Проект Каин. Адам
Шрифт:
— Что-нибудь серьезное? — спросил Сергей.
— Да нет, ничего такого, просто острое отравление. Я ей говорил, что это могла быть дизентерия — я вроде бы слышал, что у нас сейчас в городе эпидемия, около сотни заболевших. Хотя, если вдуматься, где она могла ее подхватить?
— Не знаю, — Сергей вдруг подумал о недавнем инциденте в магазине. Но тот человек в очереди выглядел простуженным, а не мучающимся животом.
— Как бы там ни было, вчера увез ее в поликлинику. Знаешь, смешно, но там тоже куча народу с подобными симптомами. Может, это и вправду какая-то эпидемия?
— Ты имеешь в виду что-то типа холеры? — спросил Сергей.
— Нет, конечно, — сказал Михаил. Он рассеяно водил пальцем по лужице воды, собравшейся во впадинке на железной ограде крыльца. — Не те времена, знаешь ли: нет, некоторые из homo sapiens по-прежнему испражняются в канавах, но все-таки мы стали более цивилизованными.
Сергей улыбнулся:
— Тогда дизентерия? Знаешь, звучит немного глупо.
— Помнишь, в прошлом году говорили о сотнях людей, заболевших краснухой где-то на юге страны?
Ухмыляясь, Сергей кивнул.
— Заболеть детской болезнью — вот это действительно глупо, а дизентерия, к твоему сведению…
Договорить Мишка не успел — из цеха раздался пронзительный вопль, следом еще несколько, а потом разноголосые крики. Сигарета выпала из пальцев, но Сергей этого не заметил.
— Что случилось? Кто-то попал в станок? — Мишка испуганно посмотрел на коллегу.
— Я не… — начал тот, но в этот момент ворота цеха распахнулись и на улицу, шлепая по лужам, выбежал один из «цеховых», Старик, тот самый, который помогал Мишке напоить умершего уже Ваську. Рот Старика был приоткрыт, глаза выпучены. Сергей вдруг поймал себя на том, повторяет одно и тоже: только бы он их не увидел, только бы он их не увидел, только бы…. Словно услышав его мысли, Старик побежал в их с Мишкой сторону, что-то выкрикивая и размахивая руками.
Сердце у Сергея упало, но он начал спускаться с крыльца, уже зная, что случилась какая-то пакость и ему придется иметь с ней дело, хочет он того или нет.
Сашке Рыжему, отпраздновавшему день рождения в прошлую пятницу, не повезло. Вообще-то он всегда считал, что леди Фортуна благоволит к нему: частенько без всяких проблем списывал на экзаменах в институте, гулял с лучшими девчонками, пару раз выкручивался из переделок, в которые умудрялся попадать по молодости в «девяностые»… как-то так получалось, что все получалось. Когда говорили, что он везунчик, Сашка в ответ только смеялся, а в глубине души злился на этих людей. Они ведь вполне могли спугнуть его удачу, в которую он, между прочим, искренне верил.
Они вчетвером — Рыжий, Валентин, Старик и Петр — перешучиваясь, шли к раздевалке. Петр рассказывал какую-то очередную байку о своих приключениях на любовном фронте. Рыжий почти не слушал, он улыбался своим мыслям, точнее, воспоминаниям о проведенной с однокашницей ночи. Они не виделись уже… Боже, почти десять лет! А в пятницу он, вместо того, чтобы пойти домой, зачем-то набрал ее домашний номер и… Часа в три утра они уже занимались всем тем, чем могут заниматься взрослые люди, которых когда-то связывали близкие отношения.
Васильев сказал что-то, отчего Старик и Валентин покатились со смеху, Рыжий, привлеченный хохотом, обернулся, тем самым совершая самый неудачныйпоступок за свою жизнь. Именно в этот момент нечто прыгнуло на него из полумрака комнаты, дверь в которую он не глядя открыл. Рыжий успел услышать животный рык, успел увидеть, как медленно сползают с лиц ухмылки его приятелей и округляются их глаза. Он успел почувствовать волну кислой вони, накатившей на него как густой туман. Он даже начал поворачиваться к тому, что было за дверью, что ждало его всю ночь, наливаясь дорогой водкой и пожираемое болезнью. Сашка знал, что ему непременно повезет, что все будет в порядке, все будет хорошо, не может же с ним здесь произойти что-то плохое, он же счастливчик, ему всегда…
Мощный удар в лоб на секунду оглоушил Рыжего, а затем две руки вдернули его в комнату, раздирая рубашку до самого пояса. Во все стороны, как маленькие пульки, брызнули металлические пуговицы, с серебряным звоном отскакивая от стенок и закатываясь в углы. Сашка попытался закричать, но тут чьи-то зубы вонзились в его руку, и он тотчас передумал — он заорал,с легкостью перекрывая крики своих приятелей. А следом из темноты вылетел кулак, ноги Рыжего подогнулись, и он бы упал на пол, если бы некто — нечто — не подхватило его и не швырнуло через всю комнату, словно он, стокилограммовый мужик, вдруг стал не тяжелей пуховой подушки. Ударившись головой о шкаф, Рыжий тотчас отключился.
Можно сказать, что свою удачу он и вправду исчерпал.
Игорь Чугаев сидел на скамейке, опустив руки и свесив голову, как будто его внезапно сморил сон. Запястья, предплечья и большая часть одежды на нем была покрыта бурыми засохшими пятнами. «Да уж, — подумал Сергей, — бедняга явно не тарелку борща на себя опрокинул». Склоненная голова Игоря изредка подергивалась, словно во сне отгонял окруживших его мух.
Сергей повернулся к работягам, столпившимся за его спиной. В полумраке их лица показались Одинцову нездорово возбужденными и при этом неестественно бледными.
— Вроде спит, — сказал он.
— Ага, спит, жди, — один из рабочих, Валентин, подошел к стеклу, прижался к прохладной поверхности лбом.
— Рыжего видишь? — спросил Мишка.
Валентин кивнул:
— Вон, у шкафа валяется… Господи, да что за х…ня тут происходит?!
— Не ори, вдруг и вправду спит, — подошедший Петр крутил в руках кусок арматуры. — Нельзя их там так оставлять. Не дай Бог, Рыжий себе башку пробил, или еще чего. Надо помочь, короче.
Валентин обернулся:
— И что ты делать будешь, когда этот сумасшедший гандон на тебя кинется?
— Найду я, что сделать, — невозмутимо ответил Васильев.
— Может, все-таки ментов дождемся? — Валентин растерянно посмотрел на Сергея и молчаливого бледного Мишку, словно ища у них поддержки.
Сергей покачал головой и сказал:
— Нет, Петька прав. Черт его знает, что там с Рыжим, надо хотя бы убедиться, что он жив. Ты только это… железкой своей особо не маши, ага?