Принц в фартуке
Шрифт:
Споткнувшись о чьё-то тело, я едва не падаю. Как же я ненавижу беспомощность.
Так, целитель валялся в стороне, ближе к тайному ходу, значит, я прошёлся по гвардейцу. Надо разобраться, почему он без уставного амулета, но это позже, гораздо позже.
– Папа, я здесь.
Я налетаю коленом на угол кровати, чуть смещаюсь.
– Ты.
– Я в порядке, - поспешно отвечаю я.
Лгу.
Мне давно нужен лекарь, а ещё нет ни малейших признаков, что зрение восстанавливается. Перед глазами сплошное белое полотно, словно скипетр так и продолжает сиять, но я чувствую, что это не так. Артефакт погас.
Я нащупываю пьедестал, лежащую на бархате корону и протягиваю её папе. Регалии помимо прочего являются мощнейшими целительными артефактами. Хотя я использовал скипетр против призраков, магия коснулась отца, и этого оказалось достаточно, чтобы он очнулся. Корона же подействует ещё лучше. Жаль, что она действует только на королей, мне бы не помешало.
– Керт? Мне руки не поднять. Я очень жалок, да?
– Это яд, пап. Ты очень сильный.
Из нас двоих жалкий я.
– Что с тобой, Керт?
– всё же заметил? Хах, как будто могло быть иначе.
– Временная потеря зрения, - спокойно отвечаю я, хотя ни капли уверенности не испытываю. Не исключено, что я выжег себе глаза. Не то что бы меня сейчас это всерьёз волновало... Если это могло помочь Авроре, то я бы снова действовал точно также, невзирая на цену.
Единственное, что меня по-настоящему пугает - пока я слеп, я бесполезен для окружающих. Я бесполезен для Авроры. Единственный мой шанс сделать сейчас для неё хоть что-то - это помочь папе подняться на ноги. Я могу быть его руками, а он - моими глазами.
Я упираюсь коленом в край кровати, дотрагиваюсь до подушки и веду по шёлковой поверхности пальцами, пока не попадают волосы. Я опускаю корону папе на голову, сажусь рядом.
Глаза всё ещё отказываются видеть.
– Керт, почему ты один?
– У -у-ум?
О, живой. Какое облегчение.
– Я не один, пап. Ты лучше скажи, насколько плохо ты себя чувствуешь, - знаю, жестоко, но.
– Ты сможешь встать?
– Керт?
– Пап, прости, но дворец под контролем захватчиков, а я официально обвинён в покушении на тебя., - жестом я подзываю чёрта, на ощупь провожу по его спине, мимоходом чешу за ухом и шёпотом, чтобы отца лишний раз не отвлекать, прошу.
– Найди Аврору.
– У-ум!
Я ощущаю толчок - чёрт спрыгивает с колен. На душе становится капельку легче.
– Керт, это же.?
Как непривычно без глаз, я почему-то решил, что папа чёрта не заметит. Кажется, я не только зрения лишился, но и мозгов.
– Это любимец моей невесты.
– Ха?!
Я невольно улыбаюсь.
– Пап, давай об этом позже?
– Разумеется. Керт, - папа в миг становится собранным, в тон возвращается былая властность.
– Я назначаю тебя регентом. Сын, мне жаль, что я тебя подвожу, но в ближайшие сутки от меня помощи не жди.
Скипетр, который я так и продолжаю сжимать, перестаёт сопротивляться. Напряжение магии, которое я чувствовал просто держа его, исчезает.
– Пап, не волнуйся, я справлюсь, - куда я денусь, когда меня Аврора ждет?
– Ты можешь посоветовать, кому ещё можно доверять?
– Себе, Керт. Сейчас ты можешь доверять только себе.
Я молчу. А что сказать? Корона не сработала так, как я надеялся. Успокаивает, что по крайней мере папа встанет на ноги.
Почему чёрт молчит? Он не нашёл Аврору?
Дверь с грохотом ударяется в стену, и грохот тонет в топоте.
Канцлер прислал отряд гвардейцев. Я вскакиваю, разворачиваюсь лицом к угрозе. Как плохо не видеть. Простыня всё ещё перед глазами. Скипетр отзывается теплотой. Папа не на словах назначил меня регентом, он отдал приказ через корону.
Если ворвались настоящие гвардейцы, я их остановлю.
– За короля!
– Спасите короля!
– Убийцу, остановите убийцу! Мятежный принц здесь!
Хорошая идея. Если бы я не получил права регента, вероятно, канцлер смог бы убедить гвардейцев снять амулеты, и против толпы отборных бойцов я бы не выстоял.
Они заметили Аврору или чёрта? О них не говорят.
– Он убил наших братьев!
А вот это плохо, в том смысле, что к долгу перед короной примешивается личное.
Отец опережает меня на долю секунды:
– Что здесь происходит?
– корона усиливает голос, и получается очень внушительно. Топот стихает, будто гвардейцы на невидимую стену налетели. Папа использовал магию?
– В-ваше величество? Вы очнулись!
Раздаются одиночные шаги. Вероятно, кто-то выходит вперёд.
– Ваше величество, капитан второго гвардейского отряда прибыл по приказу канцлера для защиты вашей жизни и ареста мятежника!
– Мятежника?
– папин голос слабеет, напряжение далось ему тяжело.
А я вместо того, чтобы защитить его сам нуждаюсь в защите.
– Ваше величество, свидетели покушения на вас единогласно показывают на наследного принца. Сожалею. Докладываю, в кратчайшие сроки было проведено расследование, и на суде, возглавленным канцлером лично, его высочество был признан виновным и приговорён.
– К обезглавливанию?
– усмехаюсь я.
– Так точно, ва...
Капитан запинается и растерянно замолкает.
А канцлер неприятно удивляет. Осудить меня заочно он мог только с единогласной поддержкой Совета. Это не значит, что всю верхушку следует записать в предатели, отнюдь. Достаточно погнать из из Совета за скудоумие. После разбирательства, разумеется. Пусть объясняют, к чему такая спешка. Если бы я и вправду поднял мятеж, ареста было бы достаточно.
– Ваше высочество!
– новый голос более звонче, моложе, - Прошу сдаться и проследовать за нами.