Проклятие мертвых Богов
Шрифт:
Рис с сомнением взглянул на Галену. Она широко улыбнулась:
– Конечно же, он может остаться.
– Отлично, – сказал монах и, отведя Паслена в сторонку, объяснил ему: – Я отправляюсь на поиски Ллеу. Встретимся здесь. Не говори, что ты лично знаешь одного из Возлюбленных, – добавил он, понижая голос. – И не упоминай о Зебоим, о Мине, о том, что ты умеешь говорить с покойниками, и о том, что ты ночной бродяга…
– Ничего ни о чем не говорить, – подытожил Паслен с мудрым видом.
– Именно, – подтвердил Рис. Он знал, что в его совете нет пользы, но чувствовал себя обязанным дать его. – И держи руки при себе. Мне пора. Атта, стереги!
Он указал на кендера. Паслен уже принялся помогать Галене красить, и, разумеется, первые слова, вырвавшиеся из его рта, были:
– Кстати, Праведная Сестра, нет ли в вашей семье кого-нибудь недавно усопшего? Если есть, то я мог бы…
Рис улыбнулся, покачал головой и отправился на поиски Ллеу.
Он обнаружил брата прогуливающимся в доках в обществе молодой женщины с ребенком на руках и маленьким мальчиком лет четырех, семенящим рядом с ней и цепляющимся за длинную юбку матери. Ллеу был само очарование. Молодая женщина глядела на него с обожанием, ловя каждое его слово.
Она была хорошенькая, хотя и слишком исхудавшая, и лицо ее, даже сейчас, в состоянии покоя, казалось изможденным. Улыбка была какая-то вымученная, а смех – натянутый, слишком громкий. У нее был такой вид, будто бы она твердо решила полюбить Ллеу и еще более твердо – заставить его полюбить себя.
– Ты не пришла вчера, как мы уговорились, – произнес Ллеу.
– Прости, – ответила женщина, заволновавшись. – Ты ведь не сердишься на меня? Просто та старая карга, которая обещала посидеть с детьми, не явилась.
Ллеу пожал плечами:
– Я не сержусь. Я всегда могу найти какую-нибудь приятную компанию…
Женщина заволновалась ещё больше:
– У меня есть мысль. Сегодня вечером ты сам приходи ко мне, когда я уложу детей спать.
– Отлично, – сказал Ллеу. – Где ты живешь?
Она рассказала ему, как найти ее дом. Он поцеловал ее в щеку, погладил маленького мальчика по голове, пощекотал младенца под подбородком.
У Риса сжалось горло, когда он увидел, как Возлюбленный ласкает детей, он изо всех сил старался не проронить ни слова. Наконец Ллеу ушел, отправившись, без сомнения, в очередной бар. Рис последовал за молодой женщиной. Она зашла в одну из лачуг рядом с доками. Монах немного подождал, обдумывая, как лучше поступить, затем принял решение. Перейдя улицу, он постучал в дверь.
Дверь приоткрылась. Женщина выглянула на улицу.
Кажется, она была ошеломлена, увидев монаха, и открыла дверь немного шире.
– О, брат. Чем я могу тебе помочь?
– Меня зовут Рис Каменотес. Я хотел бы поговорить с тобой о Ллеу. Можно мне войти? – спросил Рис.
Молодая женщина холодно посмотрела на него:
– Нет, нельзя. Что касается Ллеу, я знаю, что делаю. Мне не нужны твои проповеди, нечего рассказывать мне о моих грехах, ступай своей дорогой, брат, а я пойду своей.
Она начала закрывать дверь, но Рис успел сунуть посох в быстро уменьшающуюся щель.
– То, что я должен сказать, очень важно, госпожа. Твоя жизнь в опасности.
Рис видел у нее за спиной младенца, лежащего на одеяле, наброшенном поверх соломенной подстилки в углу комнатки. Позади нее стоял мальчик и смотрел на монаха круглыми глазами. Женщина, проследив его взгляд, широко распахнула дверь.
– Моя жизнь! – Она горько рассмеялась. – Вот моя жизнь! Грязь и убожество. Суди сам, брат. Я молодая вдова с двумя маленькими детьми, оставшаяся без средств к существованию. Я не могу пойти работать, потому что боюсь оставлять детей одних, поэтому беру на дом шитье. Денег едва хватает, чтобы платить за эту кошмарную лачугу.
– Как тебя зовут, госпожа? – мягко спросил Рис.
– Камилла, – мрачно ответила она.
– Ты думаешь, Ллеу тебе поможет, Камилла?
– Мне нужен муж, – сказала женщина твердо. – Моим детям требуется отец.
– А что с твоими родителями? – продолжал выяснять Рис.
Камилла покачала головой:
– Я одна на всем свете, брат, но осталось уже недолго. Ллеу обещал жениться на мне. Я сделаю все, чтобы удержать его. Что же касается опасности… – Она усмехнулась. – Может быть, он слишком много пьет, но в остальном совершенно безобиден.
Младенец у нее за спиной захныкал.
– Мне нужно успокоить ребенка… – Камилла снова попыталась закрыть дверь.
– Ллеу вовсе не безобиден, – с жаром произнес Рис. – Ты слышала о Чемоше, Боге Смерти?
– Я ничего не знаю о Богах, брат, мне на них наплевать! Так ты уйдешь сам или мне позвать городскую стражу?
– Ллеу не женится на тебе, Камилла. Он оплатил место на корабле, идущем в Устричный. Он покидает Новый Порт завтра.
Женщина пристально посмотрела на него. Ее лицо побледнело, губы задрожали.
– Я тебе не верю. Он обещал! Уходи! Просто уходи!
Младенец уже надрывался вовсю. Мальчик как мог пытался его успокоить, но тот не желал успокаиваться.
– Подумай о том, что я тебе сказал, госпожа Камилла, – умолял Рис. – Вы не одиноки. Недалеко отсюда находится Храм Мишакаль. Вы недавно проходили мимо него. Обратись к жрецам Целительницы. Они помогут тебе и твоим детям.
Но Камилла оттолкнула его и ударила ногой по посоху.
– У Ллеу на груди знак, – продолжал Рис. – Отметина, похожая на выжженный отпечаток женских губ. Он попытается заставить тебя отдать душу Чемошу. Не делай этого, госпожа! Иначе ты будешь потеряна навеки! Загляни ему в глаза! – продолжал молить он. – Загляни в глаза!
Дверь с грохотом закрылась. Рис стоял посреди улицы, прислушиваясь к крикам младенца и женскому голосу, успокаивающему его. Он гадал, что теперь делать. Если эта женщина станет жертвой Ллеу, она бросит детей и отправится на поиски Повелителя Смерти.
Потом монах вспомнил предупреждение, написанное на стене храма, и ему стало легче. Он не один сражается с Возлюбленными. Уже не один. Он может попросить о помощи.
Рис вернулся к служителям Мишакаль в их скромный Храм. Паслен со счастливым видом белил стены, Атта лежала под столом, вгрызаясь в кость. Она завиляла хвостом, завидев Риса, но не решилась надолго оставить угощение, чтобы подойти к нему.