Проданная на Восток
Шрифт:
Он ухмыльнулся и вновь оглядел ее, склонив голову на бок:
— Я бы спросил у тебя, какой вариант ты выбрала, но ты хочешь, чтобы я исполнил три желания, ведь так?
Джонотан дёрнулся, но магия, похоже, сковала крепко. Он поморщился, как от боли, на лице выступил пот, по лбу пролегла мучительная морщина, а челюсти были крепко сжаты. Он только тихо прорычал, сопротивляясь происходящему и мелко подрагивая, как если бы все его тело сводило судорогой, которую он пыталась подавить.
Агата незаметно сделала шаг ближе к клинку, не сомневаясь, что готова убить Вильхельма, чтобы прекратить эту пытку. Только как справиться с настоящей акулой?
Вильхельм остановил её жестом.
— Не торопись, рыбка моя. Джонни, мальчик мой, уж не знаю, что ты там подумал, но я вообще-то помню ее малышкой. Нежной, розовощекой малышкой, которая очень меня боялась и искала утешения у тебя. А теперь посмотри, какая она стала. Это восхищает, не правда ли? Даже больше, чем то, какой она стала соблазнительной.
Он вновь окинул её взглядом:
— Забавно, что если бы ты не попалась, то всего этого бы не было. Правду говорят, женщина на корабле — к беде. Отцу твоему я бы мстил, но одна человеческая жизнь — и реки крови… Как много власти у женщин. Я даже подумываю согласится на не очень-то выгодную сделку.
— Договорились? — Агата резко протянула пирату дрожащую и напряженную ладонь, продолжая искоса следить за Джонотаном.
Еще шаг — и она бросится и схватит вместо канделябра саблю.
— Ты мне нравишься, рыбка моя. Нет ничего более приятного, чем достойный противник. Даже жаль, что ты не хочешь присоединиться ко мне. Не хочешь? Жаль-жаль. Но все-таки я еще раз пойду тебе навстречу в знак моего особого расположения. Твои три желания — мои три условия.
Вильхельм заметил наконец её движения и демонстративно наступил ногой на саблю, к которой она так стремилась. И улыбнулся — нагло, издевательски.
Своей рукой он снова сжал горло Джонотана, и лицо последнего смертельно побледнело. Она мало знает о том, как на самом деле действует магия, вдруг Вильхельм заставит сердце Джонни остановиться навсегда?!
Агата замерла, задыхаясь. Она не думала, что придется выполнять все три условия, не была к этому готова, но Вильхельм выкрутил так, что одно выполненное условие не поможет. Слезы застилали глаза, и она поспешно моргнула.
— Нет? Ну что ж, тогда…
— Ты отпустишь отца, Джонотана со всей командой и кораблем, дашь нам уйти, — срывающимся голосом потребовала Агата, кровь стучала в ушах, а перед глазами все расплывалось. — Никто не пострадает.
— Мне нравится, как ты торгуешься. Ты ведь понимаешь, что я могу сейчас передумать?
— Я думаю, что ты хочешь отомстить за что-то моему отцу, — прошептала Агата, — но ты сам предложил три желания в обмен на три твоих условия.
— И ты согласна? — Он наклонился к самому ее лицу, жадно вглядываясь в глаза и, кажется, в самую душу. — Ты правда согласишься на все три условия? Ты помнишь их, правда?
Она промолчала, кивнув в знак согласия, чувствуя, что голос ее предаст, и не отводя взгляд.
— Какая жертвенность, — он покачал головой, — это даже красиво, мне нравится. Будет жалко тебя сломать, но уговор есть уговор. Я отпускаю Джонотана, оставляю в живых твоего подлого папашу, забираю своих парней и ухожу… на этом корабле, правда, потому что твой мальчик уничтожил мой. Но это всё такие мелочи, ведь Джонотан и твой отец будут живы, правда?
Агата судорожно кивнула, слезы застилали глаза, а страх мешал думать трезво. Что угодно, лишь бы он не убил Джонотана у неё на глазах — а он может это сделать!
— Ну и ты, крошка, уйдешь со мной. Ведь исполнять мои желания тебе придётся лично… — Вильхельм мечтательно улыбнулся. — Это будет интересно. Эй, спустите шлюпки для капитана ди Арса и его нанимателя! Они отправятся в путешествие.
Джонотан не подавал признаков жизни, всё его тело напряженно застыло, вены на шее вздулись, а глаза под веками быстро дергались. Агата ждала момента, когда Вильхельм хоть на миг потеряет бдительность. Она размозжит ему голову этим канделябром без тени сомнений. Только бы один маленький шанс.
Шлюпки спустили на воду, и Вильхельм уже собрался спихнуть в одну из них Джонотана, но паруса двух кораблей, что приближались к ним, явно нарушили его планы. Агата силилась понять, кто это, и её сердце забилось быстрее, когда она разглядела на флагах цвета Шарракума.
— Твою мать, — сцедил Вильхельм разъярённо. — Что ж, рыбка моя, наши торги немного затянулись.
— Уходим, капитан, — потянули пираты, вынуждая Вильхельма принимать решение быстро. — Это береговые…
— Предлагаешь взлететь? — грубо рявкнул Вильхельм и вдруг снова улыбнулся. — Нет, это невежливо. Подождём гостей и встретим со всем теплом и лаской. Агата, иди ко мне, не бойся. Твой мальчик останется жив.
Агата сделала шаг вперёд, протягивая руку к Джонотану в неосознанном желании коснуться, поддержать. Словно это могло как-то ему помочь. Но Вильхельм перехватил ее руку, дернул на себя так, что она покачнулась и повалилась бы на него, если он не удержал за талию, рука скользнула на бедро.
— А теперь, рыбка моя, ты будешь молчать, — прохрипел он на ухо. — Одно неверное слово, или лишнее движение и я просто сверну твоему Джонни шею.
Агата стояла не шевелясь, в оцепенении, отстранённо отмечая, как зашевелились пираты, как на лицах команды «Дикарки» за ожесточением мелькает надежда, как ее собственное заполошно бьющееся сердце замедляется, выравнивается дыхание.
Она стояла напряжённая, как струна, пытаясь понять, что будет дальше. Береговая охрана — это ведь хорошо? Они арестуют пиратов, больше никто не погибнет. И Вильхельм получит по заслугам. Вот только?
— Думаете обменять меня на свободу, — вскинулась она, делая попытку отойти в сторону.
— Сообразительная рыбка, — шепнул ей на ухо Вильхельм, его пальцы больно сжали бедро.
Корабль качнуло в очередной раз, два корабля состыковались бортами. Споро перекинули сходни, и на корабль, словно чёрные тени, ловко перебрались с два десятка человек. Смуглые лица, бесстрастные взгляды, они неуловимо быстро рассредоточились по палубе и замерли, ожидая пока высокий мужчина в сопровождении уже знакомого Агате посла Хайрата ибн Али неторопливо приближается к ним.