Приговоренный к смерти
Шрифт:
— Не иди на Кьелл, Алрик, — прошептал магистр. — Иди на Эльфийскую гряду… К королеве… Скажи, что я… Отдай ей… Пусть расскажет… И…
Энергия Херлифа засияла с удвоенной силой, теперь Рик даже не мог разобрать силуэта старика, словно он превратился в солнце.
— Прими… Нас всех… Альтарган… — едва слышно, одними губами произнес магистр. Ослепительное марево вокруг него начало медленно гаснуть, разлетаясь в стороны искрами.
— Принимаю, — так же шепотом ответил ему Рик, не в силах отвести взгляд от рассыпающейся на крошечные светящиеся песчинки энергии великого
Инквизитор почтительно склонил перед ними седую голову, и полностью накрыл белоснежной простыней.
Рик, Бруно, Клыкастый — все стояли в молчании.
— Магистр хотел, чтобы я передал вам кое-что, — нарушил тишину инквизитор. И, сдвинув одну из подушек в ногах своего господина, достал простую деревянную шкатулку размером с пол-ладони.
— Что это?.. — спросил Рик, принимая коробочку из рук инквизитора.
— Личный амулет старейшины.
Инквизитор открыл крышку, и Рик с удивлением увидел не кристалл, как ожидалось, а перстень из серебристо-синего металла. Он весь был покрыт орнаментом, похожим на сплетение эльфийских букв, а вместо камня была вставлена частица какого-то розоватого материала, природу которого не удавалось определить на глаз.
— Благодаря ему Совет до сих пор не раскрыл наше местонахождение. И благодаря ему магистр мог связываться с вами. Это личная вещь, поэтому настоятельно рекомендую не вынимать ее из шкатулки и не пытаться использовать — у вас все равно ничего не получится. Отвезите ее на Эльфийскую гряду, и королева не откажет вам в аудиенции. По крайней мере, магистр так считал.
— А что это за камень в перстне?.. — спросил Рик, разглядывая кольцо.
Инквизитор покачал головой.
— Насколько я знаю, это частица Великого Древа.
Рик изумленно приподнял брови.
— Вот как?..
— И есть еще одно — уже для вас…
Инквизитор вынул из кармана своей мантии черный шелковый платок и, развернув его, подал Рику кольцо. Широкое, золотое, без камней. С символической вязью по кругу и гравировкой.
И глубоко в груди, под сердцем, болезненно шевельнулась память…
— Ваше родовое кольцо, Альтарган. Вероятно, оно принадлежало кому-то из женщин вашей семьи…
Теплый металл лег в ладонь, словно кто-то родной коснулся губами его руки. Кольцо действительно выглядело маленьким, но Рик все равно надел его — на мизинец. Кивнув инквизитору на прощанье, он в последний раз взглянул на очертания человеческой фигуры, проступающие под тонкой простыней, и вышел из комнаты прочь.
Глава 8. Северные моря холодны. Часть 1
Покинув убежище советника, Рик всей грудью вдохнул морозный свежий воздух, и побрел вдоль по улице навстречу соленому ветру. Бруно с Клыкастым шли рядом и просто молчали, и он был им за это благодарен. Обсуждать что-либо или спорить ему сейчас хотелось меньше всего. Рик щурился, кутался в промокший за ночь плащ, чувствуя, как холод медленно пробирается сквозь одежду прямо под кожу.
— Может, это?.. — спросил Клыкастый, кивая на маленькую таверну по пути. — Согреться, расслабиться…
Рик кивнул.
— Идите лучше в «Красное яблоко», там все вместе и выпейте. А я, пожалуй, до причала прогуляюсь. Посмотрю, что там за корабли сейчас.
Бруно кивнул.
— Ну давай сначала до причала дойдем…
Рик поднял на него тяжелый, мрачный взгляд.
— Я сам. Мне пройтись нужно.
Он направился к морю. Бруно, ежась под плащом, встревоженно смотрел ему вслед.
— Ой не нравится мне, что он один ушел… — негромко признался Бруно Клыкастому.
Тот приободряюще тронул приятеля за плечо.
— Оставь его, не маленький. Дай продышаться.
А Рик тем временем петлял между прохожими, вслушиваясь в живые звуки города и глухой стук собственных шагов по мостовой — сапоги на нем остались шадрские, а там подошвы и каблуки металлом не подковывали. Неожиданно и густо пошел снег. Дети с визгом повысыпали на улицу, подставляя небу смеющиеся лица и пытаясь поймать снежинки на язык. Один из мальчуганов лет пяти, укутанный поверх тонкой куртки материнской шалью, так увлекся, что едва не влетел в Рика, боязливо шарахнулся в сторону и помчал наутек под хохот своих более взрослых приятелей.
Рик остановился. И тоже поднял лицо вверх.
Снег вился, как большие белые пчелы, путался в волосах, холодно оседал на ресницах.
Монстр, значит. Вот как его видит Совет.
Рик взглянул на кольцо на своей руке. А они, конечно, не монстры. Они — защитники мира. Вот так-то.
Дальше дорога вела в сторону большой рыночной площади. Какая-то баба с вешалами ощипанных кур на плечах, боевито толкаясь, надрывно выкрикивала:
— Птица свежая! Еще с утра бегала! Кому птица свежая?..
Синюшные пупырчатые тушки кур, подвешенные за желтые лапы к концам деревянной дуги, жалобно раскачивались, ударяясь друг об друга. В самом центре площади собралась целая толпа мужиков и парней: они стояли, прищелкивая языками и переговариваясь между собой. Протиснувшись немного ближе, Рик понял, что стало предметом их внимания: в железной клетке, укутанная в дорогую меховую накидку, сидела прекрасная беловолосая эльфийка. Судя по болезненному виду, красавице оставалось уже недолго, но ее хозяин все равно надеялся получить за диковинку хоть что-то.
Магистр хотел, чтобы Рик поплыл на Эльфийскую гряду к королеве. Как будто это могло каким-то образом помочь. Но почему туда? Ведь среди эльфов аспект пустоты не встречался вовсе.
Херлиф сказал: пустота может пожирать миры. Однажды Рику удалось создать заклинание, сумевшее пожрать его самого вместе с Элгором. Но тогда это было сделано преднамеренно, и направлено против врага. Как может пустота сама по себе кому-то навредить?.. «Ты один ее знаешь».
Хорошо бы, если б так…
Рик вышел с рыночной площади к складам, а оттуда уже открывался вид на причалы и холодное северное море. Сейчас оно казалось почти черным — как пустыня во время того прилива…