Притворство
Шрифт:
— Не забуду, — медленно проговорила Энн. — Это самое важное, что я должна сейчас помнить.
Глава 5
Пол Моллинсон проснулся в отвратительном настроении и, глядя на потолок, стал размышлять, почему такой солнечный день кажется ему мрачным и тусклым. Судя по всему, он должен радоваться жизни: его пьесу принял к постановке лондонский театр и режиссером согласился быть Эдмунд Риис. Чего еще желать драматургу?
Он потянулся к столику, стоящему около кровати, за сигаретой, закурил ее и снова откинулся на подушки, заложив руку за голову. Прекрасно было снова увидеть Лори, даже несмотря на то что он возмутительно вел себя по отношению к Энн. Он откинул одеяло и стал посреди комнаты. В серой шелковой пижаме он казался выше и смуглее. Какая странная девушка, эта Энн: заявить, что предпочитает пожилых мужчин. Хотя почему бы и нет? Он нахмурился. Странно, почему она его так раздражает: хочется взять и хорошенько потрясти ее, чтобы вбить хоть немного здравого смысла в ее легкомысленную белокурую головку.
Он еще продолжал злиться, когда, войдя в кабинет, обнаружил, что она уже сидит за машинкой. Она была предельно сосредоточена на работе. В профиль ее щека была нежноокруглой и волосы, тонкие и мягкие, как у ребенка, падали на нее золотой волной.
— Я думал, здесь Сирина, — сказал он. — Вроде бы я слышал, как она разговаривает со Смизи.
— Это была я. Мы с ней поговорили в холле.
— Ваши голоса очень похожи. Я только сейчас осознал это.
— Потому что обычно связывают голос с человеком, а меня никто никогда не сравнит с миссис Браун.
Его плохое настроение немного улучшилось, и он улыбнулся.
— Вы все еще недолюбливаете ее, скажите правду?
— Вы ведь на самом деле не очень интересуетесь моим ответом. Он пожал плечами.
— Вчера Лори отвез вас прямо домой? Не будучи уверенной в том, что Пол не проследил за ней снова, Энн заколебалась с ответом:
— Я.., мы поехали на его квартиру.
— Я полагаю, что миссис Лэнгем была там?
— Конечно, — преувеличенно возмущенно отреагировала Энн. — Она обаятельная женщина и очаровательная.
— Главное, чтобы вы об этом не забывали. Лори изумительный, приятный человек, но он — актер и…
— Я не хочу слышать никаких двусмысленностей в его адрес. Ни слова! Пол с яростным недоумением поглядел на нее. Нечего кидаться. Я не собираюсь говорить ничего плохого о нем: он мой друг. Я только пытался предостеречь вас, что люди театра склонны иногда говорить разные слова, не придавая им особого значения.
— Вроде того, как миссис Браун зовет всех “дорогой” или “дорогая”?
— Вот именно! — Он с усилием взял себя в руки. — Я собираюсь заправить машину и подстричься. Если Сирина приедет до того, как я вернусь, скажите ей, что я скоро вернусь.
Пола все еще не было, когда Смизи ввела в комнату Сирину, и Энн, объяснив причину его отсутствия, пригласила ее обождать.
— Там на столе есть журналы, если вам хочется почитать.
— Спасибо, дорогая, но не хочется. Хотите сигарету?
Энн отказалась, а Сирина закурила и стала беспокойно бродить по комнате, останавливаясь то там, то тут, чтобы полюбоваться собой в зеркале, в оконном стекле, в стеклянной дверце горки с фарфором.
Как он работает? наконец остановилась она у магнитофона.
Это очень просто, подняла голову Энн. — Поверните ручку, включите микрофон и поставьте стрелку на “запись”.
И что случится тогда?
Вы говорите в микрофон, потом проигрываете снова, столько раз, сколько хотите или можете все стереть и начать снова.
Какая вы жутко умная — все знаете! — рыжая головка наклонилась набок. — Я попробую. Включите мне его, хорошо? А я прочту кусочек из пьесы Пола. Дайте мне какой-нибудь кусок с монологом Мэри-Джейн.
Энн неохотно передала ей текст второго действия, и Сирина стала проглядывать текст. Дойдя до большого монолога, она остановилась. Это была сцена, во время которой Мэри-Джейн узнает, что Фрэнк — ничтожество, как и она сама, а не преуспевающий богач, каким она его себе представляла. Сирина включила запись и встала перед микрофоном. Ясно, с четкой дикцией она начала читать.
Пока она произносила первые несколько строк, Энн еще на что-то надеялась, но по мере чтения почувствовала, что не может сдержать враждебности. Сирина рисовала эту девушку охотницей за деньгами, не показывая тонкого подтекста разочарования, которым должен быть пронизан этот образ.
— Прекратите! — Энн наклонилась вперед и выключила магнитофон. — Вы губите эту роль! Сирина круто обернулась.
— Какого черта вы это сделали?
— Простите.” я не имела права. Я очень сожалею.
— Можете извиниться еще раз. Как вы смеете критиковать меня?
Энн опустила глаза.
— Просто я вижу Мэри-Джейн совсем не так, как вы. Я почувствовала, что ваша интерпретация несколько.., идет несколько мимо. Не совпадает с ее характером.
— Вы с ума сошли! — жестко заявила Сирина. — Слушая вас, можно подумать, что Мэри-Джейн существует на самом деле.
— Для меня она существует.
— Для меня тоже, дорогая. Я знаю откуда Пол ее выдернул — Сирина села, положила ногу на ногу и, играя; стала вертеть ступней туда-сюда. — Она была такой странной, невзрачной. И совершенно без ума от Пола, и я не виню ее в этом, он невероятно привлекателен. Как по-вашему?
— Я отношусь к нему только как к своему нанимателю, — чопорно ответила Энн. Сирина рассмеялась.
— Вам везет! Если бы вы относились к нему иначе, я бы не позволила ему держать вас у себя на работе.
"Как странно, — подумала Энн, — каждый раз, когда я встречаю Сирину, во мне все больше и больше растет решимость продолжать работать с Полом”. Мысль об этом заставила ее улыбнуться, а актриса, наклонившись вперед и откинув свои длинные рыжие волосы с лица, продолжала:
— Я ведь, знаете, чуть не вышла замуж за Пола. Не знаю, рассказывал ли он вам об этом?
— Мистер Моллинсон никогда не обсуждает со мной свою личную жизнь.
— Какая вы.., верная служащая, — сладко промурлыкала Сирина. — Поэтому мне хотелось, чтобы вы знали о нас. Давным-давно он был по-сумасшедшему влюблен в меня, но я была слишком глупа, чтобы понять, что он стоит десятка таких, как Эдди.
Желание Энн оставаться безразличной не выдержало испытания любопытством.
— А Эдди тоже был актер?
— Боже, нет. Он был алмазный магнат и дал денег на постановку “В тисках”. У меня там была маленькая роль, и он мной увлекся. Мы сбежали и поженились в Африке. — Голубые глаза стали жесткими от воспоминаний. — Господи, как я там все возненавидела! В этом забытом Богом углу я застряла на два года, а потом сбежала в Штаты. Туда и пришло известие, что Эдди убили. — Она протянула вперед руку и посмотрела на кольцо с топазом. — Он был так скуп со мной. Не оставил мне ни пенни.