому в случае очередного звонка от Вебба Конклин едет на такси за Мари и Пановым и доставляет их на Виктория Пик, а Веббу будет подтверждено открытие линии через двадцать минут.

Тишина.

Вновь раздался телефонный звонок, и в который раз дипломат и офицер напряженно повернулись в сторону дежурной.

– Это вас, господин посол, – сказала сестра. – Джентльмен говорит, что это очень срочно.

Хэвиленд поднялся и подошел к столу, где находился телефон.

Что бы это ни было, но это случилось. Конклин наблюдал за ним и не мог поверить, что когда-нибудь он может стать свидетелем подобного зрелища. Всегда уверенное лицо дипломата неожиданно стало пепельным, рот расслабленно приоткрылся, глаза, под изогнувшимися бровями, округлились и выглядели совершенно опустошенными. Он повернулся к Алексу и произнес:

– Борн исчез, второй человек исчез, двое наших людей связаны и избиты. – Это был уже не голос, а шепот, едва внятный от охватившего его ужаса. Он вновь стал слушать, и по мере того как шло время, его глаза стали неожиданно сужаться. – О господи! – воскликнул дипломат, стараясь отыскать глазами Кон-клина.

Офицера нигде не было видно.

Дэвид Вебб был уже далеко. С последними приступами боли он исчез в темноте пожарного выхода из отеля. Оставался лишь Джейсон Борн. Теперь это был не просто охотник на Карлоса, это был еще и Дельта, хищник, требующий только мести за бесценную часть его жизни, вновь неожиданно отобранную у него. И, как любой мстительный хищник, он пробирался через лабиринты препятствий, выверяя с поразительной точностью каждое смертоносное движение. Его мозг превратился в мозг животного, глаза видели только смерть.

Темные улицы Монгкока уже не смущали его, а стали некоторым подобием джунглей.

И в этих джунглях прошел слух о странном человеке, который платит вдесятеро против цены за нужный ему товар и почти всегда

появляется в сопровождении еще более странного спутника со связанными руками, который к тому же явно опасается за свою жизнь. При этом для незнакомца открывались двери всех притонов, где собирались контрабандисты, торговцы наркотиками, золотом и алмазами, продавцы оружия и где слова предостережения отходили на второй план и все было к его услугам, потому что он платил наличными и в твердой валюте.

Он был маньяком, он был белым и он мог быстро убивать. Он был сумасшедшим. Он брал все, что хотел, и платил. Кто мог отказать ему? Он пришел, он ушел. Главное, что остались его деньги.

В полночь Дельта получил все, что было необходимо для его смертоносного ремесла. Мысль об успехе не покидала ни на минуту бывшего командира рейнджеров из «Медузы». Он верил в свой успех и был готов ко всему, что могло встать на его пути.

Где Эхо? Он так нужен ему. Ведь он всегда был залогом его удачи!

Эхо был мертв. Он остался в том райском лесу, наполненном пением птиц, убитый безумным маньяком, вооруженным ритуальным мечом древних завоевателей.

Борн остановил обшарпанное такси и, показывая водителю деньги, попросил его выйти из машины.

– Да, сэр. Что вы хотите? – спросил тот на ломаном английском.

– Сколько стоит твоя машина? – спросил его Дельта.

– Я не понимаю вас, сэр.

– Сколько? Сколько денег ты хочешь за свою машину? – повторил он по-китайски, стараясь использовать кантонский диалект. – Завтра утром ты можешь заявить в полицию, что ее угнали. Полицейские найдут ее.

– Но ведь это единственный источник жизни для нашей семьи! Вы сошли с ума!

– Как насчет четырех тысяч, американских, конечно?

– Айяа-аа! Забирайте ее!

– Ку-ай! – ответил Борн, попросив того поторопиться. – Помоги мне погрузить одного больного. Его всего трясет, и он не может передвигаться сам.

Владелец машины, не спуская глаз с крупных купюр, которые Джейсон держал в руке, помог затолкать наемника в машину и придерживал его, пока тот не был связан и привязан к заднему сиденью.

Во время путешествия через туннель от Цзюлуна до Гонконга Дельта несколько раз продумывал все варианты ситуаций, которые могли ожидать его впереди, и приготовился к наихудшему.

Наконец он увидел высокие стены, окружавшие дом на Виктория Пик. Инстинктивно Борн сбавил скорость и дальше поехал более осторожно, как гость или как турист, не вполне уверенный в своем маршруте. Он уже заметил стекла прожекторов и кольца колючей проволоки, протянувшиеся над стеной, а также двух человек из охраны, которые стояли в тени, позади больших ворот. Отблески фонарей, освещавших верхнюю часть фасада, иногда проникали и сюда через колеблющуюся от ветра листву, разрывая темноту размытыми бликами, окрашенными в характерные оттенки формы морских пехотинцев. Это была явная ошибка хозяев, которые вполне могли бы заменить их мундиры на форму общеармейского образца.