Прорыв
Шрифт:
— С безопасниками что делать?
— Отделяй и отправляй с ранеными колонной в Центр. Сам с основными силами выполняй задачу. Как понял?
— Понял, сделаю.
Действительно, тут команда была простая и понятная — надо воевать, причём с людьми, то есть делать ту работу, которой всю жизнь занимался. Ни дипломатии с человеческим мусором, ни толпы палачей на хвосте, ни чего-то такого.
— Циммер, что по маршруту решил? — спросил его худой узколицый мужик в капитанских погонах, до того сидевший молча — его заместитель Шилов.
— Да вот решил, а тут заново
— Это где? — присунулся к карте тот.
— А вот здесь. — Циммерман потыкал в бумагу острым концом пулемётного патрона, который катал в руке. — Так вроде всё понятно, но уж больно старым маршрутом обратно идти не хочется. Навоевали мы там, да и из Нижнего военные подошли, как бы не схлестнуться.
— А если попробовать вот сюда? — Шилов указал на просеку, обозначенную на карте. — Отсюда всего ничего, а дальше вроде как просёлками можно идти. И уже вот здесь — видишь? — вот здесь попадаем на дорогу на Городец. Всё, на месте.
— Примерно так и думаю, — согласился Циммерман. — По другому маршруту мы с грузовиками и наливниками не пройдём. Мы не аспирант беглый, который на бэтээре с «бардаком» где хочет, там и катается.
— Циммер, ты его вроде как полюбил уже, — усмехнулся заместитель.
— А мне чего? — пожал тот плечищами. — Нормальный мужик, с башкой, вон сколько нас за нос поводил. Я бы такого к себе принял без вопросов.
— Вот бы Главный обрадовался.
— Ну, у Главного свои дела, я не в курсе. В любом случае, там опять за какие-то активы кипеш, а не кровная месть, так что ненавидеть необязательно. У нас к нему счёта тоже нет.
— С этим согласен, — кивнул Шилов. — Ерёменковские под раздачу сами подлезли, не хрен беспредельничать. Командир их, земля пухом, редкой скотиной был, да ещё хитро поиметой.
— Вот и доимелся, они же его на Луну и отправили, — хмыкнул Циммер. — Ладно, погнали маршрут считать.
Сергей Крамцов
28 мая, суббота, вечер
Висящие на столбах пленные сначала дергались и кричали, причём так, что было слышно даже здесь, через закрытое стекло, но потом постепенно затихли. Толпа их мучителей тоже рассосалась. Сменили пост на крыше, тот самый, который убил Сергеича, а потом укатили по своим делам — бронетранспортёр в направлении окраины, а грузовики — к центру города.
Вскоре появились первые мертвяки, решительно направившиеся к висящим жертвам. Сначала двое, потом ещё один показался, а потом ещё несколько подтянулись. Пленные висели высоко, мертвецам едва удавалось хватать их за ноги, но дотянуться зубами не выходило. Один из повешенных очнулся, пытался брыкаться, хоть никакой пользы это принести не могло, всё равно не вырвешься и не убежишь. А затем показался морф. Уже привычной «бабуинской компоновки», быстрый, осторожный, он сначала долго выглядывал из-за угла, стараясь убедиться, что место и вправду безопасно, а затем, решившись, в несколько длинных мощных прыжков преодолел пространство между
А вот дальнейшее меня удивило, никак не ожидал — откуда-то из невидимого мне окна грохотнул крупнокалиберный пулемёт, и короткая очередь тяжёлых пуль рванула бледную тушу морфа в клочья вместе с его же жертвой, хлестнув кровью и слизью на серый асфальт. А затем пулемёт замолотил короткими очередями словно под метроном, быстро уничтожив все бродячие трупы, которые скопились у столбов. Пулемётчик стрелял умеючи — быстро, экономно, точно, похоже, что с оптическим прицелом.
— Видал? — поразился Васька. — Они так город помаленьку зачищают, кажись. На живца ловят.
— Похоже на то, — согласился я. — И это ещё не конец небось, двое живых там болтаются.
Мы ждали темноты в этой брошенной квартире на верхнем этаже старой кирпичной хрущёвки. Что делать дальше — так пока и не решили, слушали постепенно потерявший к вечеру интенсивность радиообмен, в котором сначала говорили о потерях и повреждениях, потом же сбились на текущую службу — видать, бои закончились, причём не к пользе уголовников. Казнь перед окнами совершилась над пленными из числа «вертухайской сотни», как я и предполагал. Основные силы «спецов» вырвались из города, потеряв одну машину и, со слов бандитов, чуть не половину личного состава убитыми, чему я ни на грош не верил, а вот с десяток их помощников оказались в плену. Опять же из того, что мне удалось понять, я сделал вывод, что захватили их не великим воинским умением, а в силу того, что группы бывших тюремщиков были перемешаны с группами бандитов, и в какой-то момент те повернули оружие на своих вроде бы союзников.
Казнь состоялась не одна, где-то ещё развесили такие же приманки, и тоже, судя по звукам, в прицеле крупнокалиберных пулемётов. Из них целиться в голову необязательно, можно куда угодно попадать, в куски рвёт. На сей счёт зэки правильно сообразили.
Однако надо отдать должное и мертвецам — на оставшуюся «приманку» уже никто особо не кидался. За то время, что мы продолжали наблюдать, туда всего два мертвяка подтянулось. Похоже, что они действительно научились определять опасные места. Ещё двое сумели ухватить убитого зомби, лежащего близко к углу дома, и утащить труп из поля зрения пулемётчика. И уже там, в безопасности, мертвецы принялись за еду, предпочтя «зомбятину» такой привлекательной, но опасной человечине.
Около девяти вечера нам удалось поймать радиоперекличку постов. Причём звучала она настолько по-военному, что я сразу понял — это не уголовники, тех мы уже сразу определяли.
Уставной язык ни с чем не спутаешь, а с отходом «фармкоровских» других военных, кроме «атомщиков», оставаться здесь не могло. Значит, это те, кого мы ищем.
И тогда я, ничтоже сумняшеся, в их перекличку вмешался.
— Соскочил с частоты, — сразу отбрил меня чей-то злой голос.
— Не, не могу, — ушёл я в отказ. — Ищу связь с Био-Центром.