Профессия: переводчик

Мирам Геннадий Эдуардович

Итак, во время синхронного перевода выступающий гово­рит или читает свое выступление в микрофон на одном языке, а переводчик слышит это выступление в наушниках и, говоря одновременно с выступающим, синхронно перево­дит его выступление на другой язык.

Переводчик говорит в свой микрофон, и у слушателей, которые слышат в наушниках его перевод, должно созда­ваться впечатление, будто выступающий говорит на их языке. У хорошего синхрониста совпадают с выступаю­щим даже ораторские паузы, а жесты, которыми высту­пающий подчеркивает свои слова, точно сопровождают перевод (некоторые синхронисты жестикулируют в каби­не, повторяя жесты докладчика).

Я думаю, что сложность такого перевода очевидна даже неспециалисту. Специалисты же обращают внимание на следующие факторы, определяющие сложность синхрон­ного перевода:

• Психофизиологический дискомфорт, вызванный не­обходимостью слушать и говорить одновременно. Обычно мы сначала выслушаем то, что нам говорят, а потом отвечаем. Трудно говорить даже тогда, когда вас перебивают или когда несколько человек говорят одновременно.

• Психическое напряжение, связанное с "необратимо­стью" сказанного докладчиком в микрофон. Доклад­чика не остановишь и не попросишь повторить.

• Психическое напряжение, связанное с "необратимо­стью" перевода и большой аудиторией слушателей. Не извинишься и не исправишь.

• Психофизиологическое напряжение, вызванное быст­рым темпом речи. Синхронист должен всегда гово­рить быстро, без пауз - иначе отстанешь, а ведь паузы в речи несут не только смысловую, но и психофизио­логическую нагрузку (чтобы перевести дыхание, со­браться с мыслями).

• Сложная лингвистическая задача "увязки" при син­хронном переводе высказываний на языках, имеющих разную структуру, при крайне ограниченном контек­сте и остром дефиците времени на перевод. Напри­мер, структурная "увязка" высказываний на языках со свободным и детерминированным порядком слов (скажем, русский и английский).

• Сложная лингвистическая задача "речевой компрес­сии", призванной компенсировать отставание перево­да на язык с большей длиной слов и многословной риторикой. Например, слова русского языка на 7-8% длиннее английских, кроме того некоторые довольно распространенные понятия, передаваемые в англий­ском одним словом, требуют нескольких слов в рус­ском языке. Это в особенности относится к новым, "не устоявшимся" понятиям.

Не надо забывать и о том, что перевод сложен сам по себе, без этих дополнительных осложняющих факторов. Об этом мы немало говорили в предыдущих главах.

Перечисленные факторы убедительно доказывают сложность синхронного перевода. Но это, как говорится, полбеды. Эти факторы действуют в идеальном случае, ко­гда докладчик говорит в нормальном темпе, на понятном литературном языке, когда у него стандартное произно­шение и он понимает, что его переводят и заинтересован в том, чтобы аудитория его поняла. К сожалению, так быва­ет очень редко.

Дополнительную сложность синхронного перевода, чрезвычайно затрудняющую и без того непростую задачу синхрониста, можно объяснить тем, что большинство лю­дей совершенно не понимает специфику перевода, особен­но синхронного, рассуждая так: "Знаешь язык? Переводи". Помните, мы об этом уже говорили в начале?

Учитывая такое пренебрежение к переводческому тру­ду, синхронист должен быть всегда морально и профес­сионально подготовлен к тому,

• что выступающий будет говорить очень быстро или читать текст своего выступления (при чтении ско­рость значительно выше);

• что произношение докладчика будет нечетким или нестандартным (особенно сложно понимать англо-го­ворящих из стран Африки, из Индии, японцев и французов);

• что выступающий будет использовать в своей речи нестандартные, предварительно не введенные сокра­щения или словечки и выражения профессионального жаргона.

Все эти сложности, безусловно, могут присутствовать и при последовательном переводе, но там всегда есть обрат­ная связь с выступающим (можно переспросить, попро­сить повторить) и контакт переводчика с аудиторией, где обязательно найдется кто-нибудь, знающий язык и пред­метную область выступления, и он всегда подскажет и по­правит, причем, как правило, доброжелательно, если в об­щем перевод хороший.

Иное дело синхронный перевод, где нет связи ни с док­ладчиком, ни с аудиторией. Приведу несколько примеров.

На одном семинаре синхронист, которому из кабины докладчик не был виден (кстати, еще одна сложность "синхрона", встречающаяся на практике чаще, чем приня­то считать), переводил доклад, искренне полагая, что док­ладчик - представитель Болгарии. Он так и переводил: "У нас в Болгарии...", "Население Болгарии...", и только высу­нувшись из кабины, он с ужасом осознал свою ошибку -докладчик был негром, как выяснилось, из Нигерии, кото­рый так произносил название своей страны, что ближе все­го по произношению была Болгария.

На семинаре по малым и средним предприятиям все англоязычные докладчики пользуются сокращением SME (small and medium enterprise). В русском языке стандартно­го сокращения нет, а переводить это словосочетание пол­ностью - "малые и средние предприятия", в то время как докладчик говорит SME, на "синхроне" нельзя - потеряешь время. Синхронисты ввели сокращение МСП (малые и средние предприятия), которое восприняли не все. Один участник задал вопрос: "Что значит МСП? СП мы понима­ем: совместное предприятие, а МСП?

Что тут можно сделать? Пожалуй, ничего. Можно пого­ворить с докладчиком и попросить не пользоваться со­кращением, но, во-первых, всех докладчиков не попро­сишь, а, во-вторых, - бесполезно: пообещает и забудет. Нужно "выкручиваться", например, говорить "малый биз­нес".

В стране Т. на открытии конференции должен был вы­ступать президент, но, как это обычно бывает, он не прие­хал в силу загруженности делами государственными, а прислал приветствие, которое зачитал его референт очень быстро и с ужасным "Т-акцентом". У синхрониста текста не было, понять выступление на слух было абсолютно не­возможно. Что делать? Зато у синхрониста был текст вы­ступления вице-президента, который он и перевел с выра­жением. Были аплодисменты. Потом выступил сам вице-