Продавцы грёз. Том первый
Шрифт:
Я спросил у Капитана, сколько лет назад была война. Оказалось, что около шестидесяти. Как и предрекалось умами из моего мира, первое поколение, пережившее чудовищную техногенную катастрофу, умерло батраками, а их дети готовились умереть дикарями.
Мы вообще с Иваллой любили поболтать после секса. Обычно, конечно, шеф расспрашивала меня о Земле, иногда удивляясь каким-то вещам, иногда смеясь над моими наивными по её мнению суждениями. Я спрашивал про её жизнь, но Капитан рассказывала только более или менее смешные байки про полёты на дирижабле, которые я и так уже слышал от других членов экипажа. Но иногда мы говорили про войну.
Как сегодня.
– Больше шестидесяти лет прошло, Алексей, – говорила Ивалла, накручивая на указательный палец прядь моих волос. – В военной академии говорили, что большая часть населения материка тогда погибла, в основном выжили жители островов – рабочие рыбоперерабатывающих заводов, зеки, нефтедобытчики. Три с половиной миллиарда человек, представляешь? Осталось не более трёхсот миллионов, да и то большая часть была рассеяна по побережьям, а центр материка вообще обезлюдел. Да ты и сам видел. Не знаю, из-за чего началась война, многие предполагают, что из-за нехватки ресурсов. Единственный материк площадью в двенадцать миллионов квадратных километров и четыре с половиной сотни островов, имеющие площадь в четыре раза меньше, не слишком-то много для почти четырёх миллиардов человек. Миллиардов, Алексей, представляешь?
– У нас живёт семь. Но только моя страна занимает большую площадь, чем ваш материк и все острова вместе взятые, а это только одна девятая часть нашей суши.
– Вот видишь. Сейчас это кажется дикостью, но люди буквально сидели на головах друг у друга. Ресурсов перестало хватать, чернь, питающаяся белковыми концентратами, которые до сих пор производят на островах, негодовала... Потом, говорят, был экономический кризис, перешедший в голод, а уже голод и социальная напряжённость привели к бунту. Бунт закончился Первой мировой войной, или Великой Войной.
Большая часть городов была уничтожена оружием массового поражения. Ядовитыми газами заливали всё и вся. Элита пала. Практически полностью уничтожили армию. Учёные, политики – почти все были убиты в первые же дни, погибли во время массовых бомбардировок городов. Те, что выжили, пали от рук озверевшей черни, винящей во всём именно их.
В общем, остались только мы. Остатки культуры и технологии сохранились только на островах, где ни культуры, ни технологий вообще практически не было. Но я островитянка, и я с гордостью говорю, что ни, ни мои предки не ели человечину, даже когда на материке это в порядке вещей. А это время закончилось сравнительно недавно. Или, если верить работорговцам, кое-где ещё не закончилось.
Сейчас острова жируют, продавая на материк дизельные генераторы и моторы, спихивая разный хлам, дрянное оружие и синтетическую одежду. На материке, правда, можно найти что-то из старых вооружений, но это встречается всё реже и реже. Да и мало кто умеет с ним управляться. – Ивалла на миг замолчала и, близоруко щурясь, посмотрела на меня. – Впрочем, об этом можно и потом. – Она приблизила ко мне лицо и поцеловала в губы. Я ответил на поцелуй, провёл рукой по её гладкому плечу...
В дверь каюты яростно застучали кулаком.
Ивалла... нет, Капитан отстранилась от меня и резким голосом спросила:
– Что случилось?
– Огонь вдали, Капитан, – сухо ответила Орайя, которая сегодня дежурила на мостике. – Дирижабль. Идёт со стороны островов.
– Поднимай команду, – деловито сказала шеф, спрыгивая с кровати и начиная одеваться. – Общая тревога. Пусть лучше команда не выспится, чем умрёт во сне. Эти коровы пусть сидят у себя в каюте и помалкивают.
– Есть!
В коридоре послышался топот ног Орайи.
– А ты чего лежишь? – зашипела Капитан, поворачиваясь ко мне. – Сейчас все проснутся!
Ойкнув, я подскочил с кровати и принялся лихорадочно одеваться. Слишком уж расслабляющей была с минуту назад обстановка, и, видимо, я ещё не совсем пришёл в себя.
Одевшись, я выскочил из двери каюты и нос к носу столкнулся с полуголым Авером.
– А ты чего здесь делаешь? – подозрительно прищурившись, спросил мой наставник. В его глазах я рассмотрел открытую насмешку.
– Выяснял в чём дело, – сглотнув, пробормотал я.
– Ну-ну...
– Авер! – рявкнула из-за моей спины Капитан. – Быстро одевайся!
– Есть.
Через пять минут мы толпились на мостике, вглядываясь в приближающийся огонёк прожектора, принадлежащего, уже совершенно ясно, другому цеппелину. В помещение повисло тягучее напряжение, совсем не так, как в прошлый раз. Кажется, предстояла настоящее сражение, которое словесной перепалкой сторон не окончится.
– Ход не ускоряют, хотя нас заметили, – сказал Крог. – На военных или пиратов не похоже. Может, торговцы?
– Некоторые торговцы ничуть не лучше пиратов, и ты это прекрасно знаешь, – сухо произнесла Капитан. – Лишний товар никому не помешает. А охраны обычно на торговых дирижаблях столько, что мы и пикнуть не успеем. Алексей, в будку...
– Есть. – Я повернулся к двери, но тут застрекотал радиоприёмник.
– Алексей, подожди. Авер.
– Просят назваться, – напряжённым голосом ответил тот.
– Цеппелин капитана Иваллы.
Авер сел за стол с радио и принялся отбивать дробь ключом. Через секунду после того, как он закончил, раздалась ответная прерывистая дробь.
– Спрашивают, не на нашем ли корабле летит семья уважаемого купца Нестола с Клири.
– Ну так ответь, что именно на нашем и летит.
И снова обмен сообщениями. Причём, когда пришёл ответ, радист (вообще, Авер оказался на удивление многофункциональным мужиком) явно расслабился.
– Это сам купец, – сказал он. – Прилетел встречать семью. Крог, я надеюсь, ты его жёнушку сегодня не трахал?
– Думаю, вряд ли это кто-то заметит, – хмыкнул механик. – Да и купец, наверное, может себе позволить кобылку помоложе и посимпатичней.