Признание маленького черного платья
Шрифт:
– Вы обыскивали мои вещи?
О, что за лицемерное обвинение.
– Точно так же, как ты поступила с моими?
– Это другое дело. Я не лгала насчет своей личности или своих намерений.
– Неужели? А твоя сестра знает, что, или, скорее, кого, ты прятала в своей комнате наверху?
При этих словах у Талли хватило совести побледнеть.
– И я могу указать на то, что «твои вещи» вовсе не твои, что сундук принадлежит члену «L’Ordre du Lis Noir».
Эта
– Ордену Черной Лилии?
– Ты знаешь о них? – Теперь Ларкен был захвачен врасплох.
– Папа рассказывал нам истории о них вместо сказок на ночь, но я никогда не думала что они по-настоящему…
– О, они существуют. И этот сундук принадлежит одной из них, и я подозреваю, что она находится здесь по той же причине, что и я. Чтобы найти Дэшуэлла.
Рот мисс Лэнгли снова приоткрылся, образовав букву «о».
– О Боже, нет!
– О да, – проговорил барон. – И если Орден так отчаянно стремится найти Дэшуэлла, то возможно, что они не хотят, чтобы капитан поделился кое-какой информацией, которая стала бы ценной для Англии.
– Достаточно ценной, чтобы спасти его жизнь?
Ларкен кивнул.
Пару мгновений они просто стояли, не двигаясь, и он мог видеть, что Талли осмысливает все то, что он рассказал ей, и пытается прийти к решению.
Доверять ему или нет.
Так как просьбы ни к чему не привели, то Ларкен позволил своей скандальной безрассудной натуре говорить за него. Обойдя кресло, он сжал Талли в объятиях прежде, чем она сумела изумленно воскликнуть «Милорд!», запечатал ее рот своими губами и поцеловал ее.
Безудержное, неприкрытое желание заполнило его вены, и на мгновение барон усомнился, был ли этот метод убеждения самым разумным, потому что он ставил его на колени.
Поначалу девушка сжала в кулаки руки, прижатые к груди Ларкена, но когда его язык пробежался по ее губам, она приоткрыла их для его исследования и сделала такое же движение собственным дерзким язычком, ее пальцы разжались и впились в отвороты его сюртука, притягивая ближе.
Держать Талли в объятиях вот так – это словно попасть на небеса, и если бы весь мир не готов был обрушиться вокруг них, то он отнес бы ее на диван в другом конце комнаты и занялся с ней любовью.
И поэтому он неохотно отодвинулся от нее.
– Ты должна довериться мне.
В ее глазах пылала страсть, а дыхание стало неровным. Девушка дрожала в его руках, потому что, по всей видимости, она ощущала то же самое, что и он.
И если это так, если Талли на самом деле любит его, то тогда он должен что-то сделать.
– Я даю тебе слово. Я не убью его.
Она помедлила и пристально посмотрела ему в глаза.
– Честно?
– Да. Пожалуйста, Талли, я должен знать… – Но Ларкен так и не закончил просьбу, потому что через ее плечо и сквозь стекло в ясном лунном свете он увидел в саду ответ на свой вопрос. – Дэшуэлл! – ахнул он, отпустив ее и бросившись к окну.
Потому что там и в самом деле оказался Томас Дэшуэлл, вместе с тем странным кузеном леди Филиппы и с женщиной…
– Это не… – начала протестовать Талли, следуя за Ларкеном. – Какого черта там оказалась миссис Браун? – Затем она задумалась. – Это не миссис Браун, а та женщина из гостиницы.
– Не миссис Браун? – повторил барон, еще раз вглядываясь в леди, подталкивавшую двух мужчин впереди себя. – Как быстрее всего выбраться отсюда?
Она покачала головой.
– Я не позволю тебе…
– Талли, не глупи. Я не убью Дэшуэлла. Я дал тебе слово. – Он помолчал. – Теперь я не смогу это сделать. Потому что если сделаю, то ты никогда не простишь меня, а я не смогу жить без твоего расположения. – Ларкен помедлил, а затем нашел смелость сказать правду. – Без твоей любви.
Талли вскинула на него изумленный взгляд. В течение краткого, но ужасного мгновения Ларкен подумал, что она собирается отвергнуть его и его сердце. Но момент прошел, и девушка быстро кивнула и махнула в сторону двери.
– Тебе нужно дойти до конца коридора, затем через вторую гостиную. Там, в салоне за ней, есть французские двери, через которые можно выйти к углу дома рядом со старыми конюшнями. Я предполагаю, что именно туда она ведет их, – сказала Талли, кивнув в сторону окна, где троица исчезала за углом.
– Благодарю тебя, – ответил Ларкен, быстро поцеловав ее и бросившись к двери. Когда он добрался туда, то обернулся и сказал ей: – Разыщи Холлиндрейка и расскажи ему, что случилось. Он знает, что делать. – Барон открыл дверь, но затем снова остановился. – И, Талли?
– Да?
Ему показалось или в ее голосе на самом деле прозвучала надежда?
– Я люблю тебя.
А затем он исчез прежде, чем девушка смогла ответить.
Глава 16
Талли направилась в бальный зал и едва не упала на первом же шаге.
– Чертовы окаянные туфли, – пробормотала она, сбрасывая их, и в одних чулках помчалась обратно к бальному залу.
И хотя Ларкен велел ей идти прямо к Холлиндрейку, она вообще не собиралась говорить зятю о том, что происходит под его крышей.
Вероятно, он и так уже знает, упрекнул ее довольно практичный голос.
Игнорируя его, девушка рванула напрямик к единственному человеку, которому могла доверять в этом деле. Еще одной личности, которая так же много поставила на карту.
К Пиппин.
И Талли быстро нашла ее, потому что стоило только поглядеть поверх голов всех джентльменов, чтобы увидеть высокую, привлекательную фигуру лорда Госсетта. Она проскользнула сквозь толпу, бормоча извинения и пытаясь не обращать внимания на жалобы о «дурных манерах» и «всех этих толчках и тычках», которые следовали за ней по пути.