Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
Несколько мгновений они молчали. Потом граф раскрыл жене объятия. Изабелла бросилась ему на грудь.
– О, Арман!
– только и воскликнула она, вне себя от счастья. – Я нашла вас!
Де Силлек крепко прижал ее к себе, не в состоянии говорить. Лицо графа выражало щемящую нежность.
– Моя Изабелл!
– вырвалось у него. – Моя любовь!
Он легко поднял ее на руки и посадил к себе на колени. Изабелла заключила его в объятия, счастливая, живая и веселая. Де Силлек, не отрываясь, вглядывался в ее ясные серые глаза, словно оживая под любящим
– Изабелла, ты все- таки ослушалась меня и приехала?! Здесь опасно, родная! Я недоволен.
Он сказал это грозно, но в темных глазах его сияли счастливые огоньки.
– Вы не искренни, граф де Силлек!
– со смехом заявила проницательная Изабелла.
Де Силлек на мгновенье опустил глаза, смутившись, но потом улыбнулся. Изабелла обожала его улыбку - открытую, доброжелательную, мудрую, принадлежащую лишь ей.
– Да, - признался он неохотно. – Я, черт возьми, действительно, сейчас неискренен.
Он зарылся лицом в ее волосы, пахнущие лесом и ветром, и с наслаждением вдохнул знакомый запах.
– Я ждал вас!
– шепнул он, словно выдавая сокровенную тайну.
– Я опасался, что вы приедете, надеялся, что вы послушаетесь меня, но я ждал вас. Днем я искал ваш взгляд в толпе придворных, ночью просыпался от того, что мне мерещился шорох вашего платья. Мне все время казалось, вы подходите к палатке! Я ведь знаю, какая вы безрассудная, Изабелл!
Рядом с ней он мог быть таким - нежным, заботливым, в чем- то даже ранимым и трогательным. Только ей он мог приоткрыть свое сердце. Кроме Изабеллы никто никогда не мог знать, что у г-на де Силлек на душе.
Изабелла ласково провела пальцами ему по щеке. Она до дрожи любила каждую черточку его лица, каждое, всегда разное, выражение черных глаз мужа. Сейчас в них плескалось завораживающая любовь и горячее желание защищать, оберегать свое сокровище. Редко кто мог подсмотреть такое удивительное выражение на лице этого обычно очень выдержанного и хладнокровного человека.
– Я знала, что вы меня ждете!
– прошептала Изабелла, слабея и дрожа в его объятиях.
– Я даже дома слышала, как вы заряжаете мушкет, я видела, как вы беседуете с де Тревилем. Я без вас слаба и беззащитна, Арман, моя любовь! Наконец- то я с вами!
Они опять крепко обнялись.
– Мой ангел! – де Силлек тихо рассмеялся.- Вы мне дарите краски мира, Изабелла, моя радость, моя жена! А теперь успокой меня - ты доехала благополучно?
– Больше всего я испугалась, когда попала к разбойникам.
Лицо де Силлек вдруг потемнело. Он стиснул ей талию.
– К разбойникам?- повторил он как мрачное эхо.
– Да, - постаралась сказать Изабелла как можно легкомысленнее.
– Я заблудилась, а они напали на меня. В первую минуту я очень испугалась, а потом выяснилось, что атаманом у них считается человек благородный. Он каким-то образом узнал меня и помог мне бежать.
Де Силлек остановившимся взглядом глядел ей в лицо.
– Мы мило поговорили, и я ушла. Арман, не смотрите на меня так! Все обошлось, уверяю вас! Этот человек очень несчастен. Бедняга!
Де Силлек снял ее с колен и встал. Он был очень бледен. Изабелле стало не по себе от его молчания.
– Если бы атаман разбойников не знал вас!
– прошептал он словно в беспамятстве.
– Вас бы не было уже…
– Все хорошо, любимый, - Изабелла успокаивающе улыбнулась.
Де Силлек глянул на нее в упор.
– Они все несчастные люди, Арман. У каждого свое горе, сделавшее их грубыми и безжалостными, постыдная тайна. А этот атаман.… Ах, видели бы вы его лицо! В его глазах боль. И, тем не менее, как бы он не страдал, он остается дворянином, опекает мальчика-сироту.
– Почему ты была одна?- с трудом шевеля губами, спросил граф.
– Я оставила слуг в Айстре, потому что спешила к вам. А иначе мне пришлось бы ждать несколько часов.
– Вы с ума сошли!
– Де Силлек в гневе повернулся к ней.
– Вы переходите все мыслимые границы безрассудства!
– Арман, я же вернулась! Посмотрите, любимый, живая и невредимая!
– Живая?! Да вы понимаете, что ваше сумасбродство едва не стоило вам головы?! И сейчас вы бы вы умирали от ужаса и стыда на плаще какого-нибудь галерника! – его голос сорвался и он закашлялся.
– Арман!
– Молчите, Изабелла! – видимо, она вывела его из себя впервые в жизни.
– Вы так мало цените себя?! Вы так мало цените мою любовь к вам?! Вы, похоже, не имеете никакого представления, как вы дороги мне. Мне и нашим детям! Вы даже не подумали о детях! Я же запретил вам ездить без слуг! А если бы разбойник не отпустил вас? Вы представляете, чем бы все это кончилось, или нет?! Нет?! Вы настолько наивны или избалованы? Ни один разбойник или дезертир не пощадил бы ни вашу красоту, ни ваше тело, ни вашу душу! Как вы смели так бессмысленно рисковать собой!?!
Изабелла опустила голову и украдкой смахнула слезу обиды со щеки.
Сердце де Силлек дрогнуло. Он подошел к ней и опустился на колени. В лице его застыло страдание.
– Дитя мое!
– прошептал он.- Скажи, ты уверена, что не пострадала?!
– Конечно, любимый!
– она растроганно обхватила его за шею. – Я не стану более рисковать собой, клянусь!
Де Силлек прижал ее к себе дрожавшей рукой. Он боялся, мучительно боялся за нее, свою жену, такую невозможно храбрую, жалостливую, безрассудную, хрупкую.
– Тяжело со мной, да?!
– прошептала Изабелла, со вздохом удовольствия опустив голову ему на плечо.
– Да, Изабелла!
– признался он со вздохом.
– Очень тяжело разлучаться с вами, бояться за вас. Трудно не спать ночами, сочиняя письма, которые никогда не будут написаны, слишком уж откровенны они. Но надо признаться, без подобных мук я никогда не был бы счастливым человеком.
Изабелла блажено вздохнула и прильнула к нему.
– Арман, я тоже не была бы счастливой женщиной, если бы мне не хотелось сломя голову спешить в ваши объятия. Даже рискуя при этом попасть к разбойникам!