Противостояние. Том II
Шрифт:
— Все в порядке. Это просто беременность. У меня всегда глаза на мокром месте. Просто не могу удержаться.
— Все нормально.
— Стю, давай займемся любовью.
— Здесь? Сейчас?
Она кивнула, а потом слабо улыбнулась.
— Все будет нормально. Если мы будем осторожны с этими колючками.
Они снова расстелили скатерть.
В начале шоссе Бейзлайн она заставила его остановиться у места, которое четыре дня назад было домом Ника и Ральфа. Вся задняя часть дома была разворочена. Дворик сплошь усеян обломками. Расколотый цифровой радиобудильник торчал на останках разнесенной в клочья живой изгороди. Рядом валялась
— Это кровь Ника? — спросила она. — Такое может быть?
— Фрэнни, к чему ты клонишь? — с трудом выговорил Стю.
— Это так?
— Господи, я не знаю. Может, и так… наверно.
— Положи на нее свою ладонь, Стю.
— Фрэнни, ты что, спятила?
Брови у нее нахмурились, появилась черточка «я-так-хочу», которую он впервые заметил еще в Нью-Хэмпшире.
— Положи на нее свою ладонь!
Неохотно Стю положил ладонь на пятно. Он не знал, была ли то кровь Ника или нет (и честно говоря, полагал, что скорее всего нет), но от этого жеста его охватило какое-то страшное чувство и по телу пробежали мурашки.
— Теперь поклянись, что ты вернешься.
Ступенька в этом месте казалась слишком теплой, и ему захотелось убрать руку.
— Фрэн, как я могу…
— Бог не может управлять абсолютно всем! — рявкнула она на него. — Ему подвластно не все. Поклянись, Стю, поклянись мне.
— Фрэнни, я клянусь, что постараюсь.
— Наверно, этого хватит, правда?
— Нам нужно идти к Ларри.
— Я знаю. — Но она стиснула его еще крепче. — Скажи, что ты любишь меня.
— Ты ведь знаешь, что люблю.
— Знаю, но скажи это. Я хочу услышать.
Он взял ее за плечи.
— Фрэн, я люблю тебя.
— Спасибо, — сказала она и прижалась щекой к его плечу, — теперь, думаю, я сумею сказать тебе «до свидания». Думаю, я могу отпустить тебя.
Они обнялись на развороченном заднем дворике.
Глава 60
Фрэн с Люси наблюдали прозаическое начало их похода со ступенек дома Ларри. Вчетвером они мгновение потоптались на тротуаре — ни рюкзаков, ни спальников, ни специального снаряжения… согласно инструкции. Но все они переобулись в тяжелые походные башмаки.
— Пока, Ларри, — сказала Люси. Ее лицо светилось от бледности.
— Помни, Стюарт, — сказала Фрэн. — Помни, в чем ты поклялся.
— Да. Я не забуду.
Глен сунул пальцы в рот и свистнул. Коджак, обследовавший решетку сточной трубы, подбежал к нему.
— Тогда пошли, — сказал Ларри. Его лицо было таким же бледным, как у Люси, а глаза — необычно яркими, почти сияющими. — Пока я не сорвался.
Стю послал Фрэн воздушный поцелуй со своей раскрытой ладони — он не помнил, чтобы когда-нибудь делал нечто подобное с тех пор, как мать провожала его до школьного автобуса. Фрэн помахала рукой в ответ. У нее снова к глазам подступили слезы, горячие, обжигающие, но она не дала им скатиться. Они пошли. Просто пошли прочь. Они были теперь уже за полквартала, и где-то запела птица. Полуденное солнце было теплым и светило вполне прозаично. Они дошли до конца квартала. Стю обернулся и снова помахал рукой. Ларри тоже махнул. Фрэн и Люси помахали в ответ. Мужчины перешли на другую сторону улицы. И исчезли из виду. Люси выглядела почти больной от разлуки и страха.
— Господи Боже, — произнесла она.
— Пойдем в дом, — сказала Фрэн. — Я хочу чаю.
Они вошли в дом. Фрэн поставила чайник. Они стали ждать.
Вчетвером
Глен вытащил из кармана шелковый платок, скрутил его в голубую веревочку на манер шотландцев и повязал вокруг головы.
— Глава сорок третья. «Лысый социолог надевает ободок», — глухо произнес он.
Коджак был уже впереди, за городской чертой, в Голдене, он весело прокладывал себе путь, обнюхивая кустики полевых цветов.
— Ох, братцы, — сказал Ларри, и его голос прозвучал почти как всхлип, — у меня такое чувство, будто это конец всему.
— Ага, — подтвердил Ральф. — И впрямь такое чувство.
— Кто-нибудь хочет устроить перекур? — без особой надежды спросил Глен.
— Пошли, — со слабой улыбкой сказал Стю. — Вы что, пехота, хотите жить вечно?
Они пошли дальше, оставив Боулдер позади. К девяти они остановились в Голдене, в полумиле от того места, где шоссе делает поворот и проходит вдоль Чистого ручья, устремляясь в каменное сердце гряды Скалистых гор.
Им всем не очень хорошо спалось той первой ночью. Они уже чувствовали, что находятся далеко от дома и под тенью смерти.
Книга третья
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
7 сентября, 1990 — 10 января, 1991
«Эй, Мусор! Что сказала старуха Семпл, когда ты спалил ее пенсионный чек?»
Глава 61
Темный человек расставил свои сторожевые посты по всей восточной границе Орегона. Самый большой расположился у Онтарио, где границу пересекало шоссе I–80, идущее из Айдахо; тут было шесть человек, разместившихся в трейлере здоровенного тягача «питербилт». Они торчали здесь уже больше недели, все время играя в покер на десятки и двадцатки, ставшие теперь совершенно бесполезными. Один из них был в плюсе почти на шестьдесят тысяч, а другой, чей заработок в мире дочумного периода не превышал десяти тысяч в год, проигрывал больше сорока косых.