Прежде, чем их повесят
Шрифт:
— Простите. Мне жаль, что вы сочли, будто вас обошли вниманием. По-моему, это естественно — оставить самого могущественного человека на потом.
Она подняла на него глаза — сама оскорбленная невинность.
«Аплодирую! Сыграно идеально», — признал наставник.
— Я? Могущественная? Бюджетом распоряжается Вюрмс, указы издает он же. У Виссбрука в подчинении армия, он же руководит защитой города. Кадия представляет большую часть населения Дагоски. Едва ли я на их фоне важная персона.
— Полно! — Глокта беззубо усмехнулся. — Вы, конечно, ослепительно
— Я хвастать не люблю, — магистр простодушно пожала плечами, — но у меня и правда есть в городе кое-какое влияние. Вижу, вы наводили справки.
— Это моя работа. — Глокта поднес ложку ко рту и, стараясь не хлюпнуть, проглотил суп. — Кстати, очень вкусно!
«И надеюсь, не отравлено».
— Я так и подумала, что вам понравится. Тоже навела справки.
В бассейне журчала и булькала вода, на стенах шуршала ткань, об изящный фаянс тихо звякали серебряные приборы.
«Первый раунд, похоже, закончился ничьей», — подвел итог Глокта.
Безмолвие нарушила Карлота дан Эйдер.
— Я, разумеется, понимаю, что вас послал сюда с миссией сам архилектор. С миссией огромнейшей важности. Вы не из тех, кто ходит вокруг да около, — вы идете напролом. Но, возможно, вам следует ступать чуть осторожнее.
— Да, походка у меня не очень. Боевая рана, знаете ли, да вдобавок два года пыток. Чудо, что нога вообще уцелела.
Она широко улыбнулась, обнажив два ряда великолепных зубов.
— Вы очень приятный собеседник, а вот мои коллеги почему-то удовольствия от беседы с вами не получили. И Вюрмсу, и Виссбруку вы пришлись совершенно не по душе. Они говорят, что вы раскомандовались. Другие их высказывания я повторить не осмелюсь.
— Я здесь не для того, чтобы заводить друзей. — Пожав плечами, Глокта осушил бокал великолепного — впрочем, другого и быть не могло — вина.
— Однако друзья — люди полезные. По крайней мере, одним врагом меньше. Давуст только и делал, что пакостил всем и каждому. И чем закончилось? Ничем хорошим.
— За спиной Давуста не стоял закрытый совет.
— Верно. Но бумага от удара кинжала не защитит.
— Это угроза?
Карлота дан Эйдер рассмеялась — звеняще, искренне, дружелюбно. Человек, который так смеялся, не мог быть злодеем. По крайней мере, ум отказывался в это верить. Ну какая же она изменница или убийца? Просто очаровательная женщина, идеальная гостеприимная хозяйка.
«И все-таки из списка подозреваемых магистра Эйдер это пока не исключает».
— Всего-навсего совет. Основанный на горьком опыте. Не хотелось бы, чтобы вы исчезли.
— Правда? Вот уж не думал, что я столь обворожительный гость.
— Да, вы немногословны, конфронтационны,
— Да, пожалуйста.
Магистр встала с кресла и направилась к гостю, мягко, словно танцовщица, ступая по прохладному мраморному полу босыми ногами (очередная дань кантийской моде); бриз развевал легкое одеяние, окутывающее ее стан. Она склонилась, чтобы наполнить бокал, и Глокту овеяло густым ароматом духов.
«Именно о такой невестке мечтала моя мать — красивой, умной, сказочно богатой… О такой жене, честно говоря, мечтал и я сам. В молодости. В другой жизни».
Мерцающий свет свечей отражался в блестящих волосах Эйдер, в сверкающих драгоценностях на длинной шее, в вине, льющемся из бутылочного горлышка…
«Почему она со мной так любезна и очаровательна? Потому что у меня на руках приказ от закрытого совета? Рассчитывает на выгодную сделку с могущественным человеком? Или надеется меня одурачить, сбить со следа, увести в сторону, подальше от неприглядной правды?»
Их глаза на миг встретились. Магистр едва заметно, понимающе улыбнулась и вновь опустила взгляд на бокал.
«Или я для нее — жалкий оборванец, что заглядывает в окно кондитерской, глотая слюнки при виде сладостей, которые никогда не сможет купить? Ну это уж вряд ли…»
— И куда отправился Давуст?
На миг повисла пауза. Эйдер аккуратно поставила бутылку на стол, уселась в ближайшее кресло и, опершись подбородком на сплетенные пальцы, посмотрела Глокте в глаза.
— Полагаю, его убил изменник, один из дагосканцев. Вероятно, гуркский шпион. Скажу больше — может быть, вы это знаете, — Давуст подозревал, что в городском совете плетется заговор. Так он мне сказал по секрету незадолго до исчезновения.
«Вот как?»
— Заговор в городском совете? — Глокта с притворным ужасом покачал головой. — Разве такое возможно?
— Будем откровенны, наставник. Я хочу того же, что и вы. Мы, гильдия торговцев пряностями, вложили в Дагоску слишком много времени и денег, чтобы спокойно отдать его на растерзание гуркским войскам. Как мне кажется, город скорее удержите вы, чем идиоты вроде Вюрмса и Виссбрука. Если в наших стенах завелся изменник, я хочу, чтобы его разоблачили.
— Его… или ее.
Магистр Эйдер вскинула изящную бровь.
— Вы наверняка заметили, что женщина в совете одна. Я.
— Разумеется. — Глокта с хлюпаньем втянул с ложки суп. — Простите, что пока не сбрасываю вас со счетов. Чтобы убедить меня в невиновности, нужно нечто посущественнее, чем вкусный суп и приятная беседа.
«Хотя остальные мне и этого не предложили».
Карлота с улыбкой подняла бокал.
— Как же вас тогда убедить?
— Сказать честно? Мне нужны деньги.
— Ах, деньги! — протянула она. — Все к ним обычно и сводится. Получить с гильдии деньги — все равно что рыть в пустыне колодец в поисках воды: утомительно, неприятно и почти всегда бесполезно.