Проклятие пикси
Шрифт:
— Какая-такая шаль? – очень натурально удивилась Хана, — не было у Сэры никакой шали. Она вечно свой дурацкий платок с розами на голове носила. Их сейчас только одни старухи носят. А я – честная девушка, никакой шали, эшвильской там, или какой другой в глаза не видала!
Во вранье горничной звучало столько неподдельного возмущения и обиды, что, если бы чародейка не видела её своими глазами накануне вечером в этой самой шали, засомневалась бы.
Но тут Рика выдала ей и про торговый дом Картленов, и про четверых парней, которые увивались вокруг неё, и про шаль. Горничная замолчала, осмысливая
— Всё, что я делаю после работы – моя частная жизнь. И никому лезть в неё не дозволено. Шаль, что вы на мне видели, я получила в подарок от одного богатого и щедрого господина, сумевшего увидеть и оценить мои таланты. Пока супротив меня нету никаких доказательств, я больше словечка не пророню, покудова вы мне адвоката не дадите. Вот.
Эрика недобро сверкнула глазами, ядовито улыбнулась и сказала:
— Согласно Королевским уложениям в области уголовного права адвокат предоставляется человеку после предъявления обвинения. Ты же – пока лишь подозреваемая, поэтому придётся обходиться своим умом. Собирайся, поедем к тебе, там и поглядим, что за шаль у тебя.
— Не имеете права! – с истеричными нотками выкрикнула горничная, — нету такого закона, чтоб в дом человека залазить и всяческие проверки учинять! Сперва документ предъявите с подписями и печатями. А без документа вы от меня фиг ключ получите!
— Собирайся, — ледяным тоном приказала чародейка.
— Зачем это? Куда собираться-то? – снова включила дурочку горничная, — я тута на службе, вроде как.
— В коррехидорию поедем. Там ордер на обыск и получишь, а потом к тебе. Чтобы всё по закону было.
— Не поеду я никуда! Хоть арестовывайте, хоть заколдовывайте, всё одно – с места не сдвинусь. Мы свои права знаем!
Изящным жестом, не лишённым доли театральности, Рика извлекла амулет некроманта. Оскаленный череп в её руке засветился неприятным лиловатым свечением. Оно одновременно и резало глаз, и не позволяло отвести взгляд.
— Как коронер его королевского величества Элиаса я имею полномочия на применение магии в ходе расследования преступления, совершённого против граждан Артании, — зловеще спокойным голосом произнесла она, — а это значит, что в случае сопротивления я не стану вызывать сержанта Меллоуна с нарядом стражников, дабы сковать тебя кандалами и препроводить в подвал к арестантам. Я просто обращу тебя в зомби. Всё одно в Артании за убийство полагается смертная казнь, так что мне палач только спасибо скажет.
Она приняла позу, в какую в детстве любила вставать перед зеркалом, представляя, как она станет настоящим некромантом. Конечно, в реальности чародейка не имела возможности обратить живого человека в зомби, но вот заклятием подчинения владела виртуозно (В Академии все студенты проходили курс боевой магии, но об этом их настоятельно просили не распространяться.), и для того, чтобы припугнуть упрямую горничную этого хватит за глаза.
Хана действительно испугалась. Она мгновенно растеряла всю свою уверенность и пошла одеваться.
Коррехидории чародейка заперла её в своём кабинете, а сама направилась к коррехидору. Ей ещё ни разу не приходилось оформлять ордер на обыск,
— Мне необходимо немедленно видеть господина коррехидора, — не удостоив его приветствием, заявила чародейка.
— Видите ли, мистрис, у нас обеденное время, — Турада с демонстративным причмокиванием отпил из фарфоровой чашки с незабудками, — придётся вам подождать, — он выразительно кивнул на настенные часы, — минут эдак сорок.
— Я веду расследование убийства, и мне некогда рассиживаться за чаем.
— Во-первых, чая вам никто не предлагает, — дёрнул бровью Турада, — а, во-вторых, с каких это пор коронеры перестали выполнять свои прямые обязанности по вскрытию трупов и занялись следственной деятельностью? Или, — физиономию адъютанта исказила презрительная улыбочка, — девочке вздумалось поиграться в детектива?
— Интересно, — сощурилась чародейка, — что скажет господин граф, когда узнает, что некий адъютантДурада мешает ходу расследования особо важного преступления, находящегося на контроле Кленовой короны? Тем более, что я действую по личному указанию господина коррехидора.
Турада открыл было рот, готовый разразиться очередной уничижительной тирадой, как дверь кабинета отворилась, и Вилохэд пригласил Рику войти. Та едва удержалась, чтобы не показатьДураде язык.
— По какому поводу вы устроили весь этот шум в моей приёмной? – поинтересовался Вил, наливая кофе в свободную чашку и протягивая её чародейке, — остыньте и отведайте мои любимые фисташковые печенья.
Рика собиралась гордо отказаться от угощения, но аромат свежесваренного кофе так соблазнительно щекотал ноздри, что она молча взяла чашку.
— Докладывайте, коронер, как успехи? – четвёртый сын Дубового клана вылил в свою чашку остатки кофе и подвинул к чародейке квадратную деревянную тарелку с выпечкой.
— Эшвильская шаль, исчезнувшая с места преступления, обнаружилась у горничной графини Сакэда – Ханы Гото, — с козырей начала она, — я своими глазами видела эту вещицу на ней не далее, как вчера вечером. Моя версия подтверждается.
— Отлично, — кивнул Вил, — а вот моя развалилась полностью. Отметим вашу победу в самом дорогом ресторане Кленфилда. Но ведь Хана не обязательно убила кухарку, она могла просто обнаружить шаль в кабинете, когда пришла туда убираться. К тому же она могла купить её или получить в подарок. Вы собрали доказательства виновности горничной?
Доказательств у Эрики не было пока что никаких, даже позднее возвращение подозреваемой могло быть объяснено десятком различных причин. Поэтому девушка вздохнула и сказала:
— Я заперла Хану в своём кабинете.
— Интересно, — коррехидор иронично пожал плечами, — это новаторский способ доказать чью-либо вину. Сами придумали или вычитали где?
— Мне нужен ордер на обыск её комнаты, — Рика решила быть выше шпилек коррехидора и сосредоточиться на пользе дела, — я могу однозначно определить, та ли у неё шаль, что была на Сэре Монси в ночь убийства. А наглая дурёха требует ордер и адвоката, при этом всё напрочь отрицает.