Профессия
Шрифт:
– Ты не знаешь, наверное...
– Что?
– Никифоров, наверное, не говорил тебе...
Он еще молчит.
– Ирина погибла, – говорит, наконец. – То есть ее убили. В подъезде ее дома. Стреляли, когда она вышла из лифта. Когда Эдик приехал, лифт уже не работал. Ее тело отшвырнуло назад и заклинило...
– Когда это было?
– В тот же день, когда вы брали «Автодор». Утром. Она спустилась лифтом – внизу ее ждали. Никто их не разглядел, но, кажется,
– Кому кажется?
– Дедок у подъезда видел, как двое мужиков выбегали, но опознать их не сможет...
– Постой...
Я не могу сообразить.
– А Эдик когда к ней приехал?
– Ну, в тот же день – часов в десять. Там уже менты были. Они теперь расследуют это. И мы тоже...
– Эдик?
– И Эдик тоже.
Я матерюсь и закрываю глаза рукой. Отворачиваюсь от Игоря и упираюсь лбом в стекло.
– Ты не знал ничего? – спрашивает он бестолково. – На похоронах жутко было. Мать ее, отец...
– Прекрати...
Сколько уже прошло дне? Больше двух недель... Почти месяц...
– И что по ее делу? Есть подвижки?
– Ну...
– Нет?
– Разные версии, Илья. Может, это связано с каким-то из прошлых наших дел. Мы все проверяем.
– Собери мне сейчас всю информацию... где она светилась в последнее время.
– А ты...
В кабинет входит Никифоров. Без предупреждения. Без стука. Это же его кабинет. Этот «сильный человек» с «мощной крышей» подает мне руку и говорит печальным голосом:
– Ты уже знаешь о гибели Ирины? Ужасная утрата...
Игорек спешит исчезнуть, делая мне за спиной Босса странный жест. Что-то вроде: «Решайте тут без меня». Или: «Гори оно все синим пламенем!»
Я смотрю Генке в глаза – они утратили радостный блеск от обладания сокровищем, немного остыли, немного погрустнели. Но не наполнились никаким смыслом настолько, чтобы приобрести определенный цвет. Та же холодная сталь... Со стороны, пожалуй, может показаться, что он огорчен убийством своей девушки. Но я уверен, что правды в этом – ни на грош, ни на полкопейки! Он не опечален даже тем, что потерял опытную сотрудницу.
И поскольку его абсолютно не волнует смерть Ирины, он даже не ищет ее убийц. То есть формально – ищет, но на самом деле результаты этого поиска его совершенно не интересуют.
– Ты плохо выглядишь, Илья. Ты бледный.
Я машинально оборачиваюсь к окну, как к зеркалу, и вижу снаружи сияющий июньский день, в котором уже никогда не будет девушки в красном платье...
«Помнишь девушку в красном? Это я ее придумал»...
10. ЛЕТО
–
– О чем? Об Ирине?
Генка закуривает и садится в свое кресло. Пододвигает пепельницу.
– Потому что в тот момент твое здоровье было для меня важнее твоей информированности. Что ты застыл у окна, как гость? Ты не гость в этом кабинете, Илья. Иди сюда и садись...
Я подхожу и сажусь на ближайший к нему стул.
– Ну, задавай свои вопросы, пан следователь, – разрешает он.
– У меня нет к тебе вопросов. Я даже не хочу знать, почему Эдик поехал к ней только на следующий день после того, как она тебе звонила!
– Потому что я замотался, Илья. Я не каждый день планирую такие операции, не каждый день делаю такие ставки. Я послал к ней Эдика утром – оказалось, уже поздно.
– Она же была твоей девушкой!
– Если бы я посылал Эдика ко всем своим девушкам, мы бы никогда не видели его в офисе. Девушки – это всего лишь девушки.
– А деньги – это всего лишь деньги.
– Ну, не впадай в патетику! Да, деньги – это деньги. Денежные потоки – это денежные потоки. Власть – это власть. Ты не маленький мальчик, и я не хочу объяснять тебе на пальцах простую арифметику. Ты толковый детектив, опытный юрист и, как оказалось, неплохой боевик. Я, как учредитель этой фирмы, назначаю тебя ее директором и уверен, что ты справишься. И я надеюсь, что в дела «Автодора», ты тоже начнешь постепенно вникать. Этот кабинет – твой кабинет. Эта фирма – твоя фирма.
Я смотрю на дубовый стол. На его полированную поверхность, на блестящее лаковое покрытие. И думаю о том, что раньше этот эксклюзивный стол был роскошным деревом под синим небом, а стал предметом мебели в Генкином кабинете. Он стал функциональным придатком и не видать ему уже синего неба и родного леса. И дальше – только на дрова. На дрова...
– На дрова...
– Что?
– Кто убил ее?
– Ты меня слышишь вообще? Или у тебя башка тоже прострелена? – спрашивает Босс прямо.
– А ты меня слышишь? Я спрашиваю, кто ее убил? Кто ее убил, пока мы разруливали эти гребаные денежные потоки?!
– Никогда не ругай деньги, кретин, иначе никогда их не увидишь! – взрывается Генка. – Что тебя интересует? Кто ее шлепнул? Да кто угодно! Мы – детективы, мы всегда в зоне риска. И не кисни здесь! Хочешь искать – ищи! Хочешь мстить – мсти! Но не забывай, что ты руководишь этим бюро и работаешь на меня.
Генка вдруг смягчается.